Вечное Царствие (СИ) - Грэнди С - Страница 7

— Все хорошо. Ты здесь, чтобы задавать вопросы. А я — на них отвечать.

— Вы помните такое, — Снежа выделила это слово, будто оно говорило само за себя, — почему же я ничего не помню о своей смерти…

— Не торопи душу, ведь она только переродилась. Но, очевидно, и ты погибла в мучениях. Как я сказала, царевны — святые, мученицы, поэтому наше положение слегка лучше остальных грешников. Почему я говорю «слегка»? Потому что на нас ведется охота. Царевны обладают огромной сказочной силой. Сама посуди: на Земле проходят года, десятилетия и даже века, а все равно каждый на нашей родине знает, кто такая Снегурочка. И чем больше людей почитают ее на Земле, тем сильнее она здесь.

— А если ее забудут?

— То силы пропадут. Но ты слишком глубоко копаешь. На моей памяти такого не случалось. Не думаю, что стоит переживать, о чем-то подобном. Волнуйся лучше о тварях, которые обитают здесь. Ведь больше шансов, что ты падешь от их… клыков. Нечисть по всему Царствию ищет сказочных существ, чтобы напитаться ими.

— Я не понимаю, — мысли у Снегурочки совсем перепутались, — ведь получается только царевны обладают сказочной силой…

— У царевен большего всего сказочной силы, но есть же птицы, лягушки и разные мифические существа вроде Колобка. Они тоже мученики, просто страдания их были не так сильны, чтобы искупить грехи. Да и сама нечисть обладает сказочной силой, но у них она все время убывает, поэтому они и нападают на всех подряд: даже на себе подобных. Чем больше сказочной силы у того, кого съел нечестивый, тем дольше он будет жить. Поэтому и ведется охота на царевен.

Руки Снежинки обмякли, а голова поникла — получается, что в круговороте Вечного Царствия она оказалось жертвой: последней в пищевой цепочке. Лишь вопрос времени, когда ее убьют. Долго ль? Скоро ль? Разве есть разница, если итог один. Хоть Снежа не решилась поделиться своими мыслями с Василисой, та все прочитала по лицу.

— Не кручинься, Снегурочка. Ответ на вопрос «зачем продолжать существовать?» ты найдешь внутри себя. Пока не отчаивайся. Тем более, что ты не сделала самого главного, — Василиса убрала гребень и сложила обе руки на коленях. — У любой Снегурочки обязательно должен быть один очень-очень близкий волшебник.

— Дедушка! Дедушка Мороз! — тотчас же воскликнула Снежа. Она вспомнила голос, что давеча ей приснился, и в голове родился образ старика с глубокими складками на лбу, белой растрепанной бородой и по-крестьянски загорелой кожей. — Кажется, у меня был дедушка!

— Наверняка, — кивнула Василиса. — И он должен быть где-то здесь, в Царствии.

Спасительная соломинка казалась тоньше нити, но и этого для Снежи было достаточно. Желание жить прорастало, словно тянущийся к свету цветок. Даже если смысла в дальнейшем существовании нет, вместе с родным человеком не страшно принять это и продолжать бесцельно плыть вдоль реки.

— Как же мне найти дедушку?

Даже щеки Снежи запылали от нетерпения. Холод, который она доселе чувствовала внутри себя, исчез, уступив место кипению лавы.

— Это трудный вопрос… — Василиса медленно поднялась и зашла за ширму. Теперь был виден лишь ее силуэт. Она надевала сарафан: очень медленно и ласково, как будто гладила себя. — Он должен был переродиться где-то в Царствии. Но на кладбище в Темном лесу его не было. Так, Настя? — царевна вышла из-за ширмы и взяла из рук Настеньки свой кокошник.

— Да, — ответила та, — никого похожего на деда не было. Токмо чудики всякие перерождались. Наверн, он где-т в другом месте переродился.

— Понимаешь, Снегурочка, — Василиса надела кокошник и снова засияла во всем своем великолепии, а великолепия в ней было много: от буйной красоты Василисы мог наступить конец света. — Царствие велико. Я живу в Темном лесу. Но есть ведь и Медная гора, и Белое озеро, и Сухая степь — много разных мест, где мог родиться вновь твой дедушка. Простая случайность. Не предугадаешь, моя милая.

— Как же мне его найти?

— Ох, — Василиса подошла ближе к Снеже и прижала к груди, запах ее обволакивал и успокаивал. — Я знаю только одно существо в Вечном Царствии, у кого есть глаза и уши повсюду. Но боюсь, что тебе не понравится мой ответ, — царевна мягко отпрянула и тяжело вздохнула. — Речь о Кощее Бессмертном.

Нервный смешок вырвался из Настеньки, но она тут же отвернулась, не успев заметить какой взгляд бросила на нее Василиса. И хоть Снегурочке «по уму» была непонятна такая реакция, но сердце сжалось от страха. Внутри родилось недоверие. Снежа чувствовала: водиться с Кощеем нельзя, но почему она не знала.

— Да, молва о нем ходит, конечно, всякая. Однако в этом мире он не так уж плох. Со своими причудами… и все же может быть нам очень даже полезен. По всему Вечному Царствию гонцы у него. Кто-то из них наверняка видел твоего дедушку.

— Мурашки, — Снежа протянула руку Василисе. Нежная кожа полностью покрылась пупырышками, а белые волоски стояли дыбом.

— Я понимаю, почему нутро отторгает связь с Кощеем, но, боюсь, он твой единственный шанс. Сама по свету ты не пойдешь искать дедушку. Ты очень слаба, тебя быстро убьют чудища посильнее болотников. А время идет… — Василиса многозначительно подняла бровь. — Ты выживешь под моим крылом, но вот твой дедушка…

Нет, снова оставаться одной в целом мире, когда она только обрела родственные узы… Само ощущение того, что эти узы есть давали успокоение сердцу. Столкнуться с потерей Снегурочка ужасно не хотела.

— Хорошо, если вы говорите, что так надо… Я верю.

Василиса тепло улыбнулась. Она подошла к окну и легким движение руки раскрыла ставни. В лицо ударил влажный и спертый воздух Темного леса. Царевна щелкнула пальцами, и снаружи показалась деревянная ступа.

— Тогда нужно поторопиться. Скорее же.

С этими словами Василиса элегантно поднялась на балкон, словно то была обычная лестница и без труда забралась в ступу. Снеже пришлось буквально взибраться. Хорошо, что помогла Настенька, которая подталкивала сзади.

— Удачи, — еле слышно произнесла она так, чтобы слова добрались лишь до ушей Снежи.

Глава 4. Василиса

Темный лес смердел. Над ним стояла зловонная туча, которая, казалось, приклеилась к небу намертво и никогда не уходила — все висела серо буро малиновым сгустком. Спасенье было только в избушке, поэтому Василиса старалась как можно реже выбираться наружу. Но были дела, которые она не могла поручить ни болотной нечисти, ни лешим, ни Настеньке.

Разговаривать с Кощеем могла исключительно Василиса, он и ее-то принимал за мусор, но с уважением относился к способностям царевны. Впрочем, не лишал себя удовольствия при каждой встрече подчеркивать, что ей повезло при возрождении заполучить кучу сказочной силы, а вот ему трудом пришлось добывать себе кусок пирога.

Ох и он добыл… При жизни был тем еще хапугой — после смерти стал только хуже. Теперь Кощей мог беспрепятственно убивать и выливать всю свою жестокость наружу. Василиса поморщилась: одна мысль о том, что они связаны кровными узами, приводила ее в бешенство.

В опочивальню зашла Настенька, она удивленно взглянула на открытое окно.

— А че это ставни на распашку. Вы ж не любите того, — она подошла и закрыла. — Накинете че, там леший… как его там… не помню, стоит ждет.

— Григорий?

— Не, другой какой-то… А тьфу! Они все на одно лицо.

— Тогда и леший бы с ним. Пусть заходит.

У Насти еще больше округлились глаза.

— Да ну че вы ж… голая пошти што.

Василиса взяла зеркальце с прикроватном столика. Да, она только проснулась: сидит растрепанная в сорочке, лямка спала с правого плеча, почти обнажив грудь.

— Пускай, — ухмыльнулась Василиса.

В дверях появился страшненький мужичок — так Василиса обычно и звала леших, потому что они были низкорослые и с перекошенным лицом. Все кроме Григория, но он просто уникум. Несмотря на отвратный вид, что-то человеческое в глазах леших оставалось в отличие от болотников и коряг. Вошедший нечестивый уставился на округлые формы царевны и приоткрыл рот.