Смелая женщина до сорока лет - Драгунский Денис Викторович - Страница 8

Неким общим звуком.

А «поэт одного стихотворения» – это какой-то посредственный коллектив, где первой скрипкой то ли за большие деньги, то ли шутки ради – один разочек сел великий скрипач, тот же Менухин. Ну да, забавно было побывать на таком представлении. Ну вот и всё. Что тут можно сказать?

С прозой, мне кажется, всё несколько иначе.

Как? Черт его знает.

О прозаиках я «…не сужу,

Затем, что к ним принадлежу».

Утренний диалог

наброски и заметки

– Я был бы счастлив…

– Подожди. Не говори ничего.

– Почему?

– Я сама скажу.

– Говори.

– Я тоже была бы счастлива. Но у меня есть сын.

– Сын?

– Да, сын. Три года.

– Три года?

– Три с половиной. А что, по мне не скажешь?

– Почему же ты…

– Я не обязана была тебе докладывать.

– Да, конечно.

– Ты меня понимаешь?

– Да, конечно. Тебе нужны деньги?

– Нет… То есть да. То есть нет!

– Нет или да?

– И да, и нет.

– То есть?

– Как ты не понимаешь? Деньги нужны всем, всегда.

– Скажи – сколько.

– Моему сыну нужны не деньги. Хотя деньги тоже.

– Нужны или нет?

– Моему сыну нужен отец.

– Понял. Ты спала со мной ради сына?

– Ты ничего не понимаешь!

– Да, ты права. Я ничего не понимаю.

Финал ненаписанной новеллы

Она одевалась, продолжая говорить горячо и искренне. Говорила, что иногда, очень редко, но – вдруг возникает настоящее чувство, сметающее все загородки, которые громоздит перед нами этот хваленый, этот поганый здравый смысл.

– Перестань, – сказал он.

– Почему?

– Ты знаешь, сколько мне лет?

– Сорок восемь? – с надеждой спросила она.

– Шестьдесят четыре.

Она опустила голову и дальше одевалась уже отвернувшись.

Взяла сумочку. Вышла молча, не взглянув на него.

Гостиничная дверь громко защелкнулась.

Он вздохнул, встал с кровати, накинул халат, подошел к окну.

Номер был на третьем этаже, над козырьком главного входа.

Он увидел, как она прошла по красиво мощенному гостиничному двору. Во двор въехал парень на самокате, в ярко-фиолетовых кроссовках и с прической такого же цвета. Подрулил к ней, что-то спросил. Она ответила. Они стали разговаривать. Она засмеялась – весело и громко, так громко, что было слышно сквозь закрытое окно.

Может быть, она знала или чувствовала, что он смотрит на нее из окна? и хохотала, и кокетничала с этим парнем нарочно? – но, скорее всего, нет.

Ей уже было наплевать на него, и ему от этого стало легче.

Новеллы, состоящие из одной только первой фразы

«В Париже в жару очень плохо».

«Когда я вернулась в Милан, я сняла квартиру с балконом и посадила там петунии».

«На Родосе у меня в первый же день сломался ноутбук».

«От Темзы пахло бензином и потными туристами».

Ключ

не пробуждай воспоминаний

Это было прекрасно. Ну или так – очень хорошо. Четвертое свидание. А может быть, даже пятое.

В общем, не первое и не второе. Она уже слегка освоилась в квартире. Поэтому она сбегала в кухню, налила себе чаю, вернулась, поставила подушку торчком у кроватной спинки и расположилась полулежа-полусидя, попивая чай и ласково – а может быть, даже любовно – глядя на него.

А он лежал на спине и смотрел вверх, на никелированный конус, там, где люстра приделана к потолку, и пытался разглядеть отражения – свое и ее.

– Ты чего молчишь? – спросила она.

– Нет, это ты чего молчишь? – улыбнулся он.

– Я первая спросила…

– Расскажи что-нибудь.

– Что тебе рассказать? – она погладила его по плечу. – Ты уже всё про меня знаешь.

– Что-нибудь веселое!

Она вздохнула, потом засмеялась и стала рассказывать, как лет десять назад – она тогда училась на втором курсе и жила в общежитии – у нее совсем не было денег. И они с ребятами делали разные смешные разводки – чтоб заработать хоть чуточку. Вот, например. Один раз сделали такую аферу. Создали сайт. Напечатали объявления, расклеили по округе. Типа «Дорогие жильцы, предстоит замена домофонов. Перейдите по этому куар-коду на наш сайт и закажите себе необходимое количество новых ключей. Цена ключа пятьсот рублей». Ну и что-то в этом роде, типа раздача ключей послезавтра с трех до семи. Написали номер счета, то есть на самом деле номер карты одного друга…

– Круто! – усмехнулся он.

Потому что вспомнил: лет десять назад он возвращался с работы домой, он еще жил с родителями тогда, и увидел это объявление, и навел камеру айфона на куар-код, и перешел на сайт, и, пока лифт ехал, заказал четыре ключа – для себя, для мамы-папы и один запасной. И тут же онлайн перевел две тысячи, и даже гордился собой – вот я какой, весь из себя цифровой. А придя домой, сел пить чай, сунул нос в «Телеграм» и тут же прочел, что появилась такая новая разводка. Типа домофон, ключи, куар… Он страшно взбесился, рассказал папе, грозился, что найдет эту шайку, а папа махнул рукой: «Спасибо, судьба, что взяла деньгами».

– Круто, – повторил он уже без смеха. – И много собрали?

– Ничего не собрали! У нас на районе, представляешь, клюнул только один какой-то козел. Тут ведь сразу ясно, что тупая разводка.

– Круто, – повторил он в третий раз. Негромко.

– Ты чего? – наверное, она что-то услышала в его голосе.

– Этот козел – я.

Она поставила чашку на тумбочку. Всплеснула руками и засмеялась, и смеялась долго и, кажется, искренне, приговаривая что-то типа «выходит, мы с тобой уже десять лет знакомы!» Потом обняла его и расцеловала.

Он отшвырнул ее руки и сказал:

– Вали отсюда.

– Ты чего? – задохнулась она.

– Вон пошла, я сказал. Непонятно? – и отвернулся от нее.

Она быстро оделась и, не глядя на него, выскочила из комнаты. Завозилась в прихожей. Он, ничем не прикрывшись, выбежал за ней.

– Стой!

– Чего тебе? Извиниться хочешь? А я не хочу! Всё!

– Отдавай две тысячи.

Она раскрыла сумочку, вытащила две бледно-голубые бумажки, скомкала их и кинула в него и крикнула:

– Козел!

Хлопнула дверь.

Он подобрал деньги с коврика и попытался подсчитать, пятое это свидание или все-таки четвертое.

Но так и не смог вспомнить.

Долг

третий путь

Стояли на лестничной площадке восемнадцатого этажа. Дом был новый и прекрасный: окна до пола, искусственные цветы на деревянных стойках, и даже узкая скамеечка стояла в полуметре от стекла – чтобы сидеть и любоваться уходящими к горизонту волнами крыш и островами парков. Дом был, можно сказать, шикарный – всего две квартиры на этаже.

Но вот пепел стряхивать было некуда, поскольку наступила эпоха борьбы с курением.

Однако вышли именно что покурить.

Пятеро: Максим – это к нему пришли гости; Диана, девушка Максима; а также Богдан и Данила, и еще Даша Сапожникова. Она была как бы старшая подруга Дианы – не в смысле возраста, они были почти ровесницы, ну, может, год или два разницы, но в смысле состоявшейся судьбы – точно. Диана третий год бойфрендится с этим своим недоростком – хотя он, конечно, неплохой парень, ну, метр шестьдесят пять, но ничего, бывает хуже, – а Даша уже замужем за известным человеком. Это по ней было видно, даже не по одежде – хотя и с одеждой был полный порядок, – а по повадке, по лицу, по манерам – вроде бы скромным, но очень уверенным.

Курили, кстати, только Богдан и Даша, остальные вышли за компанию. Пепельницу взяли с собой.

Болтали, негромко смеялись. Богдан глаз не сводил с Даши. Максим и Данила это видели и незаметно перемигивались.