Сага о Кае Лютом (СИ) - Бутырская Наталья - Страница 37

Хускарлы разобрали копья, хельты взяли щиты, и мы все вместе поднялись на холм, проломив себе путь сквозь кусты.

Нынешняя тварь хоть и была поменьше рунами, зато размерами превосходила прежнюю в два раза, раздулась так, будто вот-вот лопнет. Казалось, будто черная тучка, набухшая от сдерживаемых дождей, опустилась на землю, чтобы отдохнуть перед тем, как вновь взмыть в небо. Но, почуяв нас, тучка вмиг вылупила из своего тела десяток лап, раззявила пасть и застыла на месте, готовая как убежать, так и наброситься.

— Хельты! Обойдите кругом! Щиты вперед! Защитить хускарлов! — рявкнул я.

Сам же остался в стороне. Мне с нее всё равно никакой благодати не получить, пусть уж лучше в хирде появится еще один хельт.

— Хускарлы! Бить из-за щитов! Всем разом! Вперед!

Это была чудная стена щитов — всего в один ряд и кругом. Слыша друг друга через стаю, хускарлы разом вогнали в разбухшее тело твари полтора десятка копий и тут же выдернули их. Из ран выплеснулась черная жижа, точно так же, как и было тогда. Тварь завизжала всей тушей, задергалась, ее лапы превратились в плети и начали хлестать во все стороны, но хельты держали удар, прикрывая собратьев. Хускарлы морщились от мерзких звуков, кривились, зажимали уши. Твариный визг словно проникал в кости, от него ломило зубы и звенело в ушах.

Ну уж нет. На сей раз скармливать ей козу мы не будем.

— Еще! — подстегнул я стаю.

И снова копья вонзились в тварь, хоть и не так глубоко, как в первый раз. Но стоило им выйти из ее тела, как она вдруг выплеснула два больших сгустка, отрастила лапы подлиньше и попыталась перескочить через нашу стену. Дометий, стоявший как раз на той стороне, куда метнулась тварь, подпрыгнул и со всего маху отбил ее щитом назад.

Рядом послышались знакомые гортанные звуки — это Милий, поднявшийся вслед за нами, выворачивал свои внутренности возле меня. И чего это он вдруг? Ведь немало же повидал в той же пустыне и на Арене! А потом я взглянул на сгустки, что выплюнула тварь. Когда с них стекла гуща, там можно было различить полупереваренные человеческие тела. К горлу подступил комок, но я сглотнул слюну и перевел взгляд обратно на тварь.

В третий раз на нее обрушились копья хирдманов. И меня опалило чьей-то благодатью. Тварь сдохла. Так легко! Так быстро! Ни один ульвер не был ранен. А в прошлый раз такое же Бездново отродье, пусть и чуть выше рунами, едва не оторвало мне руку и поломало мой топор.

Я отпустил стаю и велел закопать тела людей. Да, они обрели бесславный конец, пусть хоть погребены будут по всем обычаям. Может, боги сжалятся и примут их души? Сердца твари я решил не забирать: слишком уж слаба она была.

Увы, десятую руну получил не Коршун и не Дамиан, которому она была обещана, а фагр из львят, но тут уж как вышло. Всякому могло повезти. Если бы это была какая-то иная тварь с головой и единым сердцем, тогда я бы приложил все усилия, чтоб отдать руну Дамиану. Впрочем, клетусовец не был в обиде. Со слов Дометия, он радовался и тому, что ему вообще позволено отныне расти в силе.

Мы задержались на том острове на всю ночь, чтобы помочь львенку съесть твариное сердце и до конца стать хельтом. А на следующий день уже показались высокие холмы и узкая лента фьорда, ведущего к главному городу Северных островов — Хандельсби.

До последнего момента я не знал, как лучше поступить. Пойти ли напрямую в Сторбаш или всё же заглянуть к конунгу? Конечно, я хотел увидеть родных, похвалиться перед ними хирдом и богатствами, но мне было страшно. А вдруг там сейчас пустые дома и жирная черная тварь, раздувшаяся, как торговый кнорр, а внутри нее тела моей Фридюр, сына, Ингрид…

К тому же Суморок натолкнул меня на мысль, что не стоит доверять всем своим хирдманам безоговорочно, несмотря на стаю. Незачем показывать, где стоит мой дом и где живет моя семья. Лучше сходить в Сторбаш со старыми ульверами, а новых можно ненадолго оставить в Хандельсби под присмотром Простодушного. Может, не все доживут до нашего возвращения, зато секреты останутся внутри хирда.

Словом, я всё же решил зайти в Хандельсби и узнать из первых уст, как нынче обстоят дела на Северных островах. Вот только перед фьордом больше не крутились конунговы корабли, как прежде, и не давали проводника, который помогал пройти меж затопленных судов. И непонятно, что там с морской тварью. На Триггее говорили, что убить ее не удалось, но с той поры прошло уж немало времени. Вряд ли конунг Рагнвальд согласился бы терпеть такое слишком долго, а если бы и стерпел, так оставил бы какой-то знак перед фьордом, мол, сюда пока нельзя, иначе сдохнете.

И мы вошли во фьорд. Впереди «Сокол», «Лебедь» сразу за ним. На носу Коршун с Гармой, один вынюхивает тварей, второй говорит, куда идти, чтоб не зацепиться дном за торчащие мачты. На веслах — одни лишь хельты, что не сводили с меня глаз. Медленно, взмах за взмахом, мы продвигались вперед по извилистому руслу, огибая все преграды. А высокие берега, что в начале сжимали фьорд в тугих тисках, постепенно становились всё ниже, позволяя нам видеть всё дальше, пока совсем не опустились до уровня воды. И там уже раскинулся город Хандельсби.

Вплоть до самой гавани Коршун так и не учуял ни одной твари. И мы плавно подошли к пристани.

Кораблей тут нынче было немного, что чудно: уж в середине лета тут должны толпиться и торговые кнорры, и драккары ярлов с лендерманами, да и вольные хирды тоже часто гостили в Хандельсби, выискивая новую работу. Некоторые суда я даже узнавал. Например, вон те три! Кто на Северных островах не слыхал о могучем Флиппи Дельфине и его немалом хирде? Кто не знал его стяг с прыгающим дельфином?

Я невольно вспомнил, как впервые увидел его в Сторбаше. Он уже тогда был на пятнадцатой руне, хоть и не съел второе сердце твари, а я был всего лишь перворунным мальчишкой. Помню, как я возмущался, что Флиппи не хотел убить хуорку, что закрыла море для одной отцовской деревни. Сейчас мне было понятно его нежелание — это всё равно, что сейчас какой-то ярл попросит меня и весь мой хирд поохотиться на тролля. Вроде бы и несложно, но зачем? Это не принесет ни славы, ни рун. Повезло, что Флиппи позарез нужно было сердце твари!

Ха, неудивительно, что фьорд нынче свободен. Кто, если не Флиппи, лучше всего мог справиться с таким делом, как морская тварь?

Едва я ступил на берег, как ко мне поспешил смутно знакомый хельт. Его золотая курчавая борода напоминала овечью шерсть, и я вспомнил. Холгер Золотое Руно! Обычно он встречал корабли перед фьордом, а теперь вот на пристани.

Я потянулся было за мошной, чтобы заплатить за свои корабли, но он махнул рукой, показывая, что ничего не нужно.

— Один корабль мне знаком, — сказал Холгер, — второй уж больно похож на живичскую ладью. Да и твое лицо я прежде видел, только вот имя запамятовал…

— А я тебя отлично помню, Золотое Руно! — воскликнул я. — А что запамятовал, так то неудивительно. Прежде снежные волки ходили на одном корабле…

— Волки! Верно! А ты никак Кай Безумец? Ох и вырос же ты! А ведь был таким мальцом…

Хоть я и видел Холгера всего пару раз, а говорил с ним и того меньше, но как же я был рад! Мы с ним обнялись, будто старые друзья.

— Кай! Ну надо же! Два корабля! А хирдманов сколько? Судя по веслам, не меньше пяти десятков!

Радость и гордость захлестывали меня по самую макушку. Ведь я и впрямь выполнил свою давнюю мечту: вернулся домой хельтом и хёвдингом на двух кораблях, набитых серебром, а под моей рукой аж шесть десятков хирдманов, к тому же едва ли не половина из них хельты. Чего еще пожелать? Жаль, что не так много людей было на улицах, и не все увидели мой хирд, но это ничего! Слухи еще разойдутся!

— Ну, пойдем-пойдем! — Холгер приобнял меня за плечи и потащил за собой. — Конунг будет рад тебя увидеть да послушать о твоих подвигах!

Но я вырвался из его хватки, позвал с собой всех старших, заодно прихватил Милия с Пистосом, пусть Рагнвальд услышит вести о Годрланде и Набианоре прямо от фагров. Взял заранее отложенные подарки для конунга и его семьи, пусть видит, что я не с пустыми руками пришел, а с большой добычей. В последний момент с «Сокола» спрыгнул Тулле и сказал, что тоже пойдет. Я лишь кивнул.