Хозяйка ворон и железный доктор (СИ) - Герасимова Галина Васильевна "oginen" - Страница 60

«Я же говорил тебе не перенапрягаться, – птицелюд смахнул со лба Кайлы холодный пот. – Подожди немного, сейчас подлечу».

– Рейн, – она повернула голову, ища взглядом своего железного спутника, и внутри Урха всколыхнулась ревность. Ему не нравился этот мальчишка, пусть он и выглядел теперь… солидным магом. Но Кайла успокоилась, только когда обнаружила его на камне неподалеку, живым и относительно невредимым. – Сначала помоги ему.

«Снова?»

Однажды она умоляла его о помощи. Тогда Кайла прибежала к нему в слезах, растеряв всю себя – не их яркая птичка, а обычная девчонка, напуганная и слабая. Она хотела познакомить своего человека с Хоргом, а застала бойню. Урх так разозлился, что за помощь потребовал от нее остаться в стае. Он не признавался даже себе, что им двигала не только злость. Урх знал, если Кайла уйдет, стая потеряет ее навсегда.

И виновник этого снова был перед ним!

Человек услышал ее и, доковыляв, опустился рядом.

– Нет, – сказал он.

Надо же, не испугался его вида! Хорг говорил, что он уже был с ним знаком. Человек положил ладонь ей на голову. Большая и крепкая рука мужчины, недавно без устали колдующая, мелко дрожала.

– Прости. Ты пострадала.

– Ерунда. Мы живы. – Кайла слабо улыбнулась.

Нашла чему радоваться! Они выжили вопреки всему.

– Перелом, сотрясение. Не ерунда, – ворчливо заметил мужчина и положил палец ей на губы, чтобы больше не болтала глупости. – Помогите ей. Пожалуйста, – повернулся он к Урху.

«Заботится о тебе. Это хорошо», – нехотя заметил Урх, смущая Кайлу своим замечанием. Длинные крючковатые пальцы-когти уже колдовали над ней, вспарывая, разрезая и будто склеивая раны. Магия была такой густой, что ощущалась как живая. Капли искореженного металла вставали на место и изменялись, укреплялись в кости, истончались в сосуды, растягивались в мышцы…

– А где Луис? – запоздало вспомнила Кайла, вскинувшись, но Урх только недовольно заворчал, укладывая ее обратно на землю.

– С ним Хорг. Присматривает.

Человек повернул голову, наблюдая за входом в шахты. Второго мужчину выпустили из шахт, но птицелюд следил за каждым его шагом. Урх догадывался, о чем думал Хорг – тот, второй, причинил вред своей женщине и по законам птицелюдов заслуживал смерти. Урх и сам так считал, но оба знали – ни Кайла, ни ее сестра этого не простят. Может, Минта уже и не любила мужа, но он был отцом ее ребенка, и когда-то… Старые раны порой болели сильнее прочих.

– Семь лет назад, это были вы? – вдруг спросил сидящий рядом мужчина.

Урх сделал вид, что не расслышал. Птицелюды старались не вмешиваться в дела людей, а тот случай был редким исключением.

Если бы Кайла не попросила, он и тогда позволил бы троллям закончить начатое. Ему не нравилось, что какой-то человек собирался забрать девчонку себе. Наглый, самоуверенный сопляк, который и жизни-то не видел! Но теперь этот мальчишка изменился. Не сломался. Хотя еще было что шлифовать.

«Я почти закончил с тобой. Скажи ему, пусть покажет мне руку, я помогу», – ворчливо произнес Урх и крякнул, оказавшись в объятиях Кайлы.

– Спасибо. Спасибо тебе большое! Рейн!..

Рано или поздно птенцу надо вылетать из гнезда, и Урх хотел сделать Кайле подарок. А этот Рейн… Что ж, стоит признать, из него вышел бы неплохой птицелюд.

Глава 11

– Курт, мать твою, держи щит! Щит держи! Что с Венгом? – Аргор пытается перекричать шум ветра и удары стали о камень.

Надо собрать их отряд в кучу, сохранить какой-то порядок, но куда там.

– Не знаю, я его не вижу!

В этой сумятице невозможно разобраться, что происходит. Перед носом Рейна маячит окровавленная спина Курта, а у него самого кровь заливает половину лица. Кажется, сломаны ребра и рука, но об этом некогда думать. Единственное, что плохо, пальцы почти не слушаются и сейчас их не подлечить. Вся магия уходит на поддержку щитов, а тролли разламывают их удар за ударом.

Дикий крик перекрывает остальные звуки. Хруст ломающихся костей и отвратительное чавканье, от которого седеют волосы. Закир рядом бледнеет, и на его смуглом лице эта бледность смотрится мертвенной.

– Я попробую прорваться к Венгу, – непослушными губами говорит он, хотя все понимают – Венгу уже не помочь.

– Нет! Оставаться в строю, это приказ! – у капитана уже сорван голос.

– Они его жрут, кэп. Вживую жрут… Я хоть пулю пущу… Прости!

У Рейна всё расплывается перед глазами. Хрен поймешь, как им выжить в этой бойне. Этих тварей больше десятка, а магия их практически не берет. И пули не берут. Винтовочные помогли бы, но закончились.

– Держи щит, док! Иначе мы все здесь сдохнем.

Он держит. Даже когда морда твари оказывается в ярде от него, обдавая зловонным дыханием, и когда капитан бросается вперед, надеясь отвлечь монстров на себя, но погибает от мощного удара каменной лапы. Держит, до последнего живого сослуживца держит. Это страшно – остаться единственным живым. Когда магии на один удар – себе по горлу или в грудину каменной твари, прямо в центр, где под плотной шкурой пульсирует бездушное сердце.

– Чтоб ты сдох! – выбирает Рейн, атакуя, надеясь забрать с собой еще одну тварь, и мир теряется в боли.

***

Рейн проснулся от собственного крика. Сел на постели, тяжело дыша и обхватив себя руками. Со лба упала мокрая тряпка, а дежурившая у кровати Аланда подхватилась, чтобы ему помочь.

Он смотрел прямо на нее, но будто ничего не видел, только мертвые искалеченные тела товарищей и окровавленные морды троллей. Сражение в горах не прошло бесследно и принесло не только новые шрамы – воспоминания тоже вскрылись, как прорвавшиеся нарывы, погребая его под болью и горечью.

Нет, он не винил себя. Больше не винил. Он не сбежал тогда и до последнего стоял на ногах. Просто бывают ситуации, когда шансов нет. Тролли застали отряд врасплох, и их было слишком много даже для магов. Возможно, если бы им удалось незаметно отступить, если бы они заметили троллей чуть раньше… Рейн со злости ударил по покрывалу – и разжал кулак, понимая, что злиться больше незачем.

– Где Кайла? – спросил он глухо, пытаясь восстановить недавние события.

Вернувшиеся воспоминания всё портили. Сейчас в его голове было слишком много всего. Два Рейна – тот, кто умел радоваться жизни, и тот, который запер себя в темноте. Непросто было обрести баланс между ними.

– Тьенна Абель в кабинете. Я позову ее, раз вы очнулись.

Девушка встала со стула, и Рейн удержал ее за руку, удивляясь, с какой легкостью согнулись механические пальцы.

– Она в порядке?

– Да, – слегка удивилась Аланда и вышла в коридор.

В порядке. Рейн откинулся на подушку. Одно это возвращало ему желание жить! Вчерашний день казался худшим кошмаром – куда хуже, чем вернувшиеся воспоминания. Он уже успел свыкнуться с гибелью тех, с кем сражался плечом к плечу. Но ее смерть…

Когда тролль откинул Кайлу, и она, пролетев несколько ярдов, застыла на земле, время для Рейна остановилось. Он думал, что больше не способен на такие сильные эмоции, но как же ошибался! Ярость и желание убить – им двигало только это, как глупым мальчишкой, не способным взять себя в руки. Здравый смысл вернулся к нему, только когда он увидел, что Кайла зашевелилась. И не просто пришла в себя, а догадалась, как ему помочь.

Деревенская пастушка? Хозяйка отеля? Или та, к кому на помощь прилетели птицелюды. Кем она была, его Кайла?

Их нашли спустя час после сражения. Людей на помощь привел Кроу, и к тому времени не осталось ни следа пребывания птицелюдов. Фертан притащил за собой местного целителя – он предполагал, что они столкнутся с трудностями, и не чаял увидеть всех троих в добром здравии. Правда, труп тролля стал неожиданностью даже для подготовленного к сюрпризам следователя, но объяснений Кайлы доктор не услышал: измученный сражением, он буквально отключился на каменном плато.