Изящная комбинация (СИ) - Тыналин Алим - Страница 5

Рожков одобрительно хмыкнул, он оценил параллель с недавним процессом над вредителями.

Следующий звонок — в военную приемку:

— Соедините с товарищем Лазаревым… Петр Иванович? Да, документы будут у вас через час. Там все, экспертиза металла, акты испытаний, свидетельские показания.

В дверь постучали. Вошла Елена, неожиданно элегантная даже в этот ранний час. Серое платье от Ламановой, жемчужная нить на шее, в руках папка с документами.

— Леонид Иванович, материалы из архива наркомата, — она положила на стол новую пачку бумаг. — Довоенные связи Крестовского с «Круппом». Очень интересные детали о технологических патентах.

Я быстро просмотрел документы. Да, это серьезно, прямые доказательства промышленного шпионажа.

— Спасибо, — кивнул я. — Передайте копии товарищу Рожкову.

Елена чуть заметно улыбнулась и вышла, оставив легкий шлейф духов «Коти Шипр». Агент мечтательно поглядел ей вслед. Но долго отвлекаться не стал.

— А вот и первые результаты, — он развернул свежую телеграмму. — Сегодня ночью взяли троих диверсантов. По горячим следам. У одного нашли письмо с личными указаниями.

— Они говорят?

— Уже, — он усмехнулся. — Очень интересные показания. Особенно о подготовке крушения состава с углем.

В этот момент на столе зазвонил телефон. Голос секретаря:

— Леонид Иванович! Срочная телефонограмма из ВСНХ. Комиссия по оборонным заказам требует объяснений по поводу качества поставок Крестовского.

— Передайте — документы уже направлены. Пусть свяжутся с товарищем Лазаревым из военной приемки.

Рожков одобрительно кивнул:

— Грамотно. Пусть военные первыми поднимут вопрос. Это серьезнее, чем просто проблемы с качеством.

Я достал из сейфа еще одну папку:

— Вот, посмотрите. Документы о встречах Крестовского с представителями иностранных фирм. Места, даты, свидетели. А главное — темы переговоров.

Он быстро пробежал глазами список:

— Это же… — его бесцветные глаза сузились. — Технологии двойного назначения. И прямой выход на немецкую разведку через торгпредство.

— Именно, — я откинулся в кресле. — Как думаете, товарищ Рыков будет его защищать, когда всплывут эти материалы?

Рожков покачал головой:

— Политическое самоубийство. Особенно сейчас, когда партия взяла курс на укрепление обороноспособности.

В дверь снова постучали. Вошел Глушков:

— Сообщение от нашего человека на заводе Крестовского. Там паника, арестован главный инженер и двое начальников цехов. При обыске нашли документы о намеренном снижении качества военных заказов.

— Передайте в газету, — кивнул я. — Это удачно дополнит основной материал.

Рожков встал, собирая бумаги:

— Начинаем операцию сегодня в полдень. Все ключевые фигуры под наблюдением. Ордера на арест подписаны.

— Действуйте, — я протянул ему последнюю папку. — И вот еще. Материалы о связях с банковскими кругами в Риге. Думаю, самое время проверить и этот канал.

Когда все ушли, я подошел к окну. За заводской оградой занимался зимний рассвет. Из труб мартеновского цеха валил густой дым, шла очередная плавка для оборонного заказа.

Где-то в городе Крестовский еще не знал, что его империя доживает последние часы. Компромат, собранный по крупицам, вот-вот обрушится лавиной. У него уже нет влиятельных защитников. Даже Рыков не рискнет вступиться за человека, связанного с иностранной разведкой.

В приемной зазвонил телефон. Голос секретаря:

— Леонид Иванович! Звонок от товарища Орджоникидзе.

Я взял трубку. Что там опять стряслось?

Глава 3

Примирение

Я взял трубку массивного телефонного аппарата «Красная заря». Характерный грузинский акцент Серго звучал особенно эмоционально:

— Слушай, дорогой, что у тебя там происходит? Мне только что доложили, диверсия на железнодорожной ветке, попытка срыва поставок угля? И это после истории с кислородной станцией?

— Все под контролем, Серго Константинович, — я старался говорить спокойно. — Благодаря помощи товарища Ворошилова мы быстро организовали доставку. Срыва не будет.

— Знаю, знаю! — перебил он. — Уже доложили. Молодец, что оперативно среагировал. А эти… — он произнес несколько грузинских слов явно не для протокола, — эти вредители совсем обнаглели! Военные заказы срывать!

В трубке слышалось, как он нервно ходит по кабинету. Его кавказский темперамент всегда проявлялся в минуты волнения.

— У меня тут на столе документы, — продолжал Серго. — Материалы о махинациях Крестовского. Это же… это же настоящее вредительство! Бракованные огнеупоры, фиктивные поставки, вывод валюты через Ригу.

Он сделал паузу, было слышно, как шелестят бумаги.

— Слушай, дорогой, а ведь если бы ты не раскрыл эту историю сейчас, через месяц у нас бы все танки рассыпались! Вся броня с дефектами! Ты понимаешь масштаб?

— Понимаю, Серго Константинович. Именно поэтому я и действовал так быстро и напрямую на собрание.

— Вот что, — его голос стал жестче. — Завтра с утра ко мне. Будем думать, как объединить производства. Нельзя больше распылять мощности. Нужен единый кулак! Заказ заказом, но это так оставлять нельзя.

Он снова заходил по кабинету:

— Клим мне звонил, очень доволен, как ты организовал спасение угля. Говорит, твои люди за четыре часа сделали то, на что другим неделя нужна. Это правильно! Вот такие темпы нам нужны!

В трубке послышались голоса, видимо, кто-то зашел в его кабинет.

— Ладно, заканчиваем, — сказал Серго. — Значит, так, завтра жду с докладом и предложениями по объединению. И это… — его голос потеплел. — Спасибо, что вовремя раскрыл всю эту историю. Мог бы ведь и промолчать, свое производство наладил бы.

— Партия доверила нам оборонный заказ, Серго Константинович, — преданно ответил я то, что он хотел услышать. — Не имею права подводить.

— Вот! — в трубке послышался стук кулака по столу. — Вот такое отношение нам нужно! А не эти махинации с немецкими патентами! Все, до завтра. Жду с материалами.

В кабинете повисла тишина. Я задумался.

До сдачи первой партии оборонного заказа оставалось одиннадцать дней. А работы теперь прибавилось. Если получится его сдать вовремя, я пройду в ферзи.

Ладно, теперь надо решать, как быть дальше.

После напряженного дня, когда механизм уничтожения империи Крестовского уже работал на всех парах, я решил поужинать в «Праге». За рулем «Бьюика» привычно устроился Степан, ловко управляя машиной по заснеженным улицам.

В ресторане меня уже ждала Лена. Элегантное платье от Ламановой подчеркивало стройную фигуру, жемчужная нить на шее мягко поблескивала в свете хрустальных люстр. Она как всегда пришла точно вовремя.

— Надеюсь, твой контрудар по конкуренту прошел успешно? — в ее голосе звучала легкая ирония. — Или не стоит спрашивать о деталях?

Мы с ней помирились. Правда, пришлось провернуть несколько тайных ходов. Но это того стоило.

Я улыбнулся, вспоминая, как еще недавно она обвиняла меня в бессовестных манипуляциях людьми. Что ж, пришлось доказать, что эти «манипуляции» служат важному делу. История с международным конференцией оказалась весьма кстати…

Парадный зал Дома ученых на Пречистенке сохранил дореволюционное величие. Хрустальные люстры «Эриксон», дубовые панели стен, тяжелые портьеры из бордового бархата. В углу зала установили новейший проекционный аппарат «ГОЗ» для демонстрации диаграмм.

На стенах портреты Менделеева и Ломоносова. Между ними свежий плакат «Наука на службе индустриализации». В приоткрытые окна доносился звон трамвая маршрута «А», знаменитой «Аннушки».

За длинным столом президиума расположились представители ВСНХ, наркомата и германской делегации. Немецкие инженеры в добротных костюмах от «Hugo Boss», с характерной педантичностью раскладывали техническую документацию.

Лена в строгом сером костюме от Ламановой с любимой брошью-молекулой (подарок отца) сидела рядом с делегацией. На столе перед ней — раскрытый блокнот и технический словарь Эйнштейна.