Совенок. Вода и пламя. Шестая часть (СИ) - Боброва Екатерина Александровна - Страница 9

«Вот ее бы на Земле никто не назвал серой мышью», — говорила, разглядывая собственное отражение в зеркале. У Цветты было то, о чем Майра мечтала тайком: черные, с блеском и легкой волной волосы, мягкие, а не серая жесткость как у нее — утром не расчесать. А глаза? Это не глаза, а искушение. Майра не сама такое придумала, слышала, как такийцы меж собой обсуждали. Что там такийцы, все мужчины поголовно рядом с принцессой становились похожими на кролика, у которого перед носом листом салата помахали.

И это тоже злило, потому как сразу представлялся Альгар, идущий, словно привязанный, за ее высочеством.

Если бы Шестой был рядом, Майра давно спросила бы его о том, как он относится к Цветтаре, но Альгар был далеко, в Такии, а сообщением такое не спросишь…

Потому Майре оставалось лишь пребывать в собственных догадках и злиться на соседку.

— Не могу, — Цветтара раздраженно отпихнула ластившуюся крольчиху. — Не получается. Это не зверь, а глупость сплошная. Может, она вообще ни о чем не думает? Хм, интересно, лорд Кайлес поменяет зверя, если я попрошу?

Майра хмыкнула. Махнула рукой и Крош соскочил с лежанки, запрыгнул на кровать, подошел важно, ткнулся бархатным носом ей в подбородок. Девушка улыбнулась, почесала длинные уши. Кроль вздохнул, вытянулся вдоль нее, задремал. Последнее время он много спал, и декан велел готовиться. Хоть магия и поддерживала в нем жизнь, но это долгожительство постепенно подходило к концу.

«Менталист должен уметь отпускать тех, кого любит, — сказал ей Кайлес. — Мы не меняем законы жизни, а лишь следуем им».

Майра знала — он прав. Она уже несколько раз отпугивала приходящую за Крошем смерть, но вечно это продолжаться не может. Она должна отпустить…

— Какой он у тебя умный! Мне бы такого! — воскликнула с завистью Цветтара, бросив раздраженный взгляд на крольчиху.

Чем принцесса не отличалась, так это терпением.

«Привыкла получать то, что хочет», — подумала с неменьшим раздражением Майра, и Крош согласно дернул лапкой, выражая единодушие. Он мысленно предложил покусать соседку, но Майра не разрешила. Слишком мелко. А вот если высочество возжелает ее Альгара, как сейчас намекала на кролика, тогда она ее сама… покусает.

— Умными не рождаются, умными воспитываются, — проговорила она, обнимая Кроша: «мое, не отдам».

Принцесса ответила негодующим фырканьем. Тратить силы и время на воспитание ей не хотелось. Но кролик — не подданный. Он не станет слушаться лишь потому, что ему принцесса приказывает.

На самом деле Цветта была не так уж и плоха. Не ныла о том, что приходится убирать по очереди комнату, самой следить за одеждой, кормить крольчиху, чистить клетку. Не ворчала на ранние подъемы, пробежки и долгие медитации. Даже знаки внимания от поголовно влюбленных в нее такийцев принимала с достоинством, никого не обижая колкими насмешками. А на все предложения руки и сердца отвечала неизменно: «Мой единственный супруг — престол Шакри-нару. Я не могу ему изменить».

Какой-то остряк предложил себя в свиту к престолу. Идея разошлась. Если Майра не ошибалась, сейчас «свита» насчитывала порядка сорока человек. И это тоже злило.

«У нас академия, а не королевский двор, — жаловалась Майра Крошу. — Они еще до дуэлей дойдут! Было бы из-за кого? Подумаешь, глаза. И волосы. Красоту есть не станешь, а вот семейка у водяной такая, что „свиту“ сожрут целиком и не подавятся».

Крош согласно кивал башкой — сожрут.

«Если Альгар… Вдруг… На эту… Если она заманит его в свое сердце, я трупом лягу, но не дам разбить ему сердце, — страдала Майра, обнимая теплого пушистика. — Она все равно к себе уедет. Престол не бросит. А он страдать останется! Нет, лучше я ей мозги прочищу и заставлю не смотреть на Альгара. Пусть у себя ищет „настоящего“ принца. Нечего на наших заглядываться».

— Научи, — внезапно попросила Цветта, старательно разглядывая стену за спиной Майры. — Я и кормлю ее, и вкусняшки таскаю, она лишь жиреет, а толку никакого. Лорд Кайлес говорит: терпение, а я… — и она, прикусив губу, огорченно мотнула головой.

— А тебе нужен результат, — Майра села на кровать, забрала кроля на колени, принявшись почесывать спинку. Крош блаженно вытянул лапки.

— Я не могу быть слабой, — честно призналась Цветта, и Майра с удивлением заметила, как заблестели ее глаза. Надо же… Ее высочество умеет плакать? Впрочем, она же водник. Они все плаксы, даже мужчины.

— Не знаю, чем тебе помочь… — протянула Майра, борясь между состраданием и долгом перед Асмасом. Помогать той, кто желает похитить сердце Альгара?

— Назови свою цену! — властно бросила принцесса, и Майра воочию увидела корону на ее голове, а вокруг тот самый трон и… разозлилась.

— Цену? — прошипела, ощущая, как потеплел воздух, как она начинает задыхаться от сдавившей горло злобы.

Глаза ее высочества заледенели, теплый воздух начал пропитываться влагой. Крош недовольно повел носом, задышал чаще, требовательно стукнул лапкой по руке хозяйки, мол, остановись, но Майра лишь отмахнулась. Крольчиха испуганно съежилась, прижав уши.

— Не лезь к нашим принцам, поняла⁈ — сорвалась на крик Майра. — Своих ищи. Плакс сопливых. Нечего тебе с огненными делать!

«Давай ее испарим! — радостно взревел внутри огонь. — Как она посмела на наше пламя посягнуть!»

Кожа на лице Цветтары стала голубеть, на волосах заигрались синие отблески, глаза потемнели, став похожими на два омута.

— Кто! Ты! Такая! Чтобы мне указывать?

Водяная стена замерла напротив огненной.

Где-то взвыла сирена.

Но они не обратили на нее внимание, не заметив, как у двери нарисовались две полупрозрачные фигуры.

— Моя какая? Огонь! — и стихия окинула Майру горделивым взглядом. — Так бы и расцеловал.

— Дерзкая и невоспитанная, — пропела вода. — Зато моя красивее.

— Ха! — побагровел огненный величество. — Щаз моя твоей красоту-то поправит!

— Ну это мы еще посмотрим!

И обе стихии замерли в предвкушении.

— Ставлю десять духов.

Огонь глянул на протянутую ему синюю ладонь, на которой в крупном жемчуге метались, танцуя, прозрачные тени. Хмыкнул:

— Принимаю, — и в воздухе возникло десять янтарно-желтых камней, с пляшущими внутри яркими точками.

В комнате между тем копилось напряжение. На одной половине тлели занавески, на другой — разбухали от влаги учебники. Между ними, на полу, поднимался клубами пар.

Мир застыл в шаге от столкновения.

В бедро Майры ткнулся бархатный нос.

— Не до тебя, подожди, — отмахнулась девушка, не упуская противника из вида.

Крош как-то по-особенному вздохнул, встал на лапы, лизнул ее в щеку. Майра замерла, повернулась, неверяще взглянула в такие родные глаза.

— Нет! — крикнула, подхватывая ставшее невесомым тело. Смерть ударила по связи, скручивая желудок в тугой ком боли, выворачивая наизнанку душу, заставляя застонать.

Она все-таки пробралась сюда, эта сборщица душ. Поймала момент, когда Майра была занята, и забрала Кроша…

— Ш-ш-ш, — чьи-то руки с силой обняли, согревая теплом. — Держись! Ты справишься! — в нос ударил сладкий аромат дорогих духов. — Прости, я такая бесполезная, не могу забрать твою боль, но я знаю, как это — терять.

— Это ты виновата! — всхлипывая, проговорила Майра. Цветта сидела рядом, обнимая и нежно поглаживая по спине.

— Тебе придется его отпустить, — мягко произнесла принцесса, никак не отреагировав на обвинение, — эмоции — наша сила и наша слабость. Так говорила моя бабушка, когда уходила. Тебе придется научиться жить с этой болью.

— Не хочу, — отчаянно зарыдала Майра, — не хочу так! Почему? Он всегда должен был быть рядом!

— Даже мой дед не может заставить быть рядом тех, кого он любит, — тихо ответила принцесса. — Никто из нас этого не может. Ты счастливая… У тебя сильный дар, и ты можешь позволить себе любить и быть с тем, кого любишь. Я тебе так завидую.

Майра аж всхлипывать перестала от таких слов.

— Ты? Мне? — посмотрела недоверчиво.