Территория сердца (СИ) - Костадинова Весела - Страница 30

— Любит, Зара, серьезно? Знаешь, если бы я не видел, как отца любит мать, я может и поверил бы… не думаю, что это любовь. Когда любишь — понимаешь человека, чувствуешь его. Когда любишь — разделяешь его интересы! Когда любишь — можешь сказать твердое «нет»!

— Любовь бывает разной, — тихо заметила я, грея руки о горячую чашку, куда Влад подлил чай.

— Зара, мама…. Она никогда бы…. Она не согласилась бы на такие условия. Никогда. Даже с учетом того, что любила отца до безумия. Но то, как она иногда с ним говорила…. Никто так не мог. Она всегда говорила ему правду в глаза, а не ластилась, как собачка, чтоб потом поиметь с него что-то. Она смотрела с ним в одном направлении в главном, но могла и врезать ему, в переносном смысле, конечно.

Я едва не заплакала — Влад не про свою мать говорил, про мою….Как она умела удерживать равновесие между безграничной любовью и собственной независимостью. Её сила, её воля, её любовь — всё это было так похоже на то, о чем говорил Влад.

— А ты сама, Зара? Я уверен, что ты никогда бы не пошла на такие отношения, даже если бы любила! У вас с мамой общее то, что вы обе — гордые! Так вот, вчера Ленка зачем-то приехала к нам и пошла к нему. Раньше она тоже приезжала — отец не возражал, я тоже…. Но не вчера. Они поссорились. Сильно. Она кричала о чем-то, он говорил тихо. Потом вроде помирились, она осталась у нас….

Тошнота снова подкатила к горлу от невыносимого отвращения.

— А я свалил. Не хотелось ни попадаться на глаза отцу, ни видеть их вместе. Они словно застряли в каком-то болоте, из которого никто не может выбраться. Он не может её отпустить, потому что привык, а она не может уйти, потому что не хочет потерять то, что имеет. Это как будто какой-то болезненный круг, понимаешь?

Я понимать не хотела. Себя, к слову, тоже — признание Влада словно ударило в живот.

— Ты что, провел ночь…. Где?

— В машине. Около твоего дома, — буркнул он.

— Что? Влад, ты нормальный?

Влад виновато пожал плечами и отвернулся, словно не хотел встречаться со мной взглядом. Я чувствовала, как злость и растерянность разрывают меня на части. Он сидел в машине всю ночь у моего дома, и я даже не знала об этом. Что за чёрт?

— Я просто не хотел возвращаться домой, — сказал он, всё ещё избегая моего взгляда. — И не знал, куда ещё поехать. Никто бы не понял… И я просто хотел быть рядом с кем-то, кто не станет задавать лишних вопросов.

— Да какие к черту, вопросы? Ты и так выдал мне всю биографию вашего семейства — можно в желтую прессу статью сдавать, — фыркнула я. — Втянул меня в ваши…. Разборки. Отец… он хоть знает, где ты?

— Нет, — помолчав, ответил Влад. — Он…. Звонил, а я…. Не хочу пока говорить с ним.

— Влад, ты дебил? А ты не думаешь, что он психует? Что зная, что…. — я закусила губу.

— Договаривай, Зара. Зная, что у меня эпилепсия, ты это хотела сказать?

Я опустила глаза.

— Да! — выдохнула. — Прости, Влад, но…. он ведь действительно может…. Психовать. И искать тебя…. Ему же больно, идиот!

— Защищаешь его? — по губам Влада скользнула улыбка.

— Нет…. — проворчала я, — просто, думаю, что вам нужно научиться говорить друг с другом.

— Не сегодня, дорогая, не сегодня. Сегодня я хочу быть с той, кто видит меня просто Владом, а не Владом Болотовым. Это возможно, Зара? Я заслужил это завтраком и массажем?

— О, и даже больше, Влад, — рассмеялась я, не желая додавливать. В конце концов — это не мое дело!

— Ты когда-нибудь стреляла в тире?

Я расхохоталась:

— Спорим, что я тебя уделаю в стрельбе?

Влад поднял бровь, явно заинтригованный.

— Правда? Да не может быть! — он явно не верил, но его заинтересованность только подогревала моё желание доказать ему обратное.

— Спорим?

— На что?

— На кофе, Влад. Тот кто проиграет, ведет второго пить кофе.

Карие глаза смотрели с такой благодарностью, что мне стало тепло. Воскресенье, грозившее быть испоганенным, удалось, похоже, на славу.

* — Лучезара цитирует знаменитую фразу Масяни из серии «День радио»

13

На ночь Влад остался у меня, не смотря на все возражения.

— Смотри, — он устроил себе кровать на полу у батареи, — я совсем как кот. Могу помурчать, если хочешь.

— Лучше помолчи! — выругалась я, натягивая на себя одеяло. — Завтра подниму тебя в пять!

— На хрена так рано-то?

— Влад, нам завтра на работу! Если уж ты решил поиграть в простого человека, предлагаю отправиться до офиса на метро!

— Зара, я до этого еще не дорос…. Правда. Мой Бентли под окном, если что.

— Слабак!

— Лучше так, чем…. Метро….

— Эй, я каждый день так езжу, и ничего. Прекрасный способ пробудиться и зарядиться на весь день. А тебе полезно иногда окунаться в жизнь обычных людей, мистер «у меня под окном Бентли». Ок, поедешь на машине, а я — на метро. Поэтому пробудка в пять.

Он усмехнулся в темноте.

— Зара, а сама попробовать мою жизнь не хочешь? В качестве эксперимента.

— У меня прав нет, Влад, — я зевнула, поворачиваясь на другой бок.

— Не понял… у меня есть.

— Это ты не понял. Я бы в этом случае поехала на «Бентли», а ты — на метро. Вот тогда было бы справедливо.

Он тихо засмеялся.

— А если с личным водителем? И я — в его роли?

— Это был бы номер, — я приподнялась на локтях. — Влад, если ты не заткнешься — я брошу в тебя подушкой! Давай спать уже.

— Да ладно, чего ты, — не унимался он. — Может, мне вообще роль тихого водителя — это только для начала? Представь, я могу быть твоим личным поваром, массажистом, психотерапевтом…

— Болотов, ещё одно слово — и я тебя точно выгоню в коридор, — прервала я, глядя на него сквозь ресницы. — Серьёзно, дай поспать!

Влад, наконец, замолчал, и в комнате установилась тихая, уютная тишина. Я улеглась поудобнее и закрыла глаза. Усталость всё же брала своё, и веки начинали тяжелеть. Но даже в этом полусонном состоянии я чувствовала тепло его присутствия, спокойствие, которое он привнёс в мой маленький мирок. С ним было легко, будто мы знали друг друга тысячу лет.

Но сон, как на зло не шел. Я все время крутила в голове сегодняшний и вчерашний дни, и никак не могла понять, что же меня тревожит. Влад тихо сопел на своей кошачьей лежанке, моментально провалившись в сон, а я ворочалась с бока на бок.

Я приподнялась на локтях и взглянула на Влада. Он действительно спал, свернувшись калачиком у батареи. Спал спокойно, как ребёнок, и от этого вида мне стало ещё тяжелее на душе. Ещё один Болотов в моей жизни. Ещё один человек, чьих проблем и боли я не хотела знать. Но теперь он был здесь, рядом, и словно невидимая нить тянулась между нами, связывая его историю с моей. Я не хотела этого. Не хотела, чтобы его мир пересекался с моим. Но, кажется, было уже поздно.

Тихо, чтобы не разбудить Влада, я поднялась с дивана и пошла на кухню. Налила себе стакан воды и сделала несколько глотков. Приятная прохлада на миг отвлекла меня от хаоса мыслей. Но тут же воспоминания нахлынули с новой силой: его мягкий, но настойчивый голос, рассказы о матери, о том, как тяжело было его отцу…

Отцу! Вот что не давало мне покоя.

Он звонил Владу не один раз, но тот отключил звук на телефоне, игнорируя заботу и беспокойство Александра.

Я поставила стакан на стол, опершись на него ладонями, и посмотрела в окно, за которым искрилась всеми огнями ночная Москва. Этот город был настолько огромным и равнодушным, что легко поглощал любые человеческие драмы, оставляя их без внимания. Но сейчас, в этой маленькой квартире, происходило нечто слишком личное и значимое.

Александр Юрьевич… Его тень, казалось, витала где-то рядом, и я знала, что он не тот человек, который оставит всё на самотёк. Он не тот, кто сидит сложа руки, когда дело касается его семьи. Я чувствовала, что сейчас он, скорее всего, мечется по дому или сидит с телефоном в руках, раз за разом набирая номер Влада. Это беспокойство, даже отчаяние, отражение которого я видела в глазах Влада, передавалось мне, делая этот круговорот ещё более замкнутым.