Адепт не хуже прочих - Корнев Павел - Страница 2

Слухи об алхимиках среди босяков ходили один другого гаже – если в них имелась хотя бы малая толика правды, в здешней лаборатории меня не ждало решительно ничего хорошего. Дотянуться бы до небесной силы, да какой там! Едва на ногах стою!

Магистр Сурьма оказался женщиной. Вроде как. Лицо встретившего нас человека покрывал толстый слой чего-то вроде белил с нарисованными бровями и подведёнными губами, забранные в пучок волосы запросто могли оказаться париком, а надеть старомодное платье в пол так и вовсе ума много не надо. Шею не давал разглядеть высокий воротник, а кисти скрывали длинные перчатки.

Голос? Голос был женским, да только если уж его балаганные фигляры изменяют во время представлений, у алхимиков точно нужные снадобья имеются.

– Магистр…

Горан Осьмой почтительно склонил голову, я промолчал, настороженно оглядываясь.

Освещённая яркими огнями газовых рожков комната оказалась самой обычной – ни тебе реторт с пузырящимися зельями, ни стола с кожаными ремнями. Желобов для стока крови и тех не было. Разве что в центре помещения со сводчатым потолком и голой кирпичной кладкой стен обнаружилось несколько вмурованных в пол металлических колец.

Сталь, медь и… серебро с золотом?!

Я едва не присвистнул от изумления, но вовремя с этим порывом совладал. В конце концов, непонятную штукенцию запросто могли просто покрасить. Это ж совсем не от мира сего нужно быть, чтобы в пол целое состояние вмуровывать!

– Так это и есть твоё юное дарование, Горан? – спросила Сурьма с лёгким намёком на улыбку, и лицо её не раскололось трещинами, сохранило идеальность фарфоровой маски. – Тот самый невозможный неофит?

– Да, магистр, – коротко подтвердил охотник на воров.

Он ничем не выдал себя, но мне в его интонациях почудился намёк на неуверенность.

– И чего же ты хочешь, молодой человек? – обратилась Сурьма уже напрямую ко мне.

«От вас – ничего», – едва не буркнул я, но вовремя прикусил язык и вздохнул.

– Мне бы в приют…

Магистр алхимии кивнула, и вдруг выстрелила быстрым вопросом:

– А с пальцами у тебя что?

Я поднял правую руку, чуть помедлил с ответом, подбирая слова, потом сказал:

– Отшиб, когда заёмную силу из себя выталкивал.

Странная тётка меня отчасти даже пугала, и я тщательно следил за тем, что и с какой интонацией произношу, будто общался не с чудаковатой клушей, а с одним из заправил Заречной стороны. Именно поэтому и назвал силу заёмной, а не чужой. Я чужого не беру.

Невесть с чего это показалось важным.

– И у кого же ты её… занял? – на сей раз в вопросе мне послышалась явственная насмешка.

– У одного адепта, – сказал я и позволил себе маленькую дерзость, добавив: – Вы его не знаете.

– Ну-ну…

Шурша платьем, Сурьма шагнула к секретеру и начала выдвигать и задвигать небольшие ящички. Отыскала в одном из них металлическую шкатулку и подошла с нею ко мне. Пахнуло серебристым жаром, а ещё чем-то незнакомым и едким, к реальным запахам не имеющим никакого отношения – это были отголоски магии.

– Возьми и зажми в кулаке, – потребовала магистр, приподняв крышечку.

Внутри шкатулки обнаружились прозрачные шарики, выточенные словно бы изо льда. Каждая пилюля лежала в небольшом углублении, я негнущимися пальцами вынул одну из них и попытался стиснуть – как ни странно, это мне даже удалось.

Жжение враз стихло, а дальше кисть и вовсе заморозило по самое запястье. С минуту, наверное, я простоял так, а затем кулак сам собой задёргался, шарик вылетел из него и покатился по полу, с явственным шипением истаивая.

Только нагнулся, и Сурьма резко бросила:

– Не трогай!

Я выпрямился и пошевелил кистью. Отёк спал, жжение прошло. Сохранился лишь намёк на некую скованность, словно руку некоторое время назад проморозили насквозь, и она ещё оттаяла не до конца.

– А теперь встань в центр круга, – потребовала хозяйка, пряча шкатулку обратно в секретер.

Но нет, с места я не сдвинулся.

– Зачем ещё? – спросил, растирая кисть.

– Нужно оценить твоё текущее состояние, – пояснил Горан Осьмой. – Так мы решим, в какой именно приют…

– Нет! – резко перебила его Сурьма. – Это даст понять, стоит ли с тобой возиться вовсе! Юноша, моё время стоит дорого! Не вгоняй своего покровителя в ещё большие долги!

Покровителя? В долги? Да как бы не так! В жизни не поверю, что прижимистый охотник на воров взялся помогать мне исключительно из хорошего отношения, да ещё и в убытки себя при этом втравил. Точно ведь свой шкурный интерес блюдёт!

Вот только у меня на кону стояло куда как больше, поэтому ерепениться не стал и с обречённым вздохом прошёл в центр вмурованных в пол кругов.

– Очень хорошо, – бесстрастно произнесла Сурьма и повела рукой.

В следующий миг на металлических полосах вспыхнули невидимые до того символы, а сами они пришли в движение и начали вращаться. Золотая и медная заскользили в одну сторону, серебряная и стальная – в другую, и тотчас в меня словно призрачные пальцы проникли! Начали шарить в потрохах и ощупывать кости, влезли в черепную коробку, легонько стиснули глазные яблоки, а после наткнулись на ушиб под правым коленом, и голень полыхнула болью так, что едва на ногах устоял.

– Не шевелись! – прикрикнула Сурьма, и я послушно замер на месте.

Из-за этого или нет, но неприятные ощущения сразу пошли на убыль, а вскоре вращение полос замедлилось, сияющие символы стали гаснуть один за другим, затем и вовсе осталось гореть лишь по одному на круг.

Магистр алхимии поглядела на них и объявила:

– Потенциал средний. Замечательно!

При этих словах Горан Осьмой явственно расслабился, да я и сам испытал нешуточное облегчение. Ура! Смогу тайнознатцем стать!

Но всё же пробурчал:

– А чего замечательного, если средний?

Охотник на воров, такое впечатление, едва мне подзатыльник не отвесил. Но сдержался и ограничился словами:

– Радоваться должен, что своими выкрутасами себе ничего не сжёг!

А вот Сурьма снизошла до пояснений:

– Высокий потенциал хорош лишь в тех случаях, когда человек обладает ресурсами в полной мере его раскрыть – слишком уж дорого и хлопотно становление гения. На начальном этапе восхождения быть середняком совсем даже не плохо. Дальше в любом случае всё будет зависеть исключительно от тебя самого.

Тут Горан Осьмой позволил себе какую-то очень уж нехорошую улыбку, но от той не осталось и следа, стоило только магистру алхимии объявить:

– Отвезёшь его в северный приют Репья!

Охотник на воров столь откровенно изумился, что даже попытался запротестовать:

– Но…

– Ты не в том положении, чтобы торговаться! – отрезала Сурьма, и вот уже эти её интонации оказались мне прекрасно знакомы.

Ростовщик Жилыч примерно в таких выражениях и ломал через колено очередного угодившего в долговую кабалу простака. Сурьма крепенько стискивала в кулаке причиндалы Горана, раз уж позволила себе подобное обращение с цельным аспирантом. Надо понимать, средство для снятия проклятия и вправду стоило целую кучу денег.

– Приют Репья так приют Репья, – бесстрастно произнёс охотник на воров и поморщился. – Просто на мой след встали зарнисты…

– Твои проблемы меня не касаются! – отмахнулась от него магистр алхимии, но сразу сменила гнев на милость. – Хорошо! Можешь взять экипаж. – А уже мне заявила: – Удачи, молодой человек! И запомни: каждый из нас сам определяет свою судьбу!

Честно говоря, это напутствие меня нисколько не воодушевило.

Скорее даже наоборот.

5-11

Ехали долго. Катили по мостовой, переваливались на разбитом тележными колёсами просёлке, тряслись в лесу на сосновых корнях. На место прибыли уже в сумерках, и за всё время поездки мрачный как туча Горан не проронил ни единого слова. Сколько я ни подступался к нему с расспросами о приюте, так ничего и не добился. Погрузившись в какие-то свои раздумья, охотник на воров меня попросту игнорировал, ни разу даже заткнуться не потребовал. Бесило это просто несказанно.