Вихрь Бездны (СИ) - Ружникова Ольга - Страница 5

— Тебе лучше перейти к ним, — предложил Роджер.

Шарль Эрвэ с друзьями расположились за три стола от Криделя и Ревинтера.

— Либо мы пойдем туда вместе, либо — никто! — отчеканил бывший корнет. — Ты — мой друг, и им придется с этим смириться.

После смерти той старухи и отравленных цветов в Серже что-то надломилось. Анри скрыл подробности жуткой истории от всех, а что толку — по всей столице гудят зловещие слухи. О хоронивших осиротевшую мать солдатах, назавтра скончавшихся от отравления.

Когда… когда умирал сын старой смертницы, Кридель не смел открыть глаза и отчаянно мечтал оглохнуть. Но когда мать несчастного оседала на руки Тенмара, Серж зажмуриться не сумел. А когда алые цветы летели в лицо Анри — даже и не догадался.

Теперь кошмары снятся не только Роджеру. Закрывая глаза, Серж из ночи в ночь видел кошмарный рвано-багровый цветок, распускающий чудовищные лепестки на белой тунике той несчастной. И слышал проклятия — вперемешку с криками ее насмерть забиваемого сына.

И укол розы юноша тоже помнил. Не все цветы были отравлены? Или судьба, спасая Тенмара, заодно прикрыла и бесполезного бывшего корнета?

Что осталось от твоей жизни, Серж Кридель? От тебя прежнего? Того, кто сам оборвал собственную судьбу двумя выстрелами в своих…

Ушли беспросветное отчаяние и приступы бессильной злости. Осталась тупая, ноющая боль в душе.

— Ты не устал бороться за меня со всеми? — чуть улыбнулся Роджер.

— Я сам решаю, с кем мне дружить, — прозвучало без вызова. И хорошо.

Неужели научился не срываться по каждому поводу?

Анри как-то говорил, что раньше тоже был несдержан. Сейчас в это сложно поверить, но Серж ни разу не слышал, чтобы Тенмар врал.

— Господа, я вам не помешаю?

Откуда взялся этот невзрачно одетый горожанин неприметной внешности? Такого увидишь в толпе — и через миг забудешь. Если вообще обратишь внимание. Может, Роджер его появление и заметил, но для Криделя незнакомец словно вырос из-под стола.

— Разве мы знакомы? — Джерри чуть приподнял бровь.

Оказывается, он умеет говорить и так. Впрочем, наверное, сейчас копирует отца. О министре финансов Бертольде Ревинтере Серж еще в Эвитане наслушался.

— Не знакомы. Но я давно хотел свести знакомство с эвитанцами и взял на себя смелость подсесть к вам.

Господин и в самом деле нагло плюхнулся на третий стул. Который они за каким-то змеем не потребовали убрать.

— Пива, любезный, — небрежно распорядился «взявший на себя смелость». Бросив презрительный взгляд на спешащего к ним подавальщика.

Тот, развернувшись шагах в трех от стола, поспешно ретировался за заказом.

— Тогда вы ошиблись, — любезно улыбнулся Роджер. — Эвитанцы расположились вон в том уютном углу, за строенным столом. Вряд ли вам можем быть чем-то полезны я или мой друг. За сим позвольте…

— Я не ошибся, — зеркальная улыбка растянула тонкие губы. С каждым мигом нахал не нравился Сержу всё больше. — Если, конечно, Роджер Ревинтер, виконт Николс, не сидит за тем самым весьма уютным строенным столом. Но мне показалось, я не ошибся с фамильными чертами Ревинтеров. Ну так что?

— Ну хорошо, я действительно Роджер Ревинтер. Чем могу быть полезен?

Многозначительный взгляд квиринца тонко намекнул на весьма толстые обстоятельства.

— У меня нет тайн от моего друга. Говорите при нем или не говорите вовсе.

— Воля ваша, — господин замолк, дожидаясь вернувшегося подавальщика.

Торопливо водрузив на стол пиво, парень предпочел исчезнуть. И Серж его прекрасно понимает. Жаль, нельзя подхватить Джерри и убраться тоже.

Нужно было уговорить друга пересесть к остальным. И уговорить остальных наконец принять его в свой круг. Дать в морду Эверрату, в конце концов! Потому что если Кридель хоть частично прав с первым предчувствием — ни ему самому, ни Роджеру делать в обществе этого странного господина нечего.

— Итак, теперь, когда нам никто не мешает… — опять многозначительный взгляд.

Бывший корнет не отвел глаз. Это не с Тенмаром в гляделки играть. Уж чужих шавок Кридель отродясь не боялся и впредь не намерен!

Обойдешься, квиринец. Сержу не по себе, ему здесь очень не нравится. Но одного он Джерри в такой компании не оставит!

— … с вами, Роджер Ревинтер, очень желает переговорить весьма важная персона. Из тех, кому не отказывают. Надеюсь, вы меня хорошо понимаете, господин виконт?

2

Не понять, кого к ним подослали, сложно. У отца таких — лес и маленькая роща. И что же вам нужно, господа? Бертольду Ревинтеру, что ли, в Эвитане угрожать? Ибо вряд ли «весьма важная персона» нуждается в деньгах.

Ты — вновь разменная монета, Роджер Ревинтер. Квирина, Эвитан… хоть вольный остров Элевтерис! Ты был и останешься сыном министра и одного из Регентов Эвитана. А значит — удобным заложником. Выгодным.

— Я правильно вас понял: ему точно нужен я? Не подполковник Анри Тенмар?

— Нам безразличны эвитанские воинские звания. В казарме гладиаторов все — рядовые. А нужны нам именно вы, Роджер Ревинтер.

Значит, сын и наследник Ральфа Тенмара, он же вожак мятежников, им без надобности. И значит — не деньги, а влияние. Срочно понадобился высокопоставленный шпион? Уровня Регента?

— И что же это за таинственный вельможа? Или меня почтил вниманием лично Его Императорское Величество?

Кстати, а чем змеи не шутят? Это в Эвитане до короля (особенно, такого, как Карл) попробуй доберись. Хотя сыну влиятельнейшего Ревинтера это и проще, чем другим.

А в Сантэе Его очередное Величество запросто беседует с первым попавшимся гладиатором…

— Нет. Но, поверьте, в Квирине несколько иные законы, нежели в Эвитане.

Кто бы сомневался?

— У нас знать имеет значительно больше влияния, чем в вашей стране.

Читай: меняет королей раз в месяц. И по странному совпадению как раз последний задержался на престоле аж на несколько «обычных» сроков.

— Отказаться я не могу — я правильно вас понял?

— Вы никогда не страдали отсутствием ума, Роджер Ревинтер.

Страдал. Много раз. И последний из них — пять минут назад. Когда потребовал говорить при Серже. Парня же из-за тебя убьют, дурак! Теперь хочешь, не хочешь — а к Тенмару на поклон беги сломя глупую голову. Может, хоть он что умное придумает?

— Серж, мне придется пойти с этим господином. А с тобой хотел поговорить Шарль, помнишь?

И это после того, как Кридель демонстративно выбрал дружбу именно Роджера!

— Конечно, — кивнул Серж.

Обиделся, конечно. Но раньше бы наорал, обозлился. А сейчас — почти спокоен и почти равнодушен. Внешне.

Прости, друг. Да, за тем столом — Конрад Эверрат. Но там же и Эрвэ, и Кевин Контэ…

Так и есть. Вот — ухмылка на довольной роже Эверрата, а вон и врач-мятежник открывает рот.

А Серж застыл столбом. Готов то ли кинуться на Конрада с кулаками (из-за тебя, Ревинтер, любуйся!), то ли просто — вон из таверны. Или сначала первое, затем — второе.

Не кинулся. Просто прошел к ним и сел на свободное место. Бедный парень! То драться приходится, защищая неудобного друга, то отравленные цветы летят в стоящего бок о бок Тенмара. Каким еще чудом не задело?

Пора! Роджер рывком поднялся на ноги:

— У меня условие.

— Какое? — тонкие брови собеседника поползли вверх. Словно узрел, к примеру, говорящую собаку.

Ну и пусть себе ползут.

Кстати — слишком тонкие. Выщипывает, что ли? Как дамы? Роджер бы и этому не удивился. Квирина! Тем более — Сантэя.

— Полная безопасность Сержа Криделя. Или я никуда не иду.

Вот и всё. Только что сам, своими руками, превратил друга в заложника. Но это — лучше, чем в покойника.

— Разумеется. Никто и не собирался вредить вашим друзьям, Роджер Ревинтер.

Знакомая улыбочка. Губы кривит оскал, глаза по-рыбьи холодны и равнодушны. Сколько раз Роджер такое видел? Алан Эдингем был исключением из папенькиных людей. Потому и стал другом. Хорошо, что его здесь нет. Жаль, что есть Серж.