Ничто не стоит так дорого - Островская Екатерина - Страница 10

– Ларису Курочкину проверяли на наличие у нее второго телефона?

– Разумеется. Пока ответа нет, но, скорее всего, и не будет. О втором ее телефоне муж ничего не знает. Видел как-то у нее на столе телефон, поинтересовался, чей это. Лариса ответила, что это ее старый и в нем даже сим-карты нет. Но на всякий случай я решил перепроверить.

– Я тоже. Пока поднимался сюда на лифте, связался с практикантом, который сейчас в моем убойном трудится.

– Что практикант сможет узнать? С ним вообще никто из технического отдела общаться не будет.

– А у него свои каналы получения информации. Он же не будет обращаться к мобильному оператору на предмет того, сколько номеров числится за Ларисой Курочкиной. Он пробьет все номера, с которых постоянно осуществляется мобильная связь из какой-то точки. А именно из этой квартиры. Понятно, что погрешность плюс-минус пятьдесят метров и дом в двадцать два этажа. Это не одна сотня номеров получится, но потом проверит исходящие из офиса завода «Пром-электрон», и наверняка найдутся совпадения, потому что у Курочкиной точно был второй аппарат с зарегистрированным на постороннего человека номером. Муж видел второй телефон. А зачем Ларисе Курочкиной его держать под рукой, если она им не пользовалась?

– Но ведь это не совсем законно – использовать специальные программы, – напомнил полковник юстиции.

– Почему техническому отделу можно, а нам нельзя? Ведь мы тоже служим закону. Причем эта информация не приносит нам финансовых доходов, не портит никому карьеру и никого не убивает, а лишь способствует установлению справедливости и выявлению тех, кто действительно совершает преступления и кого иным путем выявить никак нельзя.

– Конечно, это так, – вздохнул полковник юстиции, – но…

Он не договорил, потому что дверь приоткрылась и на площадку выглянула Марина Сергеевна.

– Он уснул наконец-то, – выдохнула она и посмотрела на Гончарова, считая его старшим. – Если честно, я едва на ногах стою. Тоже глотаю таблетки успокоительные, но легче не становится. Волнительно как-то…

– Тревожно, – поправил Игорь, – нет такого слова «волнительный». Глагол «волновать» образует лишь действительное причастие настоящего времени «волнующий». А слово «волнительный» – прилагательное и впервые появилось в словаре русского языка только шестьдесят лет назад с пометкой «разговорное», то есть не литературное, хотя его в своих письмах употребил однажды Лев Толстой, пусть и в ироническом ключе.

– Не знаю, кто и что употреблял. А вы что, филолог, чтобы мне тут лекции читать? Все так говорят – «волнительно».

– Если все пойдут на гей-парад, то и вы с ними? Я не филолог, но консультировался по этому вопросу, потому что моя жена вдруг стала говорить «волнительный», но я ее отучил.

– Трудно ей с вами.

– Мы с ней, слава богу, развелись сегодня утром. Для нее развод был действительно волнительным событием. Вы, конечно, можете говорить как хотите, я просто зацепился за слово, чтобы показать вам, что я ко всякому делу отношусь с максимальным вниманием и скрупулезностью. У меня будет к вам несколько вопросов, а потому вернемся в квартиру и найдем местечко, где мы можем наедине решить некоторые проблемы, которые возникли в ходе начавшегося следствия.

– Но разве мы не это самое… то есть разве мы уже не решили? Мы же разговаривали.

– Мы с вами просто болтали о приятном. А сейчас займемся делами. Следствие идет, но я только сейчас к нему подключился и хочу…

Подруга убитой Курочкиной стояла на площадке, показывая всем видом, что не собирается возвращаться.

– Мне вообще-то домой надо, я тоже хочу отдохнуть, пока Роман Валентинович спит.

– Вы что же, без сумочки поедете, без ключей от машины, кошелька и карты? Давайте все-таки вернемся в квартиру и поговорим немного о деле.

Он открыл дверь и пропустил женщину внутрь, потом впустил полковника Копылова, который посмотрел на Марину, вернее, на ее стройные ноги, после чего вздохнул, улыбнулся и шепнул Игорю:

– Видишь, как порой тяжело приходится. Встречаешь симпатичную девушку, а она в числе подозреваемых.

– Я на такой однажды женился. Сегодня, правда, развелся.

– Я уже слышал, – шепотом ответил Николай Иванович, – поздравляю.

Гончаров вошел в прихожую и посмотрел на ожидающую его подругу семьи Курочкиных.

– На кухне побеседуем?

Марина вскинула брови:

– Вы привыкли общаться только на кухне, потому что дальше вас не пускают?

– Нет, это как в армии, – постарался сгладить колкость Копылов, – там говорят, что хорошая служба должна проходить поближе к кухне и подальше от начальства.

– Давайте перейдем в гостиную с портретом, – спокойно предложил Игорь и придержал за локоть полковника юстиции, – я пообщаюсь с дамой наедине.

Копылов не стал спорить.

Гончаров с Мариной сели за стол напротив друг друга. Игорь посмотрел на портрет и произнес, ни к кому ни обращаясь:

– И в самом деле похожа.

– Кто и на кого? – уточнила сидящая напротив женщина, хотя прекрасно понимала, о ком идет речь.

– Да тут одна девушка, проживающая в этом же доме и даже по этой же лестнице, сказала, что Лариса очень похожа на американскую актрису Кэмерон Диаз.

– Сомнительный комплимент, – усмехнулась Марина Сергеевна, – а на кого я похожа, та девушка вам не сказала?

– Она вряд ли знакома с вами. Просто она всех людей, которых не знает, называет именами американских актеров. А вы, кстати, действительно тоже напомнили мне одну звезду американского кинематографа.

– Кого же?

– Я не знаток и не киноман, но в двух фильмах ее видел. Один не досмотрел – не хватило выдержки: там про каких-то домохозяек, которые залетели и хотят сделать аборт, но это запрещено. Название не помню. А второй – «Преступление»: о том, как начальница домогалась своего подчиненного и добилась своего. Смотрел его дома вместе с женой в субботний вечер с бутылочкой шампанского и оливками. Жена сопереживала, вздыхала и вскакивала, а я хохотал, думая, что это отличная комедия.

– Этот фильм называется «Разоблачение», а тот, что вы не досмотрели, «Если бы стены могли говорить» – тоже неплохая картина. Актрису зовут Деми Мур, и меня с ней действительно сравнивали. А вы очень странный человек. Никогда нельзя понять, какой вы настоящий: можете быть обаятельным, интересным собеседником, а иногда вы просто невыносимый.

– Во втором варианте – я настоящий, потому что я – полицейский. Так что приступим к нашему расследованию. Сами понимаете, что я не был знаком с вашей подругой, но всегда, расследуя убийство, я пытаюсь понять, каким был этот человек, которого убили, какой у него был характер, и зачастую только этот мой интерес способствует раскрытию преступления. Скажите несколько слов о вашей подруге. Охарактеризуйте ее.

– Вы хотите знать, какой она было по характеру? Про нее можно много хорошего сказать. Но главное – она была очень доброй.

– Она была очень спортивной? Вы же с ней вместе учились, ходили на уроки физкультуры. И какие показатели у нее были в спорте? Лариса в нем преуспевала?

– Куда ей. Она же почти как доходяга – худышка всегда была, ножки тоненькие – иксиками. Помню, мячики бросали, такие как теннисные. Кто-то далеко бросал, кто-то не очень, а Лариса всегда себе под ноги. Как у нее так получалось? Она даже плакала однажды, говорила, что все лучше ее, а на самом деле это не так, просто у нее не получалось. Она рыдала и не хотела ходить не физкультуру.

Гончаров вдохнул, а потом выдохнул, явно разочарованный этим ее ответом. Потом покачал головой:

– Марина Сергеевна, вы же видели в окно, как я беседовал с вашим бывшим мужем. Долго беседовал, и он мне многое рассказал про Курочкину. И про то, что когда вы стояли рядом с ней, то любой мужик выбрал бы именно вас.

– Так и сказал? – не поверила Марина Сергеевна. – Удивительно, что он меня не хаял в этот раз… Но это действительно так: в молодости Ларка была худая и почти плоская, как девочка. А я смотрелось как девушка, красиво двигалась, танцевала, хорошо училась и в школе, и в институте, никогда не курила… Девушкой я была привлекательной.