Шесть соток волшебства (СИ) - Стешенко Юлия - Страница 24

Возвышенная патетика последней фразы, фальшивая, как пластмассовое яблоко, стала последней каплей. Уже не колеблясь, Инга тыкнула в кнопку «Заблокировать» и удалила чат.

Внутри было тихо и пусто. Как в опустевшей камере, из которой только что выполз через подкоп измученный, но счастливый арестант.

— Иди ты в жопу, Олег, — торжественно провозгласила в пространство Инга и поднялась. Мусор не вынесен, кофе не сварен, тайник не найден. Хватит тратить время на глупости! Натянув заляпанные краской бриджи, Инга перехватила волосы косынкой и встала посреди комнаты.

Так. Что мы имеем?

Во-первых, бабка запретила Инге делать капитальный ремонт. А вот косметический ее почему-то ну совершенно не смущал. Хотя во время косметического ремонта вполне можно отковырять старую штукатурку, обнаружив то, что под ней спрятано. Значит… А значит, под ней ничего и не спрятано!

Бабка устроила тайник либо под полом, либо глубоко в стене. Но внутренние перегородки в доме хлипкие, в один ряд кирпича. Там ничего не спрячешь. Вот в наружные, толстые, можно… Но с чего бабке предполагать, что Инга, даже не вступив в права наследования, бросится ломать несущие стены? Дорого, сложно, дорого. Да и жить в полуразобранном доме невозможно, а старая кикимора специально оговорила — уезжать надолго нельзя.

Но если Инга не может уехать — она не станет ломать внешнюю стену. А следовательно, капитальный ремонт запрещать не имеет смысла.

Так-так-так. У нас есть нечто, спрятанное в стене. Но не в несущей стене — и не в перегородке.

Ну конечно же!

Инга с размаху хлопнула ладонью по угольной плите и зашипела, потряхивая ушибленной кистью.

— Ай! Больно, блин!

Натянув на руки длинные резиновые перчатки, Инга неуверенно подступила к печке и остановилась в растерянности. Где тут можно спрятать тайник? В теории — везде. В массивном теле печки тут и там виднелись загадочные выемки, отверстия и дверцы. Но наверняка ведь вся эта конструкция греется… Что значит наверняка? Она определенно греется! Это же печка!

Никто не станет прятать важную вещь там, где она может сгореть. Инга решительно исключила из списка подозрительных отверстий дверцу топки, выемку, куда высыпалась зола, и маленькую, чудовищно неудобную духовку. Дымоход внушал некоторые сомнения. Наверное, поначалу дым будет очень горячим — но что потом? Может, он постепенно остывает? Или не остывает? Или вообще что? На всякий случай заглянув в узенькую дверцу, Инга обнаружила роскошнейшие, масляно-черные фестоны сажи, густо облепившие дымоход изнутри.

— Точно не здесь, — сделала логичный вывод Инга, с облегчением опуская задвижку. Лезть в черное, мрачное жерло дымохода ей не хотелось категорически. А вот лежанка… лежанка выглядела перспективно. Узенький уголок, в котором не поместился бы даже ребенок, раньше был завален обрезками хлеба, пучочками трав и старыми, но тщательно выстиранными тряпочками. Судя по всему, бабка использовала лежанку в качестве сушилки, а значит, температура там была невысокой. Прикусив от напряжения губу, Инга чуть ли не носом проехалась по кафелю, рассматривая швы и стыки.

В правом внешнем углу затирка была явно белее, без благородного оттенка слоновой кости, который неминуемо появляется у старой шпаклевки. И плитка лежала тут слишком ровно. Основная часть кладки пьяно вихляла, сползая то влево, то вправо, вздымалась волнами и бессильно опадала вниз. А тут, у внешнего края, кафель был выложен под линеечку, аккуратный, как шахматная доска. Облизнув губы, Инга осторожно ковырнула штукатурку ногтем и потянулась за молотком.

Глава 26 Как правильно продавать душу — инструкция для начинающих

Глава 26 Как правильно продавать душу — инструкция для начинающих

Обычная ученическая тетрадка — двенадцать листиков, в клеточку, с глобусом на обложке, — была аккуратно завернута в целлофан. Отряхнув серую бетонную крошку, Инга сняла обертку.

Если я нигде не ошиблась — здравствуй, мой внук. Я счастлива, что ты жив. Много раз я уже сказала это, но повторю еще раз: береги этот дар и не рискуй без смысла и цели. Слишком большой ценой заплачено за твою жизнь. Пусть эти жертвы не будут напрасными.

Прижав ладонь ко рту, Инга рухнула на стул. Под ногами хрустели обломки раскрошенной штукатурки, на столе белел толстый слой меловой пыли, но Инга не обращала на это внимания. Она читала.

Я сама придумала этот обряд. На самом деле в нем нет ничего загадочного и непостижимого — большая часть информации известна ведьмам уже давно, а остальное нетрудно найти, нужно всего лишь приложить усилия. Но мало кто догадался сплести собранное воедино, приспособив к своим собственным целям. И еще меньше тех, кто согласился принести необходимую жертву. А те, кто согласились… Они не будут ни с кем делиться своим опытом. Ты сам понимаешь, почему.

Но ты уже знаешь, какую плату нужно отдать за возвращение мертвого в мир живых. Поэтому я расскажу тебе и остальное. Хуже уже не будет.

Прежде чем приступать к ритуалу, заключи договор. Возьми золотое кольцо, кашу из цельной пшеницы с медом и алые ленты. В полночь приди на перекресток трех дорог, обернись вокруг себя и скажи: «Апостол Петр врата рая открывает, святые души пускает. А мне откройте другие врата, разрешите другие дороги». Вокруг станет темно, как в безлунную ночь, повеет ветер, ты услышишь странные звуки. Мне показалось, что это плач, другие слышали нежный зов. Не обращай внимания. Просто иди вперед по дороге, не останавливаясь и никуда не сворачивая. Сколько это займет — сказать не могу. Тут у каждого бывает по-разному. Но в любом случае в конце концов ты увидишь высокое дерево, уходящее кроной в небо. Высыпь сладкую кашу на корни, ветви повяжи лентами, а кольцо опусти в дупло. Потом положи руки на ствол и молча жди. Если ты все сделал правильно, повеет ветер и ветви дерева дрогнут. Рядом никого не будет, но ты почувствуешь прикосновение. Это означает, что дерево взяло свою цену. Умерев, ты попадешь отнюдь не в рай — но за это получишь власть над душами. Небольшую, но все-таки власть. А значит, ты сможешь вернуть уже отлетевшую душу в мир живых.

Первое, что тебе потребуется — связать себя с умершим. Капни ему в рот свою кровь и нарисуй восьмиконечные кресты на сердце, на животе, на ладонях и на стопах. Срежь с головы умершего и со своей по прядке волос, свяжи их вместе узлом и говори такие слова: «Как волосы эти воедино связываются, так и жизни наши в одну сливаются. Волос к волосу, кровь к крови, жилка к жилке, вздох ко вздоху. Что мое, то твое, забирай с миром на жизнь долгую, на здоровье крепкое, на мысли ясные. Аминь».

Отпевать такого умершего нельзя, заказывать по нему панихиду тоже. Три дня после погребения человек будет сниться тебе — звать с собой, угощать блюдами, которые ты любишь больше всего, смешить. Ни в коем случае не смейся, не принимай от него угощения и не иди туда, куда он зовет. Помни: древо соединяет небо и подземные глубины, но идут по этому пути в обе стороны. Ты можешь вернуть мертвого к жизни — но и мертвый может забрать тебя в смерть.

Если ты все сделаешь правильно, через три дня после погребения человек вернется.

Это очень сложный и очень опасный ритуал, отнимающий много силы. К тому же потом тебе придется поддерживать в воскрешенном жизнь — и это тоже требует много силы. Вероятно, ты проживешь намного меньше того, что уготовано судьбой. Вероятно, ты будешь болеть. А после твоей смерти умрет и воскрешенный. Поэтому ты будешь вынужден принести в жертву чужую жизнь — не ради себя, а ради человека, которого ты вернул.

Я не говорю, что ты должен пойти по моему пути. Я не говорю, что ты ни в коем случае не должен ходить по нему. Я просто даю тебе знания и возможности. Обдумай все, взвесь риски и прими собственное решение. Но думай хорошо — отказаться от своего выбора ты уже не сможешь.