Отражение (СИ) - Ярошинская Ольга - Страница 33

— Вы со мной? — спросил Грай.

— Конечно, — заверил его Тибальд Дюрен. — Я открою тебе проход через мои земли, Грай. Но куда лучше напасть на город Альваро с обеих сторон.

— Зажать черного пса в тиски, — с энтузиазмом подхватил Грай.

Все посмотрели на Эльгреда, ожидая ответа.

— Дом Монтега соседствует с Альваро с другой стороны рубежа, — напомнил Тибальд Дюрен, как будто Эльгред такой тупой и вдруг забыл, где расположен его собственный дом.

— А что, если Артирес отдаст девчонку? — спросил Монтега.

Он лично не очень в это верил. Альваро не привык прогибаться.

— Ну, он ведь все равно виноват, правда? — улыбнулся Тибальд.

Выходит, война будет при любом исходе. Помимо понятных сомнений Монтега испытывал странную досаду: он и сам был не прочь ослабить дом Альваро, но уничтожить полностью?..

— А по поводу беженцев у меня есть предложение, — сказал Тибальд. — Раз уж у нас все так завертелось, не начать ли нам программу освоения Ночи пораньше?

— Там ведь еще толком ничего не готово, — нахмурился Стерх Уилсон.

— Мы готовы к потерям первых поселенцев, — ответил Тибальд. — Зато увидим слабые места на практике.

— Ты про колонии на ночной половине? — уточнил Грай Равий.

— Именно, — ответил Тибальд. — Кое-какое жилье уже есть, постепенно тени доведут до ума остальное. Можно отправлять самых буйных — Ночь и подходящее чарослово всех усмирят.

— А зеркала? — спросил Эльгред.

— Готовы. Мы использовали башни, оставшиеся со старых времен. Подлатали их немного, — ответил серебряный лев и усмехнулся. — Забавно, в каком-то смысле пророчество исполнится: свет вспыхнет во мраке.

***

Карту я не нарисовала, но города расположены так (по кругу по часовой стрелке):

Альваро (Артирес, Черные псы) — Дюрен (Тибальд, Белые коты) — Рав (Грай Равий, Красные псы) — Карен (Стерх Уилсон, Черные коты. У них главный род когда-то иссяк, потому фамилия не созвучная названию города) — Тоббл (Освальд, Белые псы) — Монтега (Эльгред, Рыжие коты) замыкает круг и граничит опять с Альваро.

А по центру ночной стороны седьмой дом и птичка)

***

Лорейн Альваро сидела за туалетным столиком, напряженно всматриваясь в зеркало. Она знала эти правильные черты, разрез глаз, светлые волосы, в которых пока не было седины, она видела красивое стройное тело — результат умеренности в еде и тщательного ухода. Но кто она, эта женщина в отражении? Чего она хочет? О чем мечтает?

— Что прикажете подать на завтрак, госпожа Альваро? — спросила служанка.

Даже этот простой вопрос вызывал в душе смятение. Что она хочет на завтрак? А она вообще хочет есть?

— Что-нибудь, — сказала Лорейн, стараясь, чтобы голос звучал твердо.

Когда служанка исчезла, Лорейн встала и, подойдя к гардеробу, открыла двустворчатые дверцы. Наряды висели на длинных вешалках, уходящих вглубь, и Лорейн в замешательстве захлопнула дверцы. Она даже не знает, что надеть, и принять решение кажется таким невозможным! Запахнув пеньюар на груди, Лорейн прижалась спиной к шкафу, словно пытаясь удержать там врага.

Такой ее и нашел супруг, вернувшийся в спальню.

— Целители сказали, ты поправишься, — бодро сообщил Артирес.

— Что со мной? — спросила Лорейн, отчаянно вглядываясь в знакомое и несомненно любимое лицо.

Она была замужем уже двадцать пять лет и привыкла полагаться на решения мужа. Быть может, он сумеет заполнить эту странную пустоту в ее душе? Или хотя бы выберет для жены наряд на сегодняшний день.

— Вероятно, это было старое чарослово, подавляющее волю, — вздохнул муж и подошел к окну, выглянув в сад, как всегда залитый солнцем. — Они спрашивали, чего ты хочешь, — добавил он. — Ты вроде предлагала поехать в наш домик у моря.

Белые стены, желтый песок, цветы размером с плошку. Там было слишком жарко, а буйство красок быстро начинало утомлять, но там Артирес принадлежал только ей. Да, пожалуй, она бы хотела…

— Вряд ли это можно назвать целью или мечтой. — Артирес сел на кровать и потер лицо ладонями. — К тому же сейчас мне никак нельзя уезжать. Все так сложно, Лорейн, — пожаловался он. — Будет война.

— Ох, — выдохнула она, потеребив кружева на пеньюаре. — Ее нельзя предотвратить?

Шагнув к мужу, погладила его по широкому плечу и вдруг ощутила робкую радость — ей хотелось это сделать! Это было ее собственное желание!

— Наверное, можно, — хмуро продолжал Артирес, а она провела ладонью по жестким волосам с редким серебром седины, наслаждаясь тем, как они покалывают ее ладонь. — Если я отдам Мэди. Ты ведь помнишь Мэди, невесту нашего сына?

Лорейн кивнула.

— Ты хотела устроить брак Себастиана с другой девушкой, из дома белых котов, — напомнил муж. — Это с ней ты гуляла по саду. Ты так и не вспомнила, что случилось?

Лорейн покачала головой. Красная помада Найрин показалась ей ужасно пошлой, и эта вдовья вуаль… А потом она проснулась в спальне Себастиана.

— Наверное, я бы мог надавить на Баса, — вздохнул Артирес. — Воззвать к ответственности. Он наследник рода, будущий глава дома. Прежде всего он должен думать о своих людях, а не о любимой женщине.

— Вот как, — прошептала Лорейн.

Муж обнял ее за бедра, притянув к себе. Пеньюар распахнулся, и Арти потерся колючей макушкой о ее голый живот, а потом ласково проследил на нем пальцем белую линию шрама.

— Я не хочу ставить его перед выбором, это слишком жестоко, — пробормотал Артирес и коснулся губами шрама. — Я помню, как чуть не потерял тебя.

— Мне жаль, что я не смогла родить тебе больше детей, — вздохнула Лорейн.

А ведь она хотела! Очень! Далекая тоска несбывшихся желаний заворочалась в ее груди.

— Разобраться бы с тем, что натворил наш единственный отпрыск, — горько усмехнулся Арти. — И так, и так плохо. Я не вижу выхода.

Лорейн запустила пальцы в его волосы и потянула, заставив поднять голову и посмотреть ей в глаза.

— Я, может, и не знаю, чего хочу, — сказала она, глядя в серые глаза, которые любила всем сердцем. — Но я знаю, кого хочу.

— Ай! — воскликнул он, когда она дернула за волосы сильнее.

— Что ты говоришь такое, Арти? — рассердилась она. — Какие-то шавки и драные кошаки ставят тебе условия? Тебе? Артиресу Альваро? Мужчине, за которого я вышла замуж?

Лорейн оттолкнула его руки и принялась ходить по спальне, так что пеньюар развевался и обвивал ее ноги.

— Это немыслимо! — воскликнула она, воздев руки к потолку. — Требовать такое! Помолвка состоялась. Пусть это был не самый блестящий прием, но, тем не менее, мы приняли девушку в семью, взяли под защиту. А теперь отдавать ее на растерзание… Кому, кстати?

— Грай Равий требует ее жизнь.

Лорейн презрительно расхохоталась, запрокинув голову назад, а потом вновь села за туалетный столик и принялась расчесывать волосы.

— Этот рыжий кобель сбежит, поджав хвост, стоит тебе показать зубы, — бросила она. — Кто еще?

— Возможно, все, — ответил Артирес, наблюдая за ее уверенными движениями.

Лорейн заколола волосы, потом потянулась к хрустальным флаконам и выбрала один без раздумий.

— Хоть бы и все, — отрезала она, брызнув духи на запястья и слегка потерев их друг об друга. — Полагаю, главный зачинщик Тибальд? Он не раз и не два пытался выведать через меня информацию или вовсе на тебя надавить.

— Но ты всегда на моей стороне, — кивнул Артирес.

— Так и есть, — подтвердила Лорейн и поймала его взгляд в отражении. — Я всегда хотела тебя, Арти. Что, если ты и есть моя главная мечта?

— Что ж, тогда я попытаюсь быть ее достойным, — ответил он. — Грай Равий дал пять дней на ответ.

— Значит, у нас полно времени, чтобы подготовиться.

В спальню постучали, и служанка внесла поднос с завтраком: кофе, гренки, сыр.

— Я хочу вафли, — задумчиво произнесла Лорейн. — Да, вафли и, пожалуй, лимонный джем. И не кофе, а зеленый чай.

— Сейчас принесу, — поклонилась служанка, пятясь к двери.

— Погоди, — задержала ее Лорейн. — Оставь поднос здесь. Господин Альваро позавтракает со мной. Скажи вот что: в ваших Сумерках ждут возрождения седьмого дома?