Дипмиссия (СИ) - Денисов Вадим Владимирович - Страница 4

Я в донжоне так и не побывал, потому что собеседование проводилось в зале городской ратуше. А уж после распределения у простого человека, не попавшего в элиту из физиков-ядерщиков или в шарашку секретных военспецов, вообще нет никаких шансов заглянуть на этот Олимп.

Огней на берегу много, ориентиров ещё больше. Искажённый голос из железной ретро-трубы позвал меня вниз.

— Раньше мы стояли непосредственно под крепостью, там в скалу вделан старинный каменный причал, сейчас он чисто гостевой. Ну и мелочь водоплавающая сбоку чалится, — рассказывал мне Корнеев. — Наверх ведёт каменная лестница… Ох, Макс, вспоминать страшно, сколько там ступеней. Даже в моём, ещё вполне стойком возрасте карабкаться по ней уже непросто. Правда, есть дорога, которая огибает крепость с юга, но она идёт по большой петле, не натопчешься. Гостей, само собой, встречает транспорт, а у героев флота такое счастье случается редко. Ну и лишняя публичность, всё на виду. Теперь база флота ближе, вокруг потише. Своя территория, почти прямая дорога. И попуток больше, даже повозки ездят. Там лесобиржа сбоку.

— Биржа? — не совсем понял я.

— Большой береговое складское хозяйство, база, место изготовления, временного хранения и продажи лесоматериалов, включая пиломатериалы. Кому только не продаём.

— Лесоматериал?

— Ну да. Первично обработанная древесина, сохранившая природную физическую структуру и химсостав.

— Откуда вы всё это знаете?

— Отец мой на лесобирже начальником кранового хозяйства работал, а я мальцом у него отирался после школы. Там мно-ого тонкостей… К примеру, еловое бревно третьего сорта диаметром от четырнадцати до двадцати четырёх сантиметров и длиной четыре метра может быть названо пиловочником, балансом, тарным или клёпочным кряжем, стройлесом, лесоматериалом для радиомачт или мачт судовых…

— Всё-всё! — поднял я руки.

Через десять минут я сошёл по трапу на причал закрытой зоны воинской части. Это и есть конечная точка маршрута. Стояла тихая погода, из облаков выглянула луна, помогающая двум прожекторам, светившим со стороны лесобиржи. В чистом речном воздухе приятно запахло тайгой, луговыми травами и свежей древесиной. На миг мне снова захотелось связать жизнь с рекой, пусть даже на берегу. Но я вспомнил недавний шквал и резко передумал.

Прибывший в порт приписки «Дункан» встречал вышедший из одноэтажного строения с полудюжиной окон бойцовского вида дедок — дежурный по причалу. Был он в сером брезентовом плаще, перетянутом солдатским ремнем, с фонарём в руке и мосинкой с примкнутым штыком на плече. Колоритного дежурного сопровождала небольшая кудлатая собака, радостно встретившая знакомый экипаж и основательно обнюхавшая меня. Запомнила, один раз вильнула хвостом и уже без интереса отошла в сторону — раз со своими прибыл, да ещё и с воды, значит не чужой.

Так что здесь всё серьезно, охрана объекта. Периметр — массивный и грубый сплошной дощатый забор со спиральным барьером безопасности поверху типа «Егоза» поверху. Ну да,у них же лесобиржа под боком.

Рядом у причала стоял на ремонте тот самый военный пароходик «Нерпа», приписанный к Берлину. Черная с двумя белыми полосками труба лежала на берегу рядом с большими закрытыми ящиками, значит, ремонт серьёзный, а то и с модернизацией. Пароходик можно было бы назвать умильным, если бы не пулемётная турель на баке. Ещё здесь была мотолодка «Обь» в шаровой окраске и такого же цвета низкий неприметный скоростной катер без рубки. Да, это база флота.

Попрощались тепло.

— Шторм пережили — уже братство, — филосовски сказал на прощанье Корнеев. — Теперь слушай сюда, Максим. Идешь во-он тем проходом до самого тупика. Оттуда обычно… — он глянул на плоские золотые часы. — Так… Через двадцать семь минут оттуда отходит бортовой «газончик», предъявишь водиле вот этот транспортный чек, нам выдают по льготе.

— Флагман же, — не удержался я.

— А как иначе, — спокойно откликнулся механик, не заподозрив подвоха. — Он тебя подбросит до самых ворот замка, потом чек в учётку диспетчерам положит. Давай, и чтобы тебя на суше не штормило.

— Бывай Макс, с тебя открытка с француженкой в клетчатых чулках, помнишь? — широко улыбнулся Паша. — Ты на дальняках, мы на дальняках, где-нибудь, да пересечёмся!

Крепко пожали руки, хлопнули друг друга по плечам и разошлись по своим делам.

Огромные, по здешним меркам, склады лесоматериала, который вскоре отправится по нашим весям и за границу, впечатляли. Штабеля, между которыми я с большим рюкзаком за спиной и пирожковой корзинкой в руке пробирался к выходу, были аккуратные, ровные, каждая доска отмечена знаком. Пару раз мне попались хмурые работяги. У одного из-под ремня торчал большой плотницкий топор, а посмотрел он на меня весьма тревожно. Однако никто не поинтересовался у постороннего, шатающегося среди моря материальных ценностей, какого лешего он здесь делает.

Переступив через провисающий в распахнутых воротах стальной трос, я оказался в том самом тупике — на разворотной площадке, где стоял порожний грузовик с газогенераторным двигателем и сидели ожидающие водителя четверо работяг. Тему альтернативного топлива у нас любят, пароходы, локомобили и газгены давно в почёте. В Берлине освоили старую германскую технологию производства синтетического бензина из каменного угля, благо его-то Смотрящие по берегам Волги сложили предостаточно. Это значительно снижает зависимость от очереди заявок на ГСМ и работы топливозаправщиков.

В положенное время я отдал проездной чек ВМФ, и за это был помещён не в кузов к рабочему классу, а в кабину.

— Разве ж это жизнь, а? — сокрушался подвижный, бывалого вида водитель средних лет. — Раньше, помню, каждого, кто с колёсами, люди на части рвали — отвези, да привези… А сейчас автохлама стало больше, чем людей!

— И долбаных мопедов на трассе, — поддакнул я.

— Понимаешь, наш человек! — одобрительно отреагировал водила и от души дважды просигналил.

Возле крепостных ворот я пожал коллеге крепкую руку, забрал из кузова свои скромные пожитки и прошел к КПП, уже возле ворот обнаружив, что половина пирожков исчезла. Причём голодная лесобиржа сожрала именно те, что с ягодой.

Добро пожаловать в цивилизацию, Макс.

Глава 2

Перемена участи

На КПП меня проверили быстро, эффективно, но вежливо. Один из охранников внимательно изучил удостоверение личности, пробил его по базе, проверил мое оружие и заставил расписаться в журнале. После чего вернул ксиву и посоветовал:

— Если вам выпишут постоянный пропуск, для экономии времени в будущем рекомендую сразу же отметить его у нас.

Вот и всё.

Двое других привратников были заняты своими важными делами: один о чём-то по-свойски беседовал с пожилым велосипедистом в телогрейке и простых армейских прохорях, а второй терпеливо ждал у крепостных ворот, когда подъедет миниатюрный грузовичок, медленно плетущийся на дровяной тяге с бочкой вместо кузова. Дровоход, очередной раз пыхнув сизым дымом, медленно вкатился под каменный свод, и решетчатый сварной барьер из труб тут же с противным скрежетом откатился по направляющим в сторону, открывая проезд. На бочке было написано «Вода». Интересно, мой красавец с багажником и люстрами наверху здесь пройдёт? Решил, что пройдёт.

После этого я отправился в центральную диспетчерскую.

Снаружи — небольшая входная группа под навесом со скамейками и урной. Этот предбанник люди называют «контактная», место для перекуров в непогоду. Круглосуточная работа диспетчеров кипит в небольшой пристройке и внутри крепостной стены.

Сбоку от будки КПП стоит заснувший на ночь знакомый автобус. Отсюда ранним утром по расписанию на Берлин уходит самый первый в анклаве «омнибус-шушпанцер» марки КАвЗ под управлением старины Алика. Я у него стажировался в самом начале карьеры водителя междугородного автобуса. Рейсы выполняются два раза в неделю, в среду и в субботу.