Давай попробуем любить (СИ) - Солнцева Зарина - Страница 38

— Наверное, я хочу осесть, Фаарат. — После долгого молчания ответил нааг, продолжая гипнотизировать огонь в камине.

— Наверное? — Фыркнул с лёгкой издевкой красноволосый, аккуратно возвращая бокал на столик.

— Наверняка.

Качнул головой хозяин дома, и неспешно выпив ещё немного, добавил как бы между прочим, делясь сокровенными мыслями:

— Меня не покидает чувство ушедшего времени, думаю, пришло время уйти с шахматной доски.

— Разве? Звучит почти как неизличимая болезнь. — поморщился нааг. — Неужели вид страдающих в мучениях пришлых больше не удовлетворяет? А адреналин от приближающегося сражения не туманит голову похлеще любого вина?

— Вряд ли такое возможно разлюбить. — Краем губ усмехнулся нааг, пряча легкий блеск то ли боли, то ли тоски в зелёных глазах.

— Что ж, тогда не все для тебя потеряно, Аникей. Не все…

— Это обнадеживает, — ответил на реплику друга улыбкой другой мужчина. — Но война прошла, Фаарат. Думаю, надо учиться жить дальше.

— Как интересно… — Лениво молвил гость, потягивая, как настоящий змей, от обжигающего дурмана аконита. Смертельно для всех, только не для них. Что ж, их недаром за глаза называли чокнутыми. Всё-таки яд приносил им не совсем удовольствие. Точнее, боль, приправленную мягким послевкусием, лёгкость и чувство полёта. — Мы с Садэром сегодня тоже об этом рассуждали.

Аникей невольно удивился подобному ответу друга, но не стал кривить душой и спросил в лоб без утайки, ибо между этих двух аристократической мишурой и не пахло.

— Садэр? Шутить ли ты вздумал, Фаарат? — Хозяин дома неспешно сделал глоток, но чувства были уже не те. Вкус алкоголя перебило любопытство по поводу услышанного.

И дело было не только в том, что крылатый происходил из закоренелого народа идеальных воинов. Нет, Аникей был лично знаком с Садэром Ориандрэ. Шрам на полфаланги под грудью не позволит ему забыть, пожалуй, никогда искусного мечника, что обладал жестоким нравом.

— Почему нет, дружище? — Фыркнул спокойно второй нааг. — По-моему, каждому положена награда за такие страдания. А дерьма в жизни нашего с тобой общего друга было предостаточно, чтобы в конце его жёсткое сердце стало мягче при виде одной милой особы.

Что-то в голове Аникея щелкнуло, и он даже сам не поверил своим словам:

— Полагаю, речь идет о женщине.

— Угум, — качнул головой Фаарат, отчего длинные косички, что свисали вдоль скул спереди, забавно подпрыгнули. — Точнее, об одной очень милой ведьмочке, которая добросовестно пытается сделать практику и при этом сохранить своё целомудрие от наглого и обаятельного шаада.

И тут хозяина дома озарило. Пожалуй, речь шла только об одной девушке.

— Давина и Садэр?

— Именно. — Довольно щелкнул пальцами в воздухе Фаарат. — По-моему, прекрасная пара выйдет.

— Не могу понять, — Удивлённо откинулся на спинку кресла хозяин имения. — Она показалась мне хоть и рассудительной девушкой, но весьма тонкой натурой. Садэр и так не сахар, но рядом с ней… Это как шелк и нож.

— Таким образом судьба и поражает интересных личностей. Согласись, из этого союза выйдет исключительно уникальный ребенок.

На миг улыбнувшись краем губ, старший нааг.

— Отчасти ты прав, но… Мне трудно поверить в их связь. Неужели они действительно пара?

— Если это не так, то я даже не знаю, что можно называть парностью. — сокрушительно покачал головой нааг. — Видел бы ты, как зорко он следит за ней. Контролируя всё, от принятия пищи до количества воды, что Давина выпила в день. А она, я тебе скажу, ни в чем не отстает. Вроде бы и стесняется, но ни шагом в сторону от него. А в руках Садэра как воск плавится.

Отголоски воспоминания больно врезались в сознание, сердце сжало невидимые тиски, и чтобы скрыть нервозность, Аникей глубоко вздохнул с долей горечи.

— Как ни странно, но ты прав, друг мой, — открыто взглянув в глаза своего сородича, — Садэр один из немногих, который оставался верен своему мечу и клятве — защищать мир и порядок. Думаю, такие мужики, как он, заслуживают найти свою половинку. Важнее всего — не забыть, насколько хрупкое существо в твоих руках, и насколько злая баба — судьба.

— У неё тонкий юмор.

Девичий грудной голос раздался почти из пустоты. Но не те люди были в комнате, чтобы махнуть рукой со словами "показалось".

Внутренне мужчины напряглись до предела, но ни у одного не дрогнул ни один мускул на лице. Лишь спокойствие заполнило пространство комнаты.

Подождав минуту и так не шевелясь даже мизинцем, мужчины почти синхронно схватили изящно бокалы и начали попивать вино безмятежно, аккуратно, совсем лениво. Хоть и ощущая, как энергетические потоки в комнате изменились, уступая прежней сети из ярко-огненных и темно-фиолетовых бликов изумрудной волне нереальной жизненной силе.

Безусловно, теперь ночная гостья понимала, почему этих двоих называли элитой молодёжи армии змеиных. Они были мастерами своего дела, как для своего возраста.

Изящной кошкой молодая девушка в лёгкой сорочке соскользнула с подоконника на пол. Она задумчиво осмотрела их ещё ближе. Мужчины были к ней спиной, и тем не менее она могла оценить не только их внешность, что доводилось видеть ранее, но и почувствовать вблизи потоки их энергии.

Это были бойцы.

Те, которые поведали много гнили, чтобы суметь ценить маленький кусочек свежей ягоды. Они слишком много утратили, поэтому теперь были готовы рвать всем глотки за то, что внутреннее «я» называет «моё».

Они…

…были теми, кто заслуживал хоть капельку уюта и душевного спокойствия, а как известно, без женщины этого почти нельзя добыть самому.

Хоть Великий Хранитель Ардан и оставлял судьбы смертных в их руках, как гласил верховный закон, тем не менее она знала, что отец смотрит сквозь пальцы на проделки своих детей и племянников. А ведь некоторые из них имели особую страсть к людским эмоциям, вплетая в их жизни проблемы, беды и ложь.

Как и в случае одного смелого бойца, но такого глупого.

Девушка аккуратно подошла к ним и, ухватившись за край спинки одного кресла одной рукой и другого кресла другой, отпустилась над макушками мужчин, тихонько хмыкнув от того, что край глаза уловил, как хозяин дома сжал кинжал у пояса, а гость спустил пальцы к сапогам у голеней, готовый в любую секунду перерезать ей горло.

Тихий голос, словно весенний ветерок, прозвучал над их головами.

— Если не поспешите, на рассвете земля примит в свои объятья молодую ведьму, которая укоротит себе век из-за насилия любимого и ложного обвинения. А к закату рядышком отпустите в погребальную яму молодого воина-шаада, который уйдёт за той, что затмила его солнце.

От услышанного сердце Аникея замерло в груди. Фаарат резко повернулся, но ножом рассек лишь воздух.

Перед наагом из рода Фиола, словно в калейдоскопе событий, мелькало изображения. Он увидел внутренним взором милую черноволосую девушку с чистыми серыми глазами, которые поведали разное, но не потеряли совесть, честь и душу.

Видел и понимал, что у неё всё должно быть впереди. И горе, и радости, и семья, и дети.

А потом увидел Садэра. Того, которого помнил всегда: жёсткого, но верного, сильного, но продуманного, парня без прошлого и будущего.

Так обычно называли шаадов, ибо они не женились, не были привязаны к дому или семье. Только меч, жеребец и сражения.

Таким он был до приезда сюда, до знакомства с Давиной Фиалковски. И на самом деле Аникей лукавил, однажды он видел издалека, как шаад несёт на руках спящую девушку обратно в таверну.

Бережно.

Аккуратно.

С лёгкой паникой в глазах, чтобы не уронить.

Эти мысли заняли его сознание на пару мгновений, после которых как камень на голову свалилось осознание слов незнакомого существа ранее.

Как ошпаренный нааг сорвался с ног и побежал вон из дома, ощущая, как нижние конечности, слушая инстинкты, деформируются в гибкий длинный хвост, сгибая кости ног в один крепкий позвоночник.

Сзади звучало пронзительное шипение Фаарата, он следовал за ним.