Благословенный. Книга 5 (СИ) - Коллингвуд Виктор - Страница 25

Директория не утвердила соглашения от 10 января. Это, а также административные соображения побудили ее отозвать Жубера и вверить командование Итальянской армией генералу Макдональду. Австриец Макк, которого неаполитанцы успели возненавидеть, был взят в плен и отправлен в Париж.

Жубер собрался вернуться в Париж. Однако дорогой ему оставалось решить ещё и проблему Венеции. Венецианцы всегда проводили двуличную политику, втайне помогая врагам Франции; пришло время дать за это ответ. И Жубер явился в Венецию 18 февраля в сопровождении двух полубригад и кавалерийского полка.

Французский посланник представил его сенату. Сенаторы униженно оправдывались, предлагая французам все возмещения, какие они пожелают. Эмиссары Сената пытались подкупать всех, от кого хоть что-то зависит. Но все оказалось бесполезным. Они не знали, что по плану Директории эта республика должна была быть передана австрийцам в виде «компенсации» за те приобретения, которые сама Франция сделала на Апеннинах.

Пытаясь спасти свою независимость, венецианский сенат отправлял курьера за курьером в Париж, предоставив крупные суммы в распоряжение своего посланника в надежде склонить на свою сторону вожаков Директории. И действительно, венецианскому посланнику, раздавшему переводных векселей на 10 миллионов франков, удалось добиться приказаний, которых он просил. Однако Жубер сумел расстроить эту интригу: у него в руках оказался список тех, кому были розданы деньги в Париже. Он аннулировал все своей властью.

Вслед за этим последовал ультиматум венецианским властям, безоговорочно принятый ими. Большой совет аристократии сложил с себя обязанности и передал верховную власть муниципалитету. Власть аристократии была навсегда уничтожена. Провозгласили вновь демократическую конституцию 1200 г. Во главе города встал некий Винченцо Дандоло, химик, врач и агроном, человек энергичный, горячий энтузиаст свободы, и при этом вполне честный (что было страшной редкостью в Венеции того времени).

Таким образом, гордые фамилии венецианской олигархии, пали, не оказав никакого сопротивления. Тщетно в охватившем их унынии просили они помощи у Венского двора: у него были свои виды. В Венеции начали хозяйничать французы. Венецианский военно-морской флот состоял из двенадцати 64-пушечных кораблей и стольких же фрегатов и корветов; их снарядили и отправили в Тулон.

Вскоре открылись переговоры. Желая получить контроль над основной частью Италии, Директория предложила Вене следующие условия: уступка польских провинций в пользу воссоздаваемой Польской республики, уступка Ломбардии с созданием на её основе Цизальпинской Республики. Взамен австрийцы получают Венецию и все её владения на Балканах. Разумеется, Австрия не согласилась за просто так уступить богатейшую свою провинцию, и между двумя державами вспыхнула новая война…

* лаццарони — пролетарии, бедняки.

** Макк — тот самый, что в РИ сдался Бонапарту под Ульмом.

Глава 11

Ещё два года назад, осматривая императорские резиденции, я решил, что в Пелле, недостроенном загородном поместье Екатерины, будет устроен мощный научный центр, нечто вроде «Сколково» или «Силиконовой долины».

Напомню, «Пелла» — поместье на берегу Невы, в тридцати верстах на юго-восток от Петербурга. Когда-то моей державной бабушке очень понравилась эта местность, и она поручила архитектору Старову возвести здесь огромный дворцовый комплекс. Видимо, денег на этот проект не жалели, и вскоре было возведено семь больших корпусов, пять из которых были частично отделаны. Говорят, здесь, в домовой церкви, состоялось венчание Екатерины и Потёмкина. Но затем началась сначала русско-турецкая, а за нею — и русско-шведская война, и деньги резко закончились. А затем, видимо, Екатерина охладела к тому проекту, и вплоть до её смерти всё стояло в недостроенном виде. Став императором, Павел забрал все стройматериалы на Михайловский замок, а наличные корпуса использовал под казармы. Затем во время войны всё было разрушено, поэтому-то Царское Село и Петергоф известны и знамениты, а Пелла канула в безвестность.

Придя к власти, я тоже какое-то время рассматривал Пеллу как потенциальный военный городок, но затем решил, что наука важнее. Поначалу я думал, что с преобразованием несостоявшегося дворца в научный центр особых проблем не будет. Ведь всё уже практически готово, осталось довести это до ума: добавить удобства — канализацию, ватерклозеты, горячую и холодную воду, водяное отопление — и можно уже запускать учёных.

На самом деле всё оказалось сложнее. Это поместье всё-таки далековато от Петербурга, поэтому пришлось строить в нём ещё и жилые корпуса. Кроме того, ряд зданий требовал сильной перестройки под нужды науки — вытяжные шкафы, мощная вентиляция, и многое другое.

Поскольку одним из физических явлений, изучаемых здесь, должно было стать электричество, понадобились источники для его генерации. Тут нам повезло — рядом с Пеллой находились так называемые Ивановские пороги, где скорость течения Невы наивысшая. Здесь установили большое водяное колесо, приводимое в действие силой реки. От колеса запустили генератор для выработки тока, а также подали вращающиеся валы на несколько лабораторий — там испытывали модели генераторов, станков, и разное оборудование — и опытную мастерскую, где по заказам учёных изготавливали разные необходимые им для опытов штуки.

Главный корпус, на первом этаже которого имелся огромный танцевальный зал, был переименован в Конгресс-центр, и оборудован для научных конференций. Поначалу, правда, встал вопрос — где размещать многочисленных гостей? Пришлось спешно построить гостиницу; кроме того, подсуетились питерские купцы, отстроившие напротив Пеллы, на правом берегу, многочисленные дачи. Летом в них вполне могли жить и учёные, приехавшие в Пеллу на конференцию или на стажировку.

Денег всё это стоило, конечно, немало. Строительство — вообще, затратная вещь, а содержание ученых и лабораторий — просто сказочно дорого! Впрочем, дороговизна эта относительная: ещё в начале царствования Екатерины бюджет Академии наук составляя считанные тысячи рублей, и тратился в основном на премии за научные труды и переводы.

Но, несмотря на все трудности, к этому году всё было уже более-менее готово. Поэтому летом, в июле (а лето у нас — только июль и есть), мною была запланирована большая международная научная конференция, посвящённая сразу множеству разнообразнейших тем. В числе обсуждаемых вопросов включены:

— применение метрической системы к геологическим и астрономическим измерениям;

— общемировой переход на метрическую систему (докладчики в основном — разумеется, французы),

— явление электрической дуги и её практическое применение, (доклад аспирантов лаборатории Василия Петрова и, разумеется, его лично),

— классификация элементов неорганической химии (мои потуги скосплеить периодическую таблицу Менделеева),

— сообщение о происхождении видов (теория эволюции);

— доклад о языке научных исследований (для облегчения международного общения я решил предложить разработать новый язык международного общения. От архаичной латыни надо уходить),

— доклад об общих началах термодинамики (исследование свойств пара, опровержение теории флогистона и теплорода),

А также доклады по теории сопротивления материалов, о природе электричества, по порошковой металлургии, об электрохимическом получении новых металлов и многое другое…

Также будут два грандиозных медицинских доклада — о природе инфекционных заболеваний и о соблюдении санитарных правил. Вообще медицинские науки должны изучаться не в Пелле: все медико-биологические исследования теперь будут проводиться на Каменном острове в Петербурге. Каменноостровский дворец после известных событий никак уже не сможет более служить императорской резиденцией, и я отдал его (а с ним — и весь остров) под медицину и биологию. Теперь там будет создан грандиозный медицинский центр, туда же будет перенесён Главный Военный и Морской госпиталь. Здесь же будет устроена система новейших научно-медицинских учреждений: Военно-медицинская академия, Санкт-Петербургский медицинский институт, и, самое главное — Международный Институт Микробиологии и Императорский институт экспериментальной медицины. Однако на Каменном острове пока ещё нет даже фундаментов названных зданий, поэтому доклады будут прочитаны в том же конференц-зале Пеллы.