Всадник Ветра (СИ) - Мадоши Варвара - Страница 8

— Рад, что ты это понимаешь, — предельно серьезно произнес главный аналитик Службы. — И согласен с твоей оценкой: в этой ситуации протоколы Проклятья присвоят более высокий приоритет выживанию вида, нежели помощи конкретному государству. Я так понимаю, ты хочешь и готов сотрудничать с официальными структурами Ордена?

— Еще как, — сказал я мрачно. — В любых объемах, в которых Орден готов сотрудничать со мной.

— Я бы на твоем месте так не говорил, — Аркадий снова чуть улыбнулся. — Ведь выжмут досуха.

— Плевать.

— А что ты сам хочешь получить от этого? — Аркадий поглядел на меня неожиданно пронзительно: не из-под полуприкрытых век, а внимательно и грозно. — Каковы твои личные мотивы?

— Польза человечеству — недостаточный мотив?

— Уж извини, нет. За высокой и похвальной абстракцией должно стоять нечто более конкретное.

— Что ж, изволь конкретное. Тебя настолько бесило быть игрушкой Проклятья, что ты аж сердце себе вырвал. Меня — бесит не меньше. Бесит за то, что оно сделало несчастной мою мать. И даже отец… Мы с ним никогда не ладили, но даже его переехало!

Хотя ему-то встряска пошла чуть ли не на пользу, но я не буду этого говорить вслух.

— А другие? — продолжал я. — Я тут встретил девочку, которая… — тут я осекся. Марина просила не раскрывать никому ее тайну, значит, и Аркадию о ней знать не нужно. — В общем, — я неуклюже закруглился, — это нельзя так оставлять!

Я-то знаю цену хорошим родителям. Да, не все семьи стоят того, чтобы их сохранять. Рина вот рада была бросить свою. А Марина, которая Песня Моря, девочка-в-школьной-форме — идет на любые ухищрения, лишь бы хоть на месяц, хоть на день отсрочить расставание. Есть и куча промежуточных вариантов. А наши предки целый Орден создали, чтобы только помочь своим детям! Разве такие усилия не должны в итоге привести к освобождению от Проклятья? И приведут. Не только благодаря мне, это как пить дать, но свою долю я внесу.

Афина Ураганова не зря подарила своему сыну Кириллу столько любви. Это заслуживает того, чтобы вернуть ее с лихвой.

Видимо, на сей раз Аркадий прочел в моем лице достаточно искренности, потому что он удовлетворенно кивнул.

— Достойная причина. Ну что ж. Тогда тебе передадут новый коммуникатор — его уже подготовили. Там будет не только кнопка связи с дежурным оператором, но и кнопка связи лично со мной. Точнее, с моим секретарем. Секретарь уже проинструктирован соединять тебя немедленно, если только я не лежу на операционном столе. В свою очередь я иногда буду звонить и предлагать тебе задачи, связанные с нашей текущей ситуацией. «Задачи» не в смысле «приказы», а в смысле — проблемы, которые ты будешь волен выбирать, решать или не решать, и как решать. Иные варианты Проклятье может расценить как принуждение тебя к работе, со всеми вытекающими. Но не скрою: твоя помощь может оказаться критически важной.

И окажется. Я об этом позабочусь.

Глава 4

Все-таки у меня выдалось несколько часов свободных, чтобы посмотреть достопримечательности: заночевал я в Лиманионе. Утром меня пообещали подкинуть на самолете прямо до пещеры (точнее, до Ладьи, координаты пещеры я пилотам сказать не мог, потому что сам не знал), это было бы куда быстрее, чем лететь самому. Так что я ненадолго переквалифицировался в туриста.

Помнится, совсем недавно переживал, что не хожу никуда без глефы и не похож на обычного человека? Вот, пожалуйста, снова имел возможность почувствовать себя школьником. Гулял по историческому центру, особо не выделяясь — в столице мой плащ поверх свитера воспринимался в рамках погоды. Глефу оставил в госпитале, прямо у Веселова в палате: тот, едва заметно сардонически улыбаясь, заверил, что она ему ничуть не помешает. Вход в государственные музеи для детей в будние дни свободный, так что попросвещался.

В своей первой жизни я завсегдатаем музеев не был, так, ходил в давние и почти забытые школьные годы, да немного с бывшей женой. Забавно, уже и не верится, что у меня всерьез была бывшая жена, и я всерьез переживал из-за развода — детали прошлой жизни сильно подернулись паутиной в памяти. Прочитанные там книги и просмотренные фильмы вспоминались куда ярче, чем собственная биография.

Но что все-таки бросилось мне в глаза, помимо отсутствия горных пейзажей среди картин: никакого тебе «романтического начала». В смысле, демонов, байронического настроя вьюношей со взором горящим и женщин-вамп на полотнах и в виде статуй. Классическое искусство довольно четко распадалось на сельскохозяйственную идиллию (колосящаяся рожь, голубое небо, румяные детки кормят свинок — почти советский соцреализм, только палитра стилей побогаче) и пышные батальные и исторические полотна, включая многочисленные битвы с хищниками Междумирья. Последние в моем прежнем мире были бы нишевыми иллюстрациями в жанре фэнтези или, скажем, 4K-артом — а здесь вполне себе вписывались в рамки академической живописи.

Современное искусство экспериментировало со всяким импрессионизмом и прочим «художник так видит», но куда адекватнее, чем в моем прошлом мире. Никаких тебе прибитых к стене бананов. Никогда прежде я внимания не обращал, а тут задумался: это везде так, или только в Ордене вкусы не улетели в изврат из-за постоянного давления внешней угрозы — опасность, как известно, здорово прочищает мозги? Или дело не во вкусах, а в том, что нет искусствоведческой мафии, которая в моем первом мире это «современное искусство» и создало?

Ладно, не важно. Важно, что я слонялся по высоким залам и думал о своем.

И «о своем» — это была отнюдь не новая магическая война.

Подготовкой к ней я займусь в свой черед, вот, собственно, уже занялся: пошел в музей Метакосмоса и разглядываю выставленные там страшные туши. Тоже сбор информации, почему нет. Я раздумывал о том, что сильнее ударило по эмоциям: о вырванных сердцах и возможности быть магом вне власти Проклятья.

Как вообще вырвать себе сердце⁈

Еще одно полузабытое воспоминание: вечность назад училка на уроке зачитывает нам отрывок из Горького, а я раздумываю — как этот Данко разорвал себе грудь? Автор хоть палец сам себе оторвать пробовал? (Да, с литературой в первой жизни у меня точно так же не ладилось, как и во второй.)

Быть может, Веселов сказал так для красного словца и на самом деле он себе сердце вырезал. Скальпелем или другим острым ножом, например, имеющим лезвие предметом-компаньоном — брр, от одной мысли блевать хочется, но тут вся ситуация такая. Однако Аркадий произвел на меня впечатление человека, очень тщательно подбирающего слова. Скорее всего, речь шла о каком-то спелле, усиливающем пальцы рук, что-то вроде магических когтей. Но чтобы сохранить жизнь человеку — ребенку! с маленькой массой тела! — с хоть буквально вырванным, хоть даже аккуратно вырезанным сердцем, рядом должна дежурить медицинская бригада с раскочегаренной аппаратурой жизнеобеспечения. Счет-то идет на секунды. Ну, может, на минуты — где-то я читал, что с остановившимся сердцем несколько минут можно жить — но еще же есть такая вещь, как болевой шок и кровопотеря!

Как он это организовал?

Как вообще сердце вытащил сам у себя? Тренировался? В зеркало глядел? У него был спелл вроде моей эхолокации, позволяющий просвечивать грудь рентгеном?

Надо было расспросить поподробнее, но я был слишком шокирован словами своего собеседника. То ли внезапно застеснялся, то ли просто охренел. Кроме того, у меня сложилось впечатление, что Веселов и так втиснул нашу беседу в крайне напряженный (особенно при его состоянии здоровья) график. Не факт, что у него нашлось бы время удовлетворить мое любопытство. А любопытство, между тем, чесалось. Обязательно надо будет в следующий раз уточнить детали. Тема, конечно, болезненная, но сам виноват. Тем более, мне для дела…

«Для дела? — спросил я сам себя. — Точно? Ты что, прикидываешь этот вариант как возможный для себя?»

Вот тут честный ответ был решительное «нет». Не то чтобы я не смог бы пожертвовать собой ради других. Совсем недавно я уже это проделал, и не раз. Но — именно чтобы спасти чью-то жизнь. Рискнул бы я многолетними физическими мучениями и медленным умиранием ради важного дела? Тоже да. Но для меня это был бы реально последний выход, когда я потерпел поражение и все остальные попытки провалились. Или когда времени нет придумать что-то получше. А так, как Аркадий, обдуманно и хладнокровно… (Вряд ли иначе получилось бы, тут явно нужен подробный план и последовательная подготовка). Нет, совсем не мой стиль. Я бы скорее еще сто лет потратил на исследования, в надежде, что смогу либо сломить Проклятье самостоятельно, либо придумаю какой-то другой способ передать инфу, получше. Потому что потеряв сердце, главный аналитик вместе с ним потерял способность активно влиять на события, попал в полную зависимость от доброй воли других людей. И вот это мне совсем стало бы поперек горла.