Трон тысячной лжи (ЛП) - Хиггинсон Рейчел - Страница 27

Вместо этого я надеялась, что утреннее время и недавние события прошлой ночи расчистят мне путь.

У подножия винтовой лестницы находилась прихожая. Я предполагала, что на другой стороне прохода будет много охранников, и я не была уверена, что делать. Мне нужно было пройти мимо них, не устраивая сцен и не поднимая по тревоге мою личную охрану, которая прямо сейчас прочесывала бы замок в поисках меня.

— Что я должна делать? — я никому не шептала. Я уже скучала по Оливеру. К этому времени он бы уже придумал план. Или пожертвовал собой, чтобы отвлечь охранников.

Игра света мелькнула в уголке моего глаза, привлекая моё внимание. Как и все предыдущие разы, я повернулась, ожидая увидеть естественный свет. Или факел. Но не было ни того, ни другого.

Это было похоже на пламя свечи без самой свечи. Оно танцевало в темных тенях на стене. На этот раз я протянула руку, чтобы дотронуться до него. Призрак? Может быть, он был бы ледяным на ощупь. Или, возможно, потусторонним. Но, увы, мои пальцы прошли прямо сквозь это. Я не почувствовала ничего, кроме холодного, твердого камня лестничной клетки.

Однако свет действительно двигался. Подпрыгивая по проходу, пока не остановился на углу. Казалось, это манило меня.

Я взглянула на это. Честно говоря, ожидал ли он, что я просто прошествую мимо охранников? Он даже не мог сказать мне, сколько их было.

Дико махнув рукой в сторону другой комнаты, я скорчила гримасу и помолилась Свету, чтобы за мной никто не наблюдал. Маленькое пламя заплясало еще неистовее. Я сделала шаг к нему, и оно немного успокоилось.

Ладно, значит, огонек хотел, чтобы я последовала за ним. Но почему? Пытался ли он помочь мне? Или заманивал меня в ловушку.

ГЛАВА 10

Я прижалась спиной к камню и подползла как можно ближе к сторожевому посту. Быстрый взгляд за угол показал пятерых охранников, более грубых и менее цивилизованных, чем обычно. Их бледная кожа и пожелтевшие зубы обещали тяжелую жизнь, полную тяжелой работы. Они сгрудились вокруг шаткого стола, карты перебрасывались между ними, а затем быстро подбирались снова, под звон монет и удары кулаков.

Судя по всему, азартная игра.

Факелы окружали комнату, давая больше света, чем лестничный колодец. Но слева от них был темный коридор, вонявший желчью и отходами. Я нашла самые темные подземелья Экстентии, и они были зловонной ямой отчаяния. Ни света, ни чистого воздуха, ни надежды.

Маленький огонек прыгал у них над головами, а они этого не замечали. Их остекленевшие глаза были прикованы к игре. Я наблюдала из тени, как он исчез в ярком пламени одного из зажженных факелов.

Я бы не поверила в то, что произошло, если бы не видела этого собственными глазами. Внезапно и так быстро, что я всё еще не была уверена, на что смотрю, факел упал со стены. В таком холодном и сыром каменном сооружении, как это, это не должно было нанести слишком большого ущерба. Может быть, один из охранников вскочил бы на ноги и растоптал бы его. Или, может быть, у той стены, где давление реки просачивалось сквозь трещины в камне, он погас бы сам по себе.

Но один из охранников в разгар игры снял свой плащ и повесил его на стул, который был отодвинут от стола. И этот стул, и плащ стояли рядом с небольшим запасом еды в льняных мешках, сложенных друг на друга.

Факел упал прямо на плащ, который, казалось, взорвался огнем. Затем быстро перекинулся на еду. Пятеро мужчин вскрикнули от удивления, отскочили от поднимающегося пламени, а затем все разом начали действовать. Пожар под замком был бы достаточно опасен. Но тот, который позволил бы освободить опасных преступников или сжечь их дотла, пока они были заперты в своих камерах, был совершенно другой чрезвычайной ситуацией.

Пока охранники тушили огонь, я проскользнула по коридору к тюремным камерам. Их крики и приказы эхом отражались от округлого потолка, перекрывая моё шумное продвижение. Довольно скоро я скрылась в темноте коридора. Когда мои глаза медленно привыкли, я осознала, каким скользким и похожим на ил стал пол.

Теперь я столкнулась с новой трудностью. Свет исчез в огне, и я понятия не имела, куда иду.

Почувствовав новое присутствие, заключенные зашевелились. Я подпрыгнула, когда один из них использовал палку или шест, чтобы провести им по прутьям своей камеры.

— Кто пришел поиграть? — спросил он болезненным певучим голосом. — Привет, кис-кис-кис.

— Кто там? — потребовал другой хриплый голос. — Ты пахнешь очень… сладко.

— И молодо, — насмешливо произнес другой голос. — Иди сюда и дай мне посмотреть на тебя, милый, юный котенок.

Я знала, что они были заперты. Я знала это. Но их голоса были так близко. И я ничего не могла разглядеть. Чья-то рука потянулась и коснулась моего платья. Я подавила крик и попыталась унять дрожь.

— Котенок пришел поиграть? — засмеялся другой голос. — Котенок пришел поиграть! — крикнул он, а затем разразился маниакальным смехом.

— Брам? — потребовала я резким шепотом, молясь о втором чуде. — Брам Хэвиш?

— Оооо, котенок здесь ради предателя, — объявил первый голос достаточно громко, чтобы его услышали охранники. — Может быть, котенок тоже предатель?

— Брам? — спросила я более громким голосом, в то время как сумасшедшие начали хихикать и насмехаться более регулярно. — Брам Хэвиш, мне нужно с тобой поговорить. Пожалуйста.

Я больше не могла этого выносить. Голоса начали отдаваться эхом и отражаться от потолка, звуча так же дико, как дикая стая шакалов. Ходить тоже стало труднее, мои ботинки все глубже увязали в иле, покрывавшем пол. И эта вонь. Драконья кровь, зловоние. Как кто-то мог пережить это дольше, чем на несколько минут?

Больше, чем ужасный запах, я знала, что темнота сведет их с ума. Так темно, что нельзя разглядеть руку перед своим лицом. Так темно, что нельзя сказать, что ты ешь или пьешь. Настолько темно, что дни сливались в бесконечные ночи, когда не было ни передышки, ни отдыха. Жуки, крысы и ползучие твари, которые жили здесь, внизу, стали бы твоими единственными друзьями. И медленно, очень медленно опускаешься в бесконечную пропасть замешательства и галлюцинаций.

Как это было продемонстрировано повсюду вокруг меня.

Внезапно мясистая рука просунулась сквозь тюремную решетку и схватила меня за руку. Я ничего не могла с собой поделать, и закричала. Но моя мольба о помощи только спровоцировала окружающих заключенных на бунт с безумным смехом. Они колотили по решеткам своих камер, бессмысленно вопили и улюлюкали.

Однако рука крепко держала мою, не боясь ни сумасшедших мужчин вокруг нас, ни призраков, которых я начала воображать в каждом темном углу. Я обнаружила, что боюсь больше, чем когда-либо. Испугалась больше, чем когда убегала от антилопы гну. Более потрясена, чем когда я дралась с Креншоу. Нервничала больше, чем когда сотня стрел летела мне в голову. По крайней мере, тогда я смогла увидеть своего врага. Я знала, с чем борюсь. Эта бестелесная рука могла принадлежать демону прямо из преисподней Денамона, и я всё равно никогда не увидела бы его лица.

Я начала дрожать. Моё тело не могло сдержать ужас, пульсирующий во мне. Крик зародился в основании моих легких, готовый вырваться на волю безбожным воплем, который наверняка привлек бы внимание охранников. Пока голос не заговорил в темноте. Это был низкий, хриплый рокот, но лицо, которому он принадлежал, было достаточно близко к решетке камеры, чтобы я могла разобрать его слова, несмотря на безумие вокруг меня.

— Кто здесь ради Брама Хэвиша?

Я закрыла глаза и понадеялась, что это был он. Что чудо, о котором я молилась, каким-то образом нашло меня в этом жестоком месте. Понизив голос и наклонившись, я призналась:

— Тессана Аллисанд. Дочь короля Фредрикса. Я пришла поговорить с ним.

Его карающая хватка на моей руке немного ослабла.

— Потерянная принцесса? Зачем тебе приходить в это место, дитя? Это небезопасно для тебя.