ЧВК «Вольные стрелки». СВО в Африке - Марчук Николай Петрович - Страница 20

– Вольные стрелки! – озарила меня неожиданная мысль. – Мой отряд называется «Вольные стрелки».

Я вспомнил старый советский фильм «Баллада о доблестном рыцаре Айвенго», и там была песня «Вольные стрелки». Я в детстве специально бегал в кинотеатр, когда шло это кино, только чтобы в сотый раз услышать эту песню. Надо ли говорить, что в то время была мода у всех советских мальчишек на луки и стрелы. Эх, детство золотое, как давно все это было…

В голове сами собой всплыли слова из этой старой песни:

– «Вольные стрелки»? – уточнил шаман.

– Да, «Вольные стрелки»! – твердо повторил я. – Мы воюем за справедливость и добро. Я постараюсь решить вашу проблему, сделаю все, что могу. Если не получится договориться с итальянцами, то мы вас на наших машинах перевезем куда скажете, ну и под охрану возьмем. Если выделите кого-то из своих мужчин, то можем обучить военному ремеслу и обращению с оружием, – предложил я.

– О-о-о! – в один голос громко воскликнули братья. – Это было бы очень хорошо, это было бы очень замечательно. Конечно же, мы хотим, чтобы ты нас научил воевать и защищать себя. Сколько надо людей для этого? Мы все готовы встать под ружье! Веди нас за собой, белый воин!

Шаман подскочил с домотканого ковра, на котором мы сидели, нацепил себе на лицо маску, висевшую у него за спиной наподобие капюшона, и принялся танцевать, так мелко и ловко перебирая ногами, что создалось впечатление, что у него вместо нижних конечностей пружинки. Танец шамана тут же заметили мужчины племени, которые образовывали как бы внешний круг, сидя на почтительном удалении от нас. Они вскочили на ноги и начали громко радостно кричать, улюлюкать и танцевать. Танцевали мужчины не так ловко и артистично, как шаман, но зато очень эмоционально, со всей широтой африканской души.

– Подождите, подождите, – замахал руками я, немного опешив от столько бурной реакции. – Всему свое время!

– Воин, – дернул меня за руку вождь племени, – вот что у нас есть для оплаты услуг твоего отряда. – На ладони у вождя сверкала в лучах заходящего солнца пригоршня алмазов.

– Ничего себе! – поразился я. – Вождь, если у тебя были все время эти камни, то почему ты просто не продал их, купив взамен все, что нужно племени для переезда?

– Эти камни приносят только одни беды черным, – покачал головой вождь. – Сунься я с этими камнями в город, меня тут же убили бы, а все мое племя вырезали бы. Ими торговать могут только белые, причем те, у которых есть сила.

Говорят, что бриллиант – лучший друг женщины. На самом деле это лучший друг De Beers. Монополия на добычу алмазов была основана архиколониалистом Сесилом Родсом в 1888 году, и белые сохранили фактическую монополию на добычу драгоценных камней в двадцатом и в двадцать первом веках. Компания доминирует в горнодобывающей промышленности в Южной Африке, Ботсване и Намибии, где расположены крупнейшие и наиболее производительные в мире шахты. В каждой из этих стран компания сотрудничает с местными фирмами, но львиную долю прибыли забирает себе. В среднем ежегодный доход De Beers равен совместному ВВП двадцати африканских стран!

Африка как была сотни лет сырьевым придатком Европы, так и остается им до сих пор. Во многом потому, что у самих стран Африки нет ни ресурсов, ни финансов, ни денег, ни экспертизы, ни возможности самим эти полезные ископаемые добывать. Естественно, когда произошла деколонизация, страны, имевшие основные колонии – Англия, Франция, Португалия, Италия и Бельгия, – оставляя эти свои колониальные владения, сохраняли механизмы управления в сфере добычи полезных ископаемых и далее, как бы помогая африканским странам выстраивать собственную промышленность.

Но реально они не инвестировали в развитие ресурсов, возможностей, компетенций самой Африки, а продолжали, в общем-то, как и в колониальное время, добывать и вывозить. Правительство не было способно правильно договориться с ними. Надо понимать и коррупционную составляющую, что они платят ренту, роялти, совершенно незначительную. А достигают договоренности с руководством, но на определенных условиях, когда узкий политический клан, руководители получают огромные доходы. В результате народ, экономика страны с этих объектов ничего не получают.

– Возьми себе эти камни и помоги нам, – продолжил свою речь глава племени. – Прошу тебя, воин! – Вождь опустился на одно колено, выставив руку с алмазами перед собой, подняв ее у себя над головой.

Крики, веселые возгласы и радостный гомон тут же стихли. Я огляделся по сторонам. Все мужчины племени, да и женщины с малыми детьми, которые находились еще дальше от нас, как один встали на колени и вытянули одну руку у себя над головой, повторяя позу и положение тела вождя.

Я замер на минуту, обдумывая, что делать дальше. Впрягаться за неизвестных мне африканцев особого желания не было, но оставлять их так тоже нельзя, не по-людски это, не по-русски.

Африка во многом еще не успела освободиться от оков племенного консервативного менталитета. Люди здесь по-прежнему предпочитают решать насущные вопросы с помощью грубой физической силы да оружия. Думают о том, как сегодня вечером вообще поесть, а не о демократии, правах человека и свободных выборах.

Я ухватил двумя руками ладонь вождя, ссыпал алмазы в свою левую руку, а правой крепко сжал пальцы африканца и потянул на себя, поднимая его с колен.

– Встань, вождь! – громко произнес я. – Мы поможем тебе и твоему племени, не бросим в беде! – пообещал я. – На эти алмазы купим транспорт и оружие, не будем просить у белых подачек. Завтра же я с твоим старшим сыном съезжу в город и постараюсь решить проблему, а пока мои люди будут обучать твоих людей, как обращаться с оружием и защищать себя.

После моей столь пафосной речи началось настоящее буйство – местные решили, что все их проблемы уже закончились, а значит, надо праздновать победу. В общем, пришлось сдаться на волю чувств и слегка отойти от своих принципов. Все дела завтра, а сегодня, тем более что уже поздний вечер, можно немного и отдохнуть.

Глава 8

Небольшое племя народа баконги, которое мы спасли от верной гибели, выделило для обучения военному ремеслу сто мужчин разного возраста. Я провел с ними пару простеньких тестов на сообразительность и тут же отчислил две дюжины, которым точно нельзя было доверять огнестрельное оружие. Тогда вождь пригнал мне еще сотню мужчин, собственно говоря, дал на растерзание всех, что у него были в племени в возрасте от пятнадцати до сорока лет. Из этих я забраковал еще тридцать, в итоге после выбраковки осталось сто пятьдесят претендентов на право владения оружием.

– Вождь, ты пойми, мне не нужны свирепые, кровожадные воины, – объяснил я свои критерии отбора, – мне нужны вменяемые и сообразительные. Автомат дает мужчине возможность поразить врага, не приближаясь к нему вплотную, так зачем мне дикие, необузданные психи?

Помимо проблем с психикой и сообразительностью был еще один момент, почему я отбраковал опытных, с точки зрения вождя племени, воинов. Лучше научиться что-то делать сразу правильно, пусть и не совсем удобно, чем потом править ошибки и переучиваться. Потому что, когда учишься вначале чему-то, это как будто пишешь на белом листе бумаги, а когда переучиваешься – нужно сначала стереть старую информацию, а потом наложить новую, а это уже намного сложнее. То есть вы делаете двойную работу – отлавливаете неправильные навыки, останавливаете их и только потом приступаете к тренировке правильных. Оно мне надо?