Луна во второй четверти - Галина Мария Семеновна - Страница 21

— Все притворяются. — мертвым голосом произнесла Лера. — Этот притворился, что он Анджей… Думает, так я и поверила! Нашел дуру! Я же вижу — они все, все просто взяли и притворились людьми… Меланюк, Шерстобитов… Угрюмовы…

— Артем никем не притворился, — очень твердо сказала Варвара. — И Сашка…

— Откуда ты знаешь?

— Да уж знаю. Чш-шш… Опять скребется. Уже у той стены… — Варвара замерла, настороженно поворачивая голову, — Не понимаю… Почему он просто не выбьет окно?

— А зачем? Оно и так может… просочиться.

— Наверх нужно, — Варвара ощущала, как ее подхватывает, несет темный водоворот ужаса, — запремся в комнате! Дверь припрем чем-нибудь, а окно там высоко.

Лера уже ринулась к лестнице, но вдруг остановилась и, нехорошо улыбаясь, поглядела на приятельницу.

— Думала, я не догадаюсь? Хочешь меня заманить? Так, чтобы не было выхода?

Варвара глубоко вздохнула.

— Послушай, это же я… Это там, за окном — чужой. А это…

Она замерла, насторожившись.

— Чем это пахнет?

Из щели в рассохшейся раме тянулась сизая струйка дыма. Запах гари, проникая в комнату, смешивался с еще одним запахом — тягучим, сладковатым…

— Оно подожгло дом! — взвизгнула Лера.

Сени заполнялись дымом, он тянулся мягкими прядями из-под закрытой двери. Солнечный луч, падающий сквозь немытое окно, повис в воздухе отчетливой светлой полосой. Варвара закашлялась.

— Окно надо выбить…

— Но тогда Оно влезет сюда!

— Пусть лезет!

— Она схватила табурет, размахнулась… Лучше так, чем задохнуться!

Посыпались осколки. Вместо свежего воздуха в комнату ворвался черный дым, подрумяненный языками пламени.

— Скорее!

Она подтащила Леру к окну, вытолкнула наружу… та вывалилась плашмя, болтая руками и ногами, точно у нее из тела вынули все кости. Выпрыгнула следом, покатилась по усохшей траве, сбивая пламя.

Дом горел, подожженный с четырех сторон.

Отсыревшее дерево трещало, выбрасывая облачка пара, казалось, поблизости раздается приглушенная пальба…

— Зачем это? — Лера всхлипывала, уткнув голову в колени, — зачем?

Варвара терла глаза, пытаясь избавиться от разъедавшего их дыма.

— Чтобы нас выкурить, зачем же еще?

Она вскочила, дернула Леру за руку.

— Бежим…

Пламя ворвалось внутрь и гудело, мечась по комнатам, горел первый этаж, горели карты и дневники Шерстобитова, все их вещи трещали и деформировались от жара, спальники обугливались и тлели, плавились нейлоновые куртки, на втором этаже записанные красками холсты медленно сворачивались от жара в трубку, точно осенние листья, края их бурели, шли тусклой багровой каймой, краски вначале тускнели, потом вспыхивали неземным сиянием…

Горели сараи, пристройки — отдельно, сами по себе, весь двор был полон черным дымом. Что-то серое метнулось в дыму, перемахнуло через изгородь…

У них за спиной крыша охнула, провалилась внутрь, подняв столб горящих искр. Из двери вырвались клубы пламени.

Лера стояла, прикусив костяшки пальцев…

— Бежим! -тянула ее Варвара, — пока его нет. Оно боится огня!

— Гляди!

На земле, рядом с калиткой, отпечаталась комковатая зверья лапа — величиной с человеческую ладонь. Глубокие отпечатки когтей окаймили ее…

— Это — следы пришельцев? — Варвара истерически хихикнула, — это у них такие лапы?

— Они могут как угодно…

— Да нет же! Ты видела?

— Что?

— Он выпрыгнул! Убежал. И нам надо — скорее!

Они, задыхаясь, взбежали на холм. Перед слезящимися глазами плыли цветные пятна. Варвара, просунув руку меж досок, откинула щеколду запертой калитки. Изба с равнодушной табличкой Рыбинспекция казалась нежилой.

— Он догонит нас! Догонит!

Варвара взбежала на крыльцо, заколотила кулаками в двери.

— Откройте!

Молчание.

Показалось ей, или там, за дверью, кто-то на цыпочках пересек комнату, подошел крадучись, стал у двери…

— Да откройте же!

— Безнадежно, — устало сказала Лера.

Кто— то пошевелился у них за спиной.

Варвара взвизгнула, обернулась.

— Отойди, — велел Иван.

Ружье по-прежнему висело у него за спиной, рукав штормовки пропитался чем-то бурым. Он морщился, ударяя в дверь одной рукой.

— Это я! — удар получился глухой, но сильный, — отвори…

За дверью раздался шорох, Варвара услышала, как скрипнула щеколда.

Но дверь не отворилась. Слышно было с той стороны чье-то неровное дыхание.

— Неча вам тут стоять. — Иван, казалось, лишь сейчас осознал, что происходит, — Идите вниз, к причалу… К моторкам идите…

— Дом горит, — бессмысленно пояснила Варвара, поскольку это было и так видно.

— И ладно, что горит… Проклят тот дом… Вся деревня эта проклята.

Дверь чуть приоткрылась, в полумраке светилось бледное лицо Катерины.

Иван, морщась, скинул с плеча ружье, шагнул навстречу…

— Где это ты так зарудился, Ваня? — тихонько спросила она.

— Да так, — он неловко обнял ее одной рукой, одновременно отталкивая от порога, — не бойся… все кончено…

Она то ли вскрикнула, то ли всхлипнула. Дверь захлопнулась.

— Погодите! — Варвара бросилась за ними, заколотила кулаками… — Погодите, впустите нас… Он опять тут, этот зверь! Мы только что видели! Волк!

Дверь вновь чуть приоткрылась. Иван выглянул наружу.

— Нет никакого волка, — отрезал он, — и не будет… Никто вас не тронет, слышь… Сказано, к причалу идите…

— Почему он так говорит? — недоумевала Лера. — Откуда он знает?

— Ты еще не поняла? Он прав… больше не будет никакого волка… Пойдем… Все в порядке.

Поддерживая друг друга, они побрели к причалу. Вода казалась обещанием спасения, серебряные спинки волн, трущихся о сваи, отливали зеленью и чернью, обещали унести далеко-далеко…

Обратно, к реальности, из этого смутного мира, где все возможно…

— Господи! — охнула Лера.

Обе моторки исчезли.

— Это Иван? — бормотала Лера, растерянно оглядывая пустое море, — он их отогнал?

— Нет. — Варвара прищурившись, вглядывалась в воду, — Гляди…

Вода у причала чуть морщилась, словно складка под утюгом. Там, на дне, лежало нечто, почти невидимое сейчас, но обещавшее обнаружиться при отливе.

— Не отогнали. Утопили.

— Иван? Утопил? Но зачем? Он же сам предлагал нам уехать…

— Это не он. Он и не знал. Кто-то другой…

— Кто?

— Тот, кто поджег дом…

— Но мы же никому не сделали ничего плохого! За что же так?

Здесь, на открытом пространстве, Лера, казалось, постепенно приходила в себя.

— Ты понимаешь, — Варвара устало опустилась на сходни. Идти было больше некуда, торопиться незачем… — Я сначала думала, что это и вправду из-за нас… Что мы приехали сюда и разбудили что-то такое… страшное.

— Мы? Но ведь мы же…

— Ничего плохого не делали, да? Ну, не мы — Шерстобитов. Потревожил что-то такое… Но на самом деле, мы тут ни при чем. Просто случайно оказались не в том месте не в то время. Моторки утопили, чтобы никто не мог отсюда уйти. Ты понимаешь — никто! В первую очередь — сами Угрюмовы…

— Да кто ж это сделал?

— Тот, кого Иван пошел убивать. И тот, кто стрелял в Ивана. Ты же видела — его ранил не зверь. Человек.

— Но зачем? Какая-то кровная вражда?

— По своему — да. Я думаю, он выжидал. Сомневался. Может, тогда, давно, он не поверил своим глазам. Ведь кто в такое поверит? Стал ходить, выспрашивать. Может, нашел кого-то из местных, того, кто съехал отсюда… заставил разговориться… и вернулся. Ждал. Високосного года, летнего полнолуния… чтобы проверить, убедиться наверняка.

— Не понимаю… Кто? Кто вернулся?

— Хозяин, — пояснила Варвара и, увидев, как передернулась Лера, торопливо пояснила, — нет-нет… Просто — хозяин. С маленькой буквы. Человек. Хозяин дома.

— Этот? Художник? Который тогда… Не понимаю! Он, что, пришел за Иваном?

— Нет, — покачала головой Варвара, — не за Иваном. Хотя Иван тоже, знаешь… Он ведь знал все. Знал — и молчал.

— О чем?