Кара Дон Жуана - Володарская Ольга Геннадьевна - Страница 32

Каролина демонстративно отвернулась и стала чересчур придирчиво рассматривать меню. Пока она вчитывалась в ровные строки, Андрей удалился — краем глаза Каро успела заметить, как он нырнул в кухню и скрылся за дверью, ведущей в подсобные помещения.

— Что будете заказывать? — нетерпеливо спросила официантка.

— Сто граммов водки «Столичной», стакан апельсинового сока и шашлык из корейки, — ответила Каролина.

— Больше ничего?

— Вы сначала это принесите, а там посмотрим, — раздраженно бросила Каро.

— Шашлык будет попозже… Повару надо подготовить угли. А водку с соком могу подать незамедлительно.

— Ну так подайте!

Официантка, крутанув рельефной попкой, удалилась, оставив Каролину в компании салфетницы и солонки. Первая была полупуста, вторая заляпана жиром, что говорило о низком уровне сервиса. Несмотря на европейскую дороговизну, обслуживание в кафе осталось «совковым».

Пока бармен цедил в стопку так называемую (в приморских барах за водку выдавали обычный спирт!) «Столичную», Каро разглядывала посетителей кофе. В основном это были семейные пары и сбившиеся в компанию девушки. Одиноких мужчин было мало — только за одним столиком ужинали двое армян, не забывающих во время приема пищи строить глазки женщинам-соседкам. Те, надо отметить, делали вид, что не замечают пристального внимания к своим персонам, но каждая при этом пыталась принять наиболее эротичную позу, тряхнуть белокурыми волосами, улыбнуться загадочно, бросить томный взгляд из-под опущенных ресниц…

— Ваша водка, — бросила официантка, подлетев к столику и брякнув на него до краев наполненную стопку и стакан с соком.

Каролина придвинула к себе обе емкости. Взяла в руки стопку. Вообще-то водку она не любила, предпочитая полусладкое вино и светлое пиво, но сегодня ее душа требовала чего-то крепкого. А так как коньяк она терпеть не могла, джин ненавидела, текилу считала бодягой, то ничего, кроме русской сорокаградусной, не подходило.

Сделав глубокий вдох, Каролина опрокинула в себя стопку. Во рту зажгло, но она залила пожар кисло-сладким соком, и стало легче.

— Девушка, принести еще «Столичной»! — крикнула она, отставляя опорожненную стопку. — И поторопите повара — я хочу есть!

Водка дала о себе знать незамедлительно — в голове зашумело, а от сердца отлегло. Правда, думать об Андрее Каро не перестала, но теперь, по крайней мере, мысли были не о всякой ерунде, типа, возьмет он ее за руку или нет, а о важном: как там переговоры. Зная Касумяна (если верить сестре, это был хитрый жук), она подозревала, что ничего полезного Андрей от него не узнает — бывший Дашин любовник будет юлить, болтать всякий вздор, привирать, лишь бы скрыть правду…

Каролина поднялась со стула, вылезла из-за стола.

— Ваша водка, — бросила официантка, на бегу вручая ей стопку. — Шашлык будет готов через десять минут…

Опрокинув в себя содержимое рюмки, Каролина направилась к кухне.

— Вы куда? — спросил ее повар, преграждая путь.

— К Эдику. Он меня ждет.

Повар тут же посторонился, видно, такое поведение барышень было не редким, и Каролина ступила на запретную территорию.

— Куда идти? — спросила она.

— Прямо, прямо, прямо. А потом направо. Третья дверь.

Каролина в знак благодарности улыбнулась и направилась в указанном направлении. Третья дверь оказалась приоткрытой. Каро заглянула в щель. В помещении она увидела Андрея и Эдика. Первый сидел на стуле, засунув руки в карманы, второй развалился на кровати, всем видом показывая свое превосходство. Они беседовали. При этом Андрей говорил отрывисто, раздраженно, а Эдик лениво, цедя слова сквозь зубы. Диалог велся на армянском, которого Каролина не знала, но, оценив обстановку, она поняла — Касумян чувствует себя очень уверенно, поэтому и ведет себя нагло, так что на его добровольную помощь можно не рассчитывать…

Как только Каролина об этом подумала, Андрей резко поднялся со стула. Сказав что-то своему оппоненту, он сунул руку в карман брюк. Касумян засмеялся, откинувшись на атласную подушку. Андрей спокойно понаблюдал за хохочущим Эдиком, затем, когда тот перестал скалиться, вскинул руку. В ней оказался маленький короткоствольный пистолет, который, блеснув в свете лампы, уткнулся дулом в пах Касумяна.

Андрей. Адлер 200… г.

Плоский серебристый пистолет был нацелен на гульфик Эдика.

— Ну что, так и будем мне мозги пудрить? — бросил Андрей, поводя «игрушкой». — Или поговорим серьезно?

— Эй, ты чего? — явно оробев, воскликнул Касумян. — Что за шуточки?

— Мне не до шуток, Эдик. — Андрей повел пистолетом, как бы примериваясь. — Я с тобой серьезный разговор завел, а ты зубы скалишь…

— Я тебе все сказал!

— Да неужели? А по-моему, ты мне врал все это время!

— Зачем мне врать? Правду говорил, честное слово!

— Слышал я, что ты ходок, Эдик, — задумчиво протянул Андрей, будто не слыша его заверений. — Девочек любишь, так? — Касумян не ответил, только непонимающе захлопал глазами. — А если я отстрелю тебе самое дорогое, что делать будешь?!

— Эй, успокойся…

— Я спокоен. — Андрей, прищурив один глаз, нацелился на его ширинку. — Рука не дрожит — попаду в «яблочко»…

— Чего тебе надо от меня?

— Я уже пять раз говорил — чего. Назови имя, и все.

— Не знаю я! Мамой клянусь, не знаю!

— Не надо клятвами загонять себя в угол! — Андрей почесал дулом нос. — Так мой отец говорил… — Он опять нацелил пушку на Эдикин пах. — Ну что, будем говорить?

— Честное слово, не знаю, кто шлюх за границу возит! Я их завербовал, привез в аэропорт, и все!

— Не верю, Эдик!

— Ну и не верь, мне-то что?! — окрысился тот. — Это твои проблемы! А меня тебе лучше оставить в покое… Ты еще не знаешь, с кем связался…

— Знаю, знаю, дорогой! Ты тот самый Эдик Касумян, который задерживает выплаты господину Лютому… Вчера он высказал недовольство этим… — Андрей закатил глаза, делая вид, что вспоминает беседу. — Говорил, что тебя пора прищучить, потому что ты обнаглел…

— Я обещал заплатить до конца месяца и заплачу…

— Осталось два дня!

— Мне завтра деньги привезут! — Эдик инстинктивно прикрыл пах подушкой. — Я все, все отдам, клянусь!