Шоу должно продолжаться, Акиро-сан! Часть 2 (СИ) - Ковальчук Олег Валентинович - Страница 3

— Подождите, что? — Датэ почувствовал себя неуютно. — О чём вы вообще говорите? Кто бросает?

— Ты! — выкрикнула она. — Сначала предложил сделку, деньги платил, в ресторан даже сводил!

— Я не водил в ресторан! — от возмущения Датэ даже не хватило воздуха. — Это же вы…

— Вот только не нужно перекладывать все на плечи хрупкой девушки. Или опять будешь говорить, что я не хрупкая? Упрекаешь меня в том, что я толстая? Датэ, в тебе осталась хоть капля благородства? Назвать меня толстой!

— Я… я не называл! — с трудом выдохнул тот. — Так, Гушикен, остановитесь!

Первая волна удивления прошла. Голос Датэ зазвенел как метал.

— Гушикен, хватит разыгрывать этот спектакль! Я все сказал. У нас была сделка — я покупаю у вас информацию, касающуюся Акиро. Вы мне ее предоставляете, я плачу деньги. Все. Ничего более. Больше я в ваших услугах не нуждаюсь. Спасибо за помощь.

— Ты всегда так делаешь! — выпалила она с укором. — Думаешь только о себе, о своих победах. Как только кто-то становится тебе не нужен, ты вычеркиваешь их из своей жизни!

— Гушикен, — с нажимом произнес Датэ. — Хватит.

— Ах так? — тон голоса собеседницы изменился, стал холодным. — Ну не думай, что так просто сможешь от меня отвязаться.

— Что ты имеешь ввиду? — настороженно спросил Датэ.

— Думаешь, я буду молчать?

— Молчать о чём?

— О нашей сделке, — ответила она с убийственной чёткостью. — Думаешь, руководство канала не заинтересуется тем, что я могу рассказать?

— Что⁈ — уже в который раз протянул Датэ.

И вновь подскочил на месте. Он почувствовал, как его ладонь вспотела, но постарался сохранить хладнокровие.

— Ты несёшь чушь, Гушикен, — сказал он, выдавив усмешку. — Никто не поверит тебе. У тебя нет доказательств.

— Ты уверен? — её голос стал ещё тише, превратившись в шёпот, от чего внутри всё похолодело. — Уверен, что мне не удастся убедить их? Значит ты не знаешь меня.

— Это угроза? — резко спросил он.

— Угроза? — Она рассмеялась, но смех её был холодным, почти механическим. — Нет, Датэ. Это не угроза. Это предупреждение.

На линии повисла тишина.

— Чего ты хочешь? — наконец спросил он, с трудом сдерживая дрожь в голосе.

— Ничего особенного, — ответила она с той же ледяной интонацией. — Просто выслушай меня. А потом мы решим, что делать дальше.

— Ты играешь с огнём, — прошипел он.

— Зато ты — танцуешь на тонком льду, — парировала она. — И он уже трещит.

— Говори, чего тебе нужно. Денег? Будут тебе деньги.

— Подожди, не спеши! — усмехнулась Гушикен. — До денег мы еще успеем добраться. Для начала ты должен извиниться передо мной.

— Извиниться⁈ Мне не за что извиняться!

— Ну как же? Ты сейчас так грубо говорил со мной. С женщинами нельзя так разговаривать. Наговорил столько обидных слов. Ты должен загладить свою вину. Давай вновь встретимся сегодня вечером в той же идзакай, в которой были.

— Но…

— Возражения не принимаются. И Датэ, оденься красиво. В тот строгий костюм, который надеваешь на свою передачу. Ты в нем мне больше нравишься.

Звонок оборвался, оставив Датэ сидеть в полной тишине. Он смотрел на телефон, чувствуя, как напряжение сжимает грудь.

— Проклятье, — пробормотал он, грузно плюхнувшись в кресло. — Эта женщина… Она сведет меня в могилу!

Татуми Мори

Кабинет режиссера эфира господина Озэму насквозь пропах сигаретами и потом и находиться тут было неприятно. Но Татуми сейчас это не сильно волновало. На мониторе перед ней шло видео с передачи «Улыбнись, Токио!». Видео было записано с внутренних рабочих камер, предназначенных для отладки процесса и можно было видеть не только самих ведущих, но и всех тех, кто стоял за кадром.

Татуми сидела на стуле, сосредоточенно глядя на экран, пока вокруг неё суетился Озэму.

— Может, чая? Или кофе? — предложил он, стоя у небольшого столика с чайником и разной посудой.

— Нет, спасибо, — бросила Татуми, не отрывая глаз от экрана.

На видео Акиро, с привычной улыбкой на лице, общался с участниками передачи, пока вдруг не пошатнулся. Парень резко упал, как будто кто-то отключил его невидимый внутренний выключатель. Девушка пересматривала этот момент уже в десятый раз, стараясь не упустить ни одной детали. Вот он стоит, вот чуть склонил голову, видимо чтоб поправить свет. Вот чуть дернулся. А вот вдруг словно бы обмяк. И — шмяк! — с грохотом упал.

— Это не просто переутомление, — пробормотала она себе под нос, щурясь, чтобы заметить что-то, что, возможно, ускользнуло от других.

— Что ты сказала? — тут же отозвался Озэму, подходя ближе с кружкой кофе в руках.

— Ничего важного, — отмахнулась Татуми.

Назойливость Озэму утомляла, но она вынуждена была смириться с этим.

— Я все-таки налью чаю, — произнес он, улыбнувшись. — Гостеприимность — это моя черта!

Он выбрал из общих грязных кружек самую чистую, скептически осмотрел ее, дунул внутрь, сгоняя пыль. Потом налил из засаленного чайника кипятка, кинул пакетик с чаем.

Озэму поставил кружку на стол рядом с гостьей и уселся напротив, склонив голову набок.

— Знаешь, ты слишком напряжена, Татуми. Работа — это, конечно, важно, но нельзя забывать и о том, чтобы иногда расслабляться. Ты же мне сама это говорила. Может, после этого видео…

— Ш-ш-ш! — резко оборвала его девушка, подняв руку, чтобы он замолчал.

На экране показали замедленный повтор падения Акиро. Татуми подалась вперёд, сосредоточенно глядя на его лицо, которое на мгновение исказилось странной смесью усталости и страха.

— Ты так смотришь, будто разгадываешь загадку века, — попытался пошутить Озэму, но она лишь поморщилась.

— Озэму, ты можешь не мешать? — спросила она холодно, едва взглянув на него.

— Конечно, конечно, — он откинулся на спинку кресла, пытаясь сохранить невозмутимость, но его губы поджались. — Просто подумал, что ты, может, хочешь немного… поговорить.

— Если захочу поговорить, я сообщу, — ответила Татуми, переключая видео назад, чтобы пересмотреть момент обморока.

Озэму вздохнул и встал, направляясь к окну.

— Вот же упрямая, — пробормотал он себе под нос, но достаточно громко, чтобы она могла услышать.

— У меня работа, — резко бросила она, не поворачивая головы. — Это важнее твоих попыток отвлечь меня.

Он посмотрел на её сосредоточенное лицо, чуть нахмурился, но решил ничего больше не говорить. Ему оставалось только наблюдать, как Татуми с головой погружается в поиски ответа на вопрос, который явно её не отпускал.

Татуми в который раз прокрутила момент, когда Акиро, стоя перед камерой с привычной широкой улыбкой, вдруг пошатнулся, приложил руку к груди и рухнул на пол. На записи началась паника — люди подбежали к нему, камера метнулась в сторону, звукорежиссёр что-то закричал.

Девушка сделала глубокий вдох, откинулась на спинку стула и сцепила пальцы под подбородком.

— Может, ты мне объяснишь, что тебя так цепляет? — спросил Озэмук. — Ну упал. Что тут такого странного?

Татуми не ответила. Она снова запустила видео, на этот раз замедлив момент падения. Её глаза сузились, когда она заметила, как в последний миг Акиро резко вдыхает, будто воздух внезапно перестал поступать в лёгкие. Его рука, судорожно сжавшая рубашку на груди, была слишком характерным движением, чтобы это можно было списать на банальное переутомление.

Сердце. Это был сердечный приступ!

Татуми не сомневалась в этом. У Акиро случился сердечный приступ. Да, возвраст слишком молодой, но сейчас уже такое не редкость.

Но что-то не сходилось. Она пересмотрела видео до конца. Через несколько минут после падения Акиро уже сидел на полу, улыбаясь ассистентам, которые суетливо пытались его поднять. А спустя ещё пять минут он вновь стоял на ногах, шутил, словно ничего и не произошло.

Татуми выключила видео и провела ладонью по лицу.

— Это невозможно, — прошептала она.