Раскаленное эхо. Опасный поворот. Аналитик. Три недели в Париже (сборник) (СИ) - Чайлд Ли - Страница 15

Бобби стоял не шелохнувшись. Ричер замахнулся правой рукой, чтобы со вкусом влепить ему хорошую затрещину. Но Бобби уклонился и напоролся на встречный удар левой, который сбил у него с головы бейсболку.

— Так что иди смотри за лошадьми, — распорядился Ричер. — Попадешься мне на глаза до завтрака, переломаю ноги.

Бобби стоял как вкопанный.

— Ну, и кого ты собираешься позвать на помощь, братишку? Прислугу? Или шерифа? — поинтересовался Ричер.

Бобби молчал. Почти все полторы сотни жителей округа Эхо находились в этот момент в полутораста километрах от места событий, за темным горизонтом.

— Все понял, — произнес Бобби и поплелся к конюшне.

Ричер бросил бейсболку на землю и направился к дому.

Двое из трех киллеров видели, как он шел. Женщина сверилась с картой и решила, что с запада подъезжать не стоит. Во-первых, «краун-виктория» не проедет по пустыне. Во-вторых, прятаться, находясь в полутора километрах от цели, было бессмысленно. Особенно в ночные часы. Гораздо разумнее ехать прямо по шоссе, притормозить в сотне метров от дома, дать возможность двоим выскочить из машины. Затем развернуться и направиться обратно на север. Тем временем двое спешившихся под прикрытием ближайшей каменистой гряды направятся к воротам и спрячутся в овражке в десяти метрах от шоссе.

Из машины выпрыгнули двое мужчин. Их приборы ночного видения с функцией электронного увеличения реагировали на поднимавшийся от земли горячий воздух, поэтому фигура двигавшегося Ричера мерцала и расплывалась.

Он нашел Кармен в гостиной. Там было жарко, мало света и мало воздуха. Она в полном одиночестве сидела за столом.

— Я чувствую себя обманутой, — в ее словах слышалась горечь. — Сначала это был год, который превратился в ничто. Затем двое суток, которые превратились в одни.

— У тебя еще есть время, чтоб уйти, — сказал Ричер.

— Теперь осталось часов шестнадцать, — заметила Кармен.

— Шестнадцати часов вполне достаточно.

— Элли сейчас крепко спит. Я не могу разбудить ее, засунуть в машину и бежать, а потом всю оставшуюся жизнь скрываться от полиции.

Ричер слушал ее молча.

— Я хочу попытаться начать все сначала. Скажу ему, что, если он снова поднимет на меня руку, я с ним разведусь.

— Посмотрим, — сказал Ричер.

Кармен со скрежетом отодвинулась от стола и встала.

— Пойдем проведаем Элли.

Она повела его по внутренней лестнице в комнату Элли. Ночник освещал спавшую на спине девочку. Ее руки были подняты вверх и лежали поверх рассыпавшихся по подушке волос.

— Я не хочу, чтобы она превратилась в беглянку, — прошептала Кармен.

Ричер пожал плечами. В возрасте Элли он вел жизнь самого настоящего бродяги, переезжая с одной военной базы на другую. Зачастую эти переезды были совершенно внезапными. Он мог припомнить дни, когда, вставая утром, чтобы идти в школу, он оказывался на аэродроме и через тридцать часов приземлялся на другом конце земли. Ну и что.

— Ты имеешь право на свою точку зрения, — сказал он.

Кармен вытащила Ричера в коридор и тихонько прикрыла дверь в комнату Элли.

— А теперь я покажу тебе, куда спрятала пистолет.

Она повела его по коридору. Сначала они повернули налево, потом направо и наконец очутились около еще одной лестницы, ведущей вниз.

Лестница привела их в галерею, которая соединяла большой дом и отдельные апартаменты размером с небольшой коттедж. Они состояли из гардеробной, ванной и гостиной с диваном и креслом. В дальней стене гостиной имелся дверной проем в виде арки, отделявший ее от спальни.

— Здесь, — сказала она и открыла ящик комода. — Это был ящик, где Кармен хранила белье.

— Зачем ты мне все это показываешь? — спросил Ричер.

Кармен немного помедлила с ответом.

— Он захочет трахаться. Он же просидел полтора года. Но я ему откажу. У женщины ведь есть право ответить «нет»?

— Конечно, есть, — сказал Ричер.

— И у нее есть право сказать «да»?

— Соответственно.

— Тебе я бы сказала «да».

— Я об этом не прошу.

Она ненадолго задумалась.

— Но ведь я сама могу тебя попросить?

Ричер посмотрел ей прямо в глаза.

— Думаю, это зависит от того, зачем тебе это нужно.

— Потому что мне хочется лечь в постель с тобой.

— Зачем?

— Честно? Просто потому, что хочется.

— И?

Она пожала плечами.

— И я хочу сделать Шлюпу немного больно.

Ричер молчал.

Она отвела глаза в сторону.

— И каков будет твой ответ?

— Нет, — ответил он.

— Но ты хотя бы не бросишь меня одну?

В воскресенье на рассвете Ричер проснулся на диване Шлюпа Грира. Он услышал шум льющейся в душе воды и ощутил аромат кофе. Он прошел в спальню, где на буфете стояла кофеварка и две чашки. В одну из них Ричер налил кофе.

Через минуту открылась дверь ванной и оттуда вышла Кармен. Ее одежда состояла из двух белых полотенец — одним было обернуто тело, а из другого был сооружен тюрбан на голове. Он смотрел на нее, не зная, что сказать.

— Доброе утро, — прервала она воцарившееся молчание.

— И тебе того же, — ответил он.

— Хоть это и не соответствует действительности. Это плохое утро.

— Да уж.

— Если хочешь, прими душ, —- предложила она. — А мне нужно подняться к Элли.

— Спасибо. — В ванной Ричер сбросил с себя несвежую одежду и вошел в огромную душевую кабину со стеклянными стенами. У него над головой висела головка распылителя размером с колпак от автомобильного колеса, а изо всех углов прямо на него смотрели сопла водяных форсунок. Он повернул кран, и со всех сторон на него полились потоки воды. У Ричера было такое ощущение, что он стоит под струями Ниагарского водопада. Он не слышал даже своих мыслей. Быстренько ополоснувшись, он остановил этот потоп.

Затем он взял из стопки полотенце и вытерся по мере возможности, поскольку душевая была заполнена паром. Обмотав полотенце вокруг бедер, он вышел из ванной. Кармен уже надела белые брюки и застегивала блузку. Блузка тоже была белой. Она эффектно оттеняла ее смуглую кожу и золотые украшения. Блестящие волосы Кармен подсохли и завились.

— Быстро же ты, — сказала она.

— Обалденный душ, — ответил Ричер.

Она подошла к нему, поднялась на цыпочки и поцеловала в щеку.

— Спасибо, что остался. Мне это было нужно.

Она, не торопясь, вышла из комнаты и пошла будить дочь.

Ричер оделся и вернулся в большой дом новым путем. Он оказался в незнакомой ему гостиной, пройдя через которую очутился в оружейной комнате. Он открыл парадную дверь и вышел на крыльцо. На улице уже было жарко.

В конюшне на ложе из соломы спал Бобби.

— Подъем, братишка, — крикнул Ричер.

Бобби заворочался и сел, не вполне понимая, где он находится и почему. Наконец он вспомнил и набычился.

— Хорошо спалось? — поинтересовался Ричер.

— Они скоро вернутся, — сказал Бобби. — И как ты думаешь, что тогда будет?

Ричер улыбнулся:

— Ты хочешь спросить, не собираюсь ли я рассказать им, почему ты вычистил конюшню и спал на соломе?

— Ты не посмеешь.

— Конечно, нет. Так, значит, ты сам откроешь им глаза?

Бобби молчал.

Ричер снова улыбнулся:

— Нет, вряд ли. Оставайся здесь до полудня; потом я пущу тебя в дом, чтобы ты смог привести себя в порядок к главному торжеству.

Ричер вернулся в дом. Кармен и Элли завтракали. Элли поедала блинчики с таким аппетитом, как будто до этого ее морили голодом. Ричер поковырялся в своей тарелке, наблюдая за Кармен. Та ничего не ела.

Поев, Элли сползла со стула и побежала проведать своего пони. Она пронеслась по комнате, как миниатюрный торнадо.

— Ты поговоришь со Шлюпом? — спросила Кармен.

— Конечно, — ответил Ричер.

— Я думаю, ему надо объяснить, что это уже не тайна.

— Согласен.

Она ушла, а Ричер устроился на качелях и занялся тем, чем занимается большинство солдат перед боем. Он заснул.