Новое Просвещение и борьба за свободу знания - Кауфман Питер - Страница 34

Анатомия мультимедиа сейчас получает заслуженное внимание. Можно обнаружить в подкрепление слов Фицджеральда, что в стандартный двухчасовой художественный фильм входит целых пять тысяч кадров, смонтированных вместе, а в документальный фильм, в котором еще больше лицензионного материала, – две тысячи[297]. Возможно, эту сложную систему лучше всего иллюстрировал бы фильм о ней самой, который исследовал бы анатомию медийного производства, а также визуализировал источники и их использование онлайн. Количество различных существующих/потенциальных выгодоприобретателей, обладающих правами на творческую или экономическую собственность, в профессиональном производстве медийного контента неисчислимо: эксперты по лицензиям в общественном телерадиовещании подсчитали, что на одну минуту законченного документального кино может приходиться почти восемьдесят разных правообладателей[298].

Анатомия видеоклипа. Производство Intelligent Television Inc., 2016

В их число входят отдельные звезды, компании, музыкальные и другие группы, чье творчество видно или слышно на экране. У них часто заключены договоры с продюсерами и прокатчиками, где указываются объем вознаграждения и формат упоминания в произведении, а также конкретные медиа (например, телевидение, радио, DVD или интернет-платформа) и – даже в нашем полном взаимосвязей мире – конкретные территории (Северная Америка или Япония), которым они передают права на свое творчество. И есть еще, в США по крайней мере, гильдии и профсоюзы, нередко ведущие переговоры с продюсерами и телеканалами о заключении коллективного договора, чтобы обеспечить подобающую оплату и равные возможности для своих членов. Эти договоры затрагивают актеров, певцов, танцоров и продюсеров из Американской федерации актеров телевидения и радио, сценаристов из Гильдии сценаристов Америки, режиссеров из Гильдии режиссеров Америки, авторов песен, композиторов, аранжировщиков, музыкантов и музыкальных издателей из Американской федерации музыкантов. Также коллективные договоры могут заключаться с продюсерами, операторами, монтажерами, мультипликаторами, закадровыми рассказчиками, хореографами, художниками, дизайнерами, инженерами, консультантами и прочим персоналом. Коллективные договоры для клиентов профсоюзов и та роль, которую профсоюзы до сих пор играют в защите их прав (а также собственных интересов), оказывают большое влияние на размещение медиаматериалов онлайн.

Еще один круг заинтересованных лиц формируют продавцы и поставщики изображений, звуков, фотографий и художественных произведений. Вознаграждение, причитающееся этим лицензиарам, часто привязано к числу конечных потребителей продукта или способов его использования (телевидение, кассеты, DVD, образовательные видео, мобильные платформы). К таким поставщикам материалов относятся, например, компании вроде Getty Images и AP Images. Большинство из них коммерческие. Многие обладают уникальными коллекциями классических медиаматериалов, которые можно использовать – согласно текущему законодательству и сложившейся практике – только по лицензии, полученной у этих компаний. Как-то раз директор по лицензированию одного американского общественного телеканала пытался помочь продюсеру получить право на использование в передаче отрывка фильма «Бунтарь без причины», и компания Metro-Goldwyn-Mayer выставила счет более чем на 100 000 долларов за 70 секунд видео. Производство контента для общественного вещания часто зависит и от таких лицензий. И интересы всех этих правообладателей, лицензиаров и бенефициаров затрагиваются, когда их продукция попадает в цифровую вселенную интернета, где ее можно свободно копировать почти до бесконечности. Таким образом, изначальная экономическая модель, которая лежит в основе практически всех этих договоров, становится бессмысленной. Новые режимы производства и публикации, построенные на представлениях об общем благе, способны помочь инвесторам оценить новое будущее, что лежит перед ними, – и силу «Википедии» как портала в мир идей.

Когда-нибудь мощные алгоритмы, работающие на получение выгоды, возможно, обратятся к образованию и исследованию культуры. Говорят, что Netflix, чей архив так же велик, как архив YouTube, способна «индивидуализировать взаимодействия» с десятками миллионов пользователей[299].

Так зачем же образованию и культуре отставать?

Задача сделать материалы свободными и бесплатными для огромного архива общего достояния многослойна. За последние тридцать лет прогресс был на нескольких уровнях: выкладывание материалов онлайн; выкладывание материалов онлайн с бесплатным доступом; выкладывание материалов онлайн с лицензией Creative Commons или с другой свободной лицензией; ну и наконец, публикация материалов под наиболее либеральной лицензией, способствующей их окончательному переходу в общественное достояние. С прохождением каждого из этих кругов лицензиары были вправе заслуженно поздравить себя, что они и делали.

Когда Массачусетский технологический институт только начинал разрабатывать свои бесплатные открытые курсы, и «Википедия», и Creative Commons, да и наши общие представления о том, как делиться знанием в целом, находились в зачаточном состоянии; я даже писал в другой работе, что те представления были примитивны, как рыбы целаканты[300]. Это стало очевидно несколько лет назад, когда преподаватели и продюсеры решили разместить популярные видеолекции Массачусетского технологического института о законах Исаака Ньютона в соответствующих статьях «Википедии». Ее редакторы сказали, что нужно пересмотреть стандартные условия представления услуг для бесплатных курсов института и все релевантные соглашения с лектором по физике, чтобы «Википедия» позволила разместить у себя их видео. Материалы были переделаны в соответствии с ее стандартами, а условия пересмотрены с одобрения и благословения преподавателя; но данное энциклопедией разрешение выглядит скорее как исключение для бесплатных курсов Массачусетского технологического института, чем как правило, – а ведь должно бы быть наоборот[301].

В том, что открытые курсы Массачусетского технологического института стали несовершенным эталоном «открытости» и «свободы», нет ничего абсурдного. Отнюдь. Целая вселенная цифровых образовательных ресурсов – от библиотек JSTOR и HathiTrust до Академии Хана – обеспечивает миллионы людей по всему миру бесценными знаниями, зачастую бесплатно. Однако, когда вокруг столько несправедливости, сам собой возникает вопрос: нельзя ли так изменить (слегка подтолкнуть, подстегнуть) лицензионные условия производства знания, чтобы материалы, созданные как образовательные, с самого своего рождения – таинством лицензии – становились полностью доступными? Ричард Столлман как-то отметил, что ПО, про которое говорят, что оно «в открытом доступе», обычно бесплатно, а образовательные проекты, которые называют «открытыми курсами», – чаще нет[302]. Возможно, было бы великим благом, если бы открытые курсы, да и любые образовательные материалы, становились полностью бесплатными и доступными, как только их создание бы подходило к концу и все создатели получали вознаграждение за свой труд. Без всех этих бесчисленных договоров и соглашений не было бы основания для того, чтобы творцы и создатели контента: режиссеры, музыканты, композиторы, актеры, архивисты, исследователи, издатели и другие – получали деньги, и их деятельность по информированию, развлечению и просвещению могла бы просто прекратить свое существование. Нам не нужно уничтожать эти договоры – достаточно переписать их, добавив явное упоминание общественного достояния, каковым в конце концов должны стать все результаты подобной деятельности. Давайте сделаем это, чтобы договоры защищали как общественные интересы, так и интересы творцов, а также уменьшили власть корпораций, которые нынче из-за нашего попустительства тянутся к тем правам, что по своей природе не имеют к ним никакого отношения.