Совенок. Вода и пламя. Шестая часть (СИ) - Боброва Екатерина Александровна - Страница 39

— Получится, — горячо заверил Аль, выходя из укрытия.

— О-па, — присела на лапы ящерица, склонила башку, разглядывая визитера.

— Мы осколки от прошлого артефакта возьмем, тот… который… Бездна, — Аль поморщился. Мысли были четкими, как никогда в жизни, а вот язык заплетался, не желая слушаться. — Скинем в бывший источник и взорвем.

— Мне вот интересно, а что такого ты потреблял, молодой человек, и знает ли об этом твой отец?

Говорящая тоном строгого учителя ящерица показалась Алю забавной, и он хрюкнул от смеха.

— Знает, — отмахнулся он, смеясь, — мы вместе духов вызываем.

— Травокуры, — поморщился Драго, — ишь чего намешали, что тебя к нам занесло… Всегда поражался тому, что вы творите, только чтобы расширить свое ограниченное сознание. Не увлекайся, малек. Дурное это дело. Так и заблудиться можно.

— Сейчас я его выпну, — кровожадно пообещала ящерица, — а то наглость это — без разрешения влезать в разговор достопочтенных.

И она дунула огненным потоком прямо в лицо Алю.

Того в грудь словно молотом ударило.

Он прикрыл глаза, а когда открыл, вокруг все плавало в молочном дыму, на стенах горели узоры, танцевали тени и слышался голос отца:

— Значит, вернуть покой мертвым сможет та, которая дружит со смертью? Она восстановит равновесие и помирит тень со светом? И кто она? Дева ночи? Очень поэтично, но непонятно.

Дым начал развеиваться, и первым, что увидел Аль, было разочарованное лицо отца.

— Сын, ты случайно не знаком, с девой ночи? — спросил он.

Аль мотнул головой.

— Я так и думал, — вздохнул король, — но хотя бы нам намекнули, что средство есть и на том спасибо.

— Они отказали! — Шиль в ярости пнул кресло, но то было сделано из тяжелого дерева и с честью выдержало удар, лишь проехав со скрипом ножками по полу. — Мне! Словно я ребенок!

Искра вспыхнула между пальцев парня, скользнула на обивку кресла, и ткань обуглилась, задымив.

Шиль в запале этого даже не заметил, отправившись в который по счету круг — мерить гневными шагами гостиную.

Аль со вздохом — ну сколько можно ругаться! — вытащил из вазы цветы, плеснул на кресло водой и укоризненно посмотрел на друга — дыра получилась заметной, но тому было не до испорченной мебели.

Шиль метался по комнате, словно пойманный в клетку зверь. Алю даже досадно стало. Его тоже не взяли, но он не поджигает от расстройства мебель.

Надо сказать, с последнего курса не взяли никого из «птенцов», как их называли военные. Так что вся академия погрузилась в траур. Парням сочувствовали, за них переживали и всячески поддерживали. Майра, правда, обозвала идиотами, сказав, что на войне нет место необученным придуркам, и если кто хочет раньше времени сдохнуть, так для этого есть гораздо более полезные для общества способы. И вообще, у каждого своя работа. У военных своя, а они еще учебу должны закончить.

Аль в целом был согласен — новичок в слаженной команде, как пятая нога у вальшагаса и потому спорить с Фильяргом не стал.

— Скажи ему! — Шиль повернул к нему умоляющее лицо. — Скажи, что я один из лучших, что подготовка у меня на отлично. Мы с тобой вон победители игр. Неужели, и тебе откажет?

— Откажет, — с горечью кивнул Аль, потому как в армейских вопросах родственные связи для Фильярга не значили ничего. Он и Ларса отправил на переподготовку, не посмотрев на то, что тот старший брат и принц. Если все добровольцы должны пройти короткий курс слаживания, значит, и Ларс не исключение. — Война не игра, так что наша победа на соревнованиях не считается, — добавил он.

Шиль обиженно взвыл.

— И ты смиришься⁈ — спросил он с отчаянием.

Аль пожал плечами. В данный момент он как раз прикидывал, когда лучше всего пробраться в хранилище. После того, как туда наведался Пятый со своими парнями, охрану усилили, но после отбытия войск, когда большая часть артефактов отправится вместе с ними, охранять будет нечего. Почти. Вот тогда он и сходит. Один.

— Та-а-ак, — протянул Шиль, с подозрением вглядываясь в лицо друга. — Я тебя пятнадцать лет знаю. Говори, — потребовал. — Иначе, — прищурился, — намекну Майре, и она из тебя всю правду достанет.

Аль аж задохнулся от обиды. Его! Пугали! Майрой!

— А в глаз? — зло уточнил он.

Некоторое время парни буравили друг друга взглядами… На тренировках они были примерно равны, так что «в глаз» закончился бы ничьей, и оба, понимая это, одновременно отступили.

— Не отпущу одного! — категорично заявил Шиль. — Что хочешь делай, но я с тобой!

Аль аж сплюнул от досады: нашелся, понимаешь, телохранитель. Прицепился — не отодрать. Харт был бы в восторге — гвардия Шестого сочетала в себе функции подельников и нянек. Но ему-то что с этим делать⁈

Стиснул зубы, прикидывая варианты. Посмотрел на полное решимости лицо друга… Майре тот, конечно, ничего не скажет, но спать будет, подперев собой дверь его спальни. А это обязательно вызовет подозрение у охраны. Они и так в состоянии готовности перехватить его возможный побег из дворца.

И Аль с раздражением подумал, что репутация крутого принца не всегда хорошо.

— Тебя он не возьмет, — предупредил он. — Драго и на меня с трудом согласился. Да и ничего серьезного. Полетим активировать источник — стихия просила. Заодно оценим обстановку. Никаких боев или стычек. Тихо прилетели, тихо улетели.

— Ничего серьезного⁈ — завопил Шиль, и Аль опасливо покосился на дверь. Защиту от прослушки он поставил, Харту сейчас не до него, но если кто узнает… плану хана. — Да это… Это же… Еще и один! А если что случится? Кто тебе спину прикроет⁈ На калкалоса надежды особой нет. Он сам себе на уме. И чем ты питаться будешь? Сырой рыбой, которую он поймает? А там? На захваченных землях? Слышал, лишь пыль осталась. Одному безумие туда соваться. А как вы собираетесь искать источник? С помощью Драго?

— Нет, — покачал головой Аль, мысленно морщась. Это был самый тонкий момент плана. Искать должен был он. Сам. Технически ничего сложного. Примерный район поиска стихия указала, но практически… Огонь ушел глубоко, если вообще остался. Хотя стихия клялась, что убить источник полностью невозможно, только приглушить. И попробуй его на этой глубине разглядеть! Придется выложиться полностью. А потом еще найти силы, чтобы активировать Бездну, помочь Драго, добавить огня…

И Аль вдруг понял, насколько ему не хочется отправляться одному…

— Ничего не обещаю, — проговорил он, и лицо Шиля осветилось надеждой. — Только не проговорись никому, — предупредил он.

— Чтоб мне пеплом обожраться, — поклялся друг, едва не приплясывая от радости.

Лето перевалило на вторую половину, и погода стояла ясной, давя жарой. В портах тэоратов царила суета. Погрузку проводили ночью, над кораблями висели облака световиков, заливая набережные ярким светом. Войска деловито грузились на борта, корабли отчаливали, освобождая место другим. В воздухе с раздраженным клекотом носились чарксы, невольные тем, что их принуждали приземляться на незнакомые палубы. На набережной толпился, провожая уходящих, народ.

— Будь осторожен, — попросила мужа Юля, обнимая, — не лезь в самое пекло, помни о нас. Люблю тебя.

— Папа, ты их всех победишь, правда? — дернул его за рукав Илья. И Фильярг ласково потрепал сына по голове:

— Обещаю, сын. Всех. Папа у тебя самый сильный. А ты не переживай, все будет хорошо, — и он нежно поцеловал жену в лоб.

Юля едва сдержала горестный вздох. Она понимала, что ее дома держат дети, но одна часть сейчас отчаянно рвалась за мужем — поддержать, встать спина к спине. И эта часть была в ужасе от того, что ей предстояло остаться дома… Надеяться, верить, молиться и ждать.

— Я пригляжу за ним, — уверенно — точно был тут самым главным — пообещал ей Ларс. — Первый, ты там скоро? — нетерпеливо позвал он.

— Юля, — поздоровался Лиестр. Пояснил: — Вот решил прогуляться. Засиделся в лаборатории. Хочу в поля. На месте наверняка придется корректировать работу артефактов, так что моя помощь пригодится.