Благословенный. Книга 5 (СИ) - Коллингвуд Виктор - Страница 6

— Пусть он войдёт! — мысленно вздохнув, произнес Мейер, и слуга немедленно отправился за посетителем.

Вошедший господин был одет неброско, но в высшей степени респектабельно. Мейер сразу оценил прекрасной выделки шерстяное сукно его сюртука, и изящно, со вкусом выполненную круглую шляпу. Да, надо признать, англичане имеют вкус к хорошей одежде! Также Мейер не мог не отметить, что плащ посетителя, блестящий от капель дождя, явно был пропитан гуттаперчевым «русским составом» — а это очень дорогая в Лондоне вещь, не говоря уже о Бирмингеме. Короче, перед Мейером предстал весьма представительный, и недавно преуспевающий господин, позволявший себе приобретать самые лучшие и качественные вещи. Но лицо гостя выдавало его текущее положение: коричневые круги под глазами — от бессонницы, трясущиеся щёки, твёрдо сжатые складки губ, загнанное выражение глаз — всё это неоспоримо свидетельствовало, что душевное состояние гостя далеко от благополучного.

— Доброго дня, мистер Кавилл! Сердечно рад знакомству. Не желаете ли чаю? — последние слова Мейер произнёс не без колебаний. В доме повешенного не говорят о верёвке; но Ротшильд всё же решил исполнить долг вежливости, и, радушно предлагая гостю чай, сам в душе поражался цинизму собственного вопроса.

Мистер Кавилл, оценив иронию ситуации, горько усмехнулся, и отказался от чашки.

Мейер лишь тихонько вздохнул. Именно за чаем этот господин и явился, да только его интересует не чашка, а несколько тысяч ящиков. За последние две недели Мейер принимал таких просителей по нескольку в день, и уже устал выслушивать одно и то же. Все эти люди — бизнесмены средней руки, попавшие под колесницу Джаггернаута под названием «монополия на чай». И у всех у них одна и та же проблема, хорошего решения которой, увы, не существует. Но выслушать его придётся!

— Присаживайтесь, мистер Кавилл. Итак, чем обязан?

Пока посетитель рассказывал свою немудрёную историю провала, Мейер, делая вид, что внимательно слушает его, как всегда, размышлял о своём. Но почему-то сегодня вместо твёрдых и рациональных расчётов его тянуло на философствование. Возможно, потому, что все расчёты уже были совершены и закончены, и оставалось лишь следовать детально разработанному плану… периодически выслушивая бедолаг типа этого джентльмена.

«Мне надо утроить сумму». Так напутствовал его император Александр, провожая из своего кабинета в Адмиралтействе. Царь хочет на каждый вложенный талер получить два, и это без учёта затрат! Масштабно, учитывая, что речь идёт о миллионах фунтов, но нельзя не признать, что цель эта более чем реалистичная; и крупные, задымленные города Великобритании, и быстрорастущие поселения американского Восточного побережья, — все они жаждали чая, и готовы были заплатить и вдвое, и втрое против прежней цены. Более того, Мейер тотчас увидел пути, которыми он может попутно заработать.

Ведь основная масса денег от этой смелой операции генерируется в Англии; именно здесь распродаются самые крупные партии чая, а значит, здесь происходят и самые значительные денежные поступления. А Англия — это не просто страна, а битком набитый гигантский пакгауз, где при некоторой ловкости можно дёшево купить самые разные товары из отдалённейших уголков мира. Затем эти товары развозятся по разным медвежьим уголкам Европы (дальше и не надо) и продаются с маржей 20–30%. И — вуаля! — ты получил на чужих активах отличную прибыль, совершенно не использовав собственных денег! Мейер уже проделывал это с доверенными ему деньгами герцога Гессенского, покупая в Англии ткани и продавая их в княжествах Западной Германии. Но увы, русский царь оказался не чета гессенскому курфюрсту. У него судьба вырученных средств оказалась расписана на годы вперёд!

Во-первых, следовало закупить в Англии и Германии множество различных товаров и отвезти их на продажу в Испанию. Вырученные на этой негоциации средства в основном передавались правительству Испании; в обмен испанцы вновь отгружали в Акапулько своё американское серебро и золото для перевозки в Китай. В Кантоне на эти средства закупалась большая партия чая, фарфора и шёлка, перевозимая затем в Европу. И так год от года по кругу!

Кроме того существенную часть денег император Александр приказал пустить на устройство двух компаний: почтового «Общества Меркурий» и торговой компании «Русский Дом». Их деятельность должна была охватить всю территорию Европы и России. «Русский дом» должен был заниматься продажей разного рода потребительских товаров, в том числе по каталогам и образцам; «Меркурий» же назначался для устройства дилижансовых перевозок, предоставления невиданно дешёвых и массовых услуг почтовых отправлений, а заодно должен был рассылать покупателям заказанные по почте товары компании «Русский дом». И когда Мейер задумывался о потенциальных возможностях такого бизнеса — у него кружилась голова. И как только выращенный в золотой клетке русский царь мог додуматься до такого? Казалось, это совершенно немыслимо… но это было так.

Ещё в планах императора был совершенно чудовищный по своим масштабам и дерзости «Голландский проект». Мейер пока ещё не знал всех его деталей, но уже понимал, что это будет нечто потрясающее. И, разумеется, он уже обдумывал, как соблюсти в этом деле в свой интерес…

Что же касается текущего «чайного» дела, тут Ротшильд всё же нашёл способ урвать свою долю: он просто повышал цену, не утраивая, а учетверяя прибыль, и отправляя излишки себе в карман. Конечно, это делало положение таких людей, как этот Иеремия Кавилл, совершенно безнадёжным, но — какое дело царю до страданий бизнесменов из английской глубинки? И какое дело до этого Мейеру?

Из задумчивости банкира вывела внезапно наступившая тишина — господин из Бирмингема закончил свой рассказ и теперь выжидательно смотрел на него. Что же, наступает самая неприятная часть их общения…

— Итак, господин Кавилл, — подытоживая печальное повествование визитёра, произнёс Ротшильд, — вы говорите, что обещали лавочникам славного города Бирмингема продать им семнадцать тысяч фунтов кантонского чая по цене два шиллинга шесть пенсов за фунт, и в ожидании сделки приняли от них авансов для предоплаты поставщикам в размере двадцать шесть тысяч шестьсот фунтов. Вы давно уже вели торговлю на подобных условиях, и не ожидали в этот раз каких-либо сложностей. Затем, когда корабли из Кантона пришли с пустыми трюмами, вы бросились искать иной способ исполнить свои обязательства, и столкнулись с тем, что отпускная цена чая в Саутгемптоне повысилась в четыре раза против прошлогодней. Имеющихся у вас средств недостаточно для закупки нужных объёмов, а ваши доверители отказываются от возврата денег, требуя от вас оговорённое количество чая. Я ничего не пропустил?

— Всё именно так и состоит, господин Ротшильд! — печально кивнул посетитель. — Мне сообщили, что вы сейчас — главная шишка по поводу чая, и вот я здесь. Я знаю, что вы ничем мне не обязаны, и мы впервые видим друг друга, но, Господом Богом всемогущим заклинаю вас — скажите, есть ли какой-нибудь достойный выход из моего положения?

Увы, заклинать Мейера Богом было бесполезно.

«Даже если вас проглотили — у вас ещё остается два выхода» — всплыла в голове Ротшильда циничная шутка, слышанная им в коридорах Зимнего дворца. Но вслух он, конечно, не стал её произносить — это было бы слишком жестоко.

— Единственным достойным выходом для вас будет немедленное банкротство — холодно ответил Мейер, с напускным сочувствием глядя на посетителя. — Я сотрудничаю с барристерским бюро «Холкомб, Голсуорт и сыновья» Они прекрасно разбираются в нюансах этой процедуры и сделают всё наилучшим образом. Увы, мистер Кавилл, но, но так обстоят дела. Иного варианта для вас просто нет — ваши кредиторы полностью в своём праве; разумеется, они до конца будут требовать от вас проставить продукт по прежней цене, невзирая на то, что в нынешних условиях это невозможно!

Кавилл достойно принял удар. Видимо, он заранее знал, что ничего хорошего его не ждёт, и ехал сюда лишь для очистки совести.