Мифология русских войн. Том I - Кураев Андрей (протодиакон) - Страница 2

А в опять же ветхозаветной книге Макковеев есть вполне современное описание войны: "устроили машины против их машин и сражались много дней" (1Макк. 6,52).

При этом привычка называть действия неприятеля беспрецедентными сама является весьма старой. 13 августа 1841 года, объявляя войну Швеции, русская императрица Елизавета сказала:

В 1807 году, объявляя войну Англии, царь Александр как предлог выдвинул то, что

Английский флот тогда и в самом деле напал на вполне нейтральный Копенгаген. Но и на суше и на море и до этого было в порядке вещей нападать на чужие селения, гарнизоны, суда и караваны без объявления войны.

Мир и верность договорам прославляли все. И нарушали эти договора к своей выгоде и нападали — тоже все.

И ветхозаветный закон запрещал передвигать границы — «Не передвигай межи давней, которую провели отцы твои» (Притч.22,28).

И в индуизме хранителем договоров считался — Митра.

И римский здравый смысл повелевал почитать бога по имени Термин.

Под терминами в Риме понимались как государственные границы, так и межи частных владений. О Терминалиях рассказывается в поэме Овидия «Фасты»:

Богу Термину был посвящен праздник Терминалий:

Всякий, кто отодвигал пограничный камень, считался проклятым. Владельцы прилегающих полей собирались у общего пограничного знака[6], термина, и каждый украшал гирляндами свою сторону камня или столба.

Терминалии праздновались для того, чтобы освятить границы как основу мира и содружества между соседями, всеми, кто (вполне по Гегелю) разделяется границами — и соединяется ими.

И отмечалась Терминалии 23 февраля… Вспомнил ли об этом Троцкий, назначая день своей Красной Армии на эту дату?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И если все забывали вчерашние клятвы о мире и срывались с цепи «термина», то с чего бы это именно России тут быть исключением?

Вряд ли хоть один из приведенных в этой книге эпизодов православной и российской истории не имеет аналогов в истории других религий и стран. Но поскольку именно сейчас наличие этих беззаконий вполне официально отрицается в России и в ее церкви, и поскольку я сам — часть именно «русского мира», я говорю о войнах, развязанных не африканскими правителями, а московскими.

Пропаганда есть везде. Но я и дорогие для меня люди смотрят не американское, а российское ТВ и внимают проповедям московского, а не римского понтифика. Пусть американцы сами разбираются со своими мозгопромывателями. Моя же элементарная гигиеническая задача — защитить свой мозг и объяснить, в силу каких резонов я это делаю.

Угрожающие нам вещатели и вешатели вполне тутошные.

Но спорить с ними непросто. Давно подмечено, что трудно вести дискуссию с товарищем Сталиным: ты ему цитату, а он тебе — ссылку. Эта дискуссия уже принесла мне шесть судов (два церковных и четыре государственных). Что ж, на приговоры я отвечаю книгами

[7]

.

Это не «очернение» России. Военная история России не хуже и не лучше военной истории других империй — как состоявшихся, так и тех, что лишь пытались таковыми стать. Но у «них» это было, а у «нас» это есть. Именно ныне исповедуемый Кремлем догмат о своей всегдашней правоте делает настоящее время в России нравственно хуже, чем в жизни ее европейских соседей.

Я прекрасно понимаю, что и в Европе представления о нравственно допустимом в военной и внешней политике еще совсем недавно резко отличались от тех, что декларируются сегодня. Я помню, что «Джентльмен к западу от Суэца не отвечает за то, что делает джентльмен к востоку от Суэца» (вариант: «джентльмен перестает быть джентльменом к востоку от Суэца»)

[8]

. Помню, как французский морской министр контр-адмирал Теофиль Об сказал, что «война есть отрицание всякого права»

[9]

.

Но в истории европейских нравов это все же прошлое. Европа от него уходит. Россия же любуется своим имперско-военным прошлым и желает его вернуть. Ее пропаганда тщательно расчесывает все былые обидки, причиненные Руси-России-СССР, и табуирует рассказ о противоположном векторе обидных действий.

И все же: если бы до сих пор слова адмирала Оба оставались руководственными, то ни к чему было бы преследовать россиян за «дискредитацию российской армии», т. е. за суждения о том, что не все ее действия в ходе текущих или прошлых военных операций безупречны с точки зрения этики.

Значит, на уровне нравственных критериев консенсус еще есть. Насилие считается злом.

Значит, спор прежде всего — о фактах.

Они и высыпаны в этой книге.

Глава 1

О чем спор?

Говорят, что "Россия никогда ни на кого не нападала".

Ох, никогда не говори "никогда"…

Но самые официальные и высокопоставленные уста постоянно нарушают этот принцип политической осторожности.

25 декабря 2021 года «Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что Россия никогда ни на кого не нападала первой. "Россия никогда первой ни на кого не нападала", — сказал он в субботу в эфире телеканала "Россия-1"»

[10]

.

Он же 20 февраля 2022: «"

Напоминаем, что Россия на протяжении всей своей истории никогда ни на кого не нападала и

даже не хочет произносить слово «война», пережив столько конфликтов. Об этом заявил пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков он в интервью программе «Москва. Кремль. Путин"».

[11]