Замок - Гурвич Владимир Моисеевич - Страница 23

Ростислав с иронией посмотрел на мать.

— И что это означает?

— Увы, ничего хорошего, убытки в бизнесе. И надолго.

Несколько мгновений Ростислав молчал.

— И что мне делать с этой информацией, мама?

— В первую очередь принять к сведению. А затем хорошенько подумать, какие обстоятельства способны привести к предсказанным последствиям. И прикинуть, как исправить ситуацию. Ты должен понимать, что прогноз не фатален, он лишь указывает на возможный вариант развития событий. И чем меньше ты будешь предпринимать, чтобы исправить ситуацию, тем с большей вероятностью он реализуется. Таков небесный закон. И пока больше я не могу тебе ничем помочь.

— Я учту твою информацию, мама. Пойду на озеро, искупаюсь, все равно в номере не уснуть.

Ростислав встал и направился к выходу с террасы.

31

Мария измерила Каманину давление и довольно улыбнулась.

— Давление в норме, — констатировала она. — Вот что значит отдохнуть, надышаться свежим воздухом. И таблетки не нужны. Природа — лучший лекарь. Только умоляю, не волнуйся. Это самое вредное для тебя.

— Легко сказать, — покачал головой Каманин. — Здесь завязывается такой клубок, что трудно сохранять спокойствие. Особенно, когда речь идет о собственных детях. Наверное, я был плохим отцом, мало уделял внимания своим чадам. Когда решаешь глобальные вопросы, невольно личные уходят на второй план. А правильно ли это?

— Феликс, у тебя хорошие дети, хотя и очень разные. Самое удивительное, что каждый из них чем-то похож на тебя, хотя всякий раз по-разному. Но я поймала себя на том, что беседую с ними, а слышу твой голос, твои интонации, твои мысли. Это трудно объяснить, но, поверь, что это так.

Несколько мгновений Каманин внимательно смотрел на Марию.

— Я верю. У тебя очень хорошо работает подсознание. А оно важней сознания, ведь это кладовая, из которой мы черпаем мысли, понятия и все остальное.

Мария улыбнулась.

— Ты всегда преувеличиваешь мои возможности. Вот Рута — это да, таких умных женщин я редко встречала. Не понимаю, почему вы расстались? Мне кажется, из всех женщин она лучше всех подходит тебе.

— Я тоже так думаю, — согласился Каманин, — но именно это нас и разлучило. Каждый считал себя не глупей другого. И когда у нас возникли серьезные разногласия, мы стали упорно отстаивать свои точки зрения. До сих пор размышляю, правильно ли тогда поступили?

— Вы не захотели искать компромиссов.

— Идти на компромисс — это терять свои позиции. В какой-то момент мы оба почувствовали, что это невозможно, что каждый утрачивает что-то такое, чем невозможно поскупиться. И оба решили, что расставание в этих условиях — это оптимальный вариант.

В дверь постучали. Затем она отворилась, и на пороге возник Андрей. Мария не без опасения посмотрела на сына. У нее даже появилось желание выпроводить его из номера. Она встала, чтобы осуществить это намерение, но ее остановил голос Каманина.

— Что ты хочешь, Андрей?

Мария знала, что Каманин не слишком жаловал ее сына, хотя внешне, щадя ее чувства, этого старался не проявлять. Наоборот, был всегда с ним любезен, никогда ей не говорил о нем ничего плохого. Но это не могло ее обмануть.

Андрей сел на стул и посмотрел на Каманина.

— Разве я не могу просто так зайти к матери, Феликс Александрович?

— Можешь, — согласился Каманин. — Только ты зашел сюда не просто так. Разве не так?

— Возможно, — уклончиво ответил юноша.

— Андрей, давай мы с тобой решим все вопросы потом, — вмешалась в разговор мужчин Мария.

— Зачем же откладывать, Маша, — возразил Каманин. — У Андрея есть к нам какое-то дело. Давай его выслушаем. Приступай. Если решил, никогда не откладывай и не передумывай, иначе будешь потом долго мучиться, что не сумел выполнить задуманное. Это я тебе говорю на основе своего опыта.

Андрей несколько мгновений размышлял над услышанном. Затем сделал жест, свидетельствующий о том, что он преодолел все сомнения.

— Мы ведь скоро будем с вами родственниками, Феликс Александрович.

Каманин с интересом посмотрел на молодого человека.

— Каким образом мы с тобой породнимся? — поинтересовался он.

— Ну как же, разве вы не собираетесь жениться на моей матери?

— Предположим, что из этого следует?

— Андрей, прекрати! — прикрикнула на сына Мария.

— Дай Андрею высказаться, — попросил Каманин. — Продолжай.

— Если мы с вами совсем скоро станем родственниками, то и отношения у нас должны быть как у родственников.

— Логично, Андрей, — согласился Каманин. — В чем они по твоему мнению должны выражаться?

По виду Андрею было заметно, что он колеблется высказать то главное, ради чего и затеял этот разговор.

— Да, говори уж если начал, — подбодрил его Каманин.

— Как сын вашей жены я имею право на определенный пансион, — произнес Андрей.

— Ты с ума сошел! — воскликнула Мария. — Какой еще пансион?

— Ежемесячный, — уточнил Андрей, упорно не смотря на мать.

— Понятно, — протянул Каманин. — Примерно это я и ожидал от тебя услышать. Деньги нужны всем.

— Ну, да, — согласился Андрей.

— Я тебе недавно выделил, как ты говоришь, пансион. Правда, не ежемесячный, а разовый. И где он?

— Я потратил, — неохотно признался Андрей.

— Это я понимаю, меня занимает немного другой вопрос: как ты его потратил?

— Феликс, давай прекратим этот разговор, — умоляюще посмотрела она не Каманина. — Ни о каких деньгах не может быть и речи. Я сама дам ему их.

— Ему этих денег мало, — заметил Каманин. — Я прав, Андрей?

Андрей кивнул головой. Было заметно, как сильно он напряжен.

— Я же тебя просила не заводить этот разговор, — упрекнула Мария сына. — Феликс, я тебя умоляю, только не волнуйся. Он не понимает, что делает.

— Он очень хорошо понимает, что делает, — не согласился Каманин. — Ведь так?

Андрей едва заметно кивнул головой.

— Ты прав, — продолжил Каманин, — мы действительно совсем скоро станем родственниками. Но ведь тебе уже двадцать лет. Как-то неудобно клянчить деньги в таком возрасте. Даже у мужа своей матери. В мире есть столько способов их заработать. Можно узнать, сколько их них ты перепробовал?

Но Андрей явно не спешил с ответом, он молча сидел на стуле и смотрел куда-то мимо Каманина и своей матери.

— Отвечай Феликсу Александровича, — потребовала Мария.

— Пока нисколько, — пробормотал Андрей.

— Плохо, — покачал головой Каманин. — Человек должен всегда рассчитывать только на себя. И лишь, в крайнем случае, на других. Когда я учился в университете, то два года подрабатывал официантом в забегаловке. Работа была тяжелая, зато помогала мне быть самостоятельным. И, как видишь, я не обломился, дожил до семидесяти лет. Что ты на это скажешь?

— Я как-то не думал об этом, — снова пробормотал Андрей.

— А ты подумай. У меня возникла идея, девушки польки не очень хорошо справляются со своими обязанностями, им не хватает рук. Не хочешь им помочь, а я тебе заплачу. Работа и тяжелая и не самая чистая, зато это будут честно заработанные деньги. Начинать надо прямо сейчас — помогать готовиться к вечернему приему.

— Это все, что вы можете мне предложить?

— В данный момент, все. А там, кто знает, может еще какая-нибудь работенка подвернется.

— Я подумаю, — хмуро произнес Андрей, вставая со стула. Он зло посмотрел на мать и вышел, резко хлопнув дверью.

— Твоя идея ему явно не понравилась, — расстроено произнесла Мария.

— Но это еще не причина ее отвергать. Я думаю, он согласится. Деньги перетянут. У них магические способности это делать.

Мария недоверчиво посмотрела на Каманина. Такой уверенности у нее не было.

32

После неудачи с Мазуревичуте, Лагунов снова почувствовал скуку. Он-то надеялся, что дамочка заведется, не упустит шанс на короткий, но бурный роман с молодым мужчиной. Тем более не замужем, ничего ее не удерживает, чтобы броситься с головой в бурный поток страстей. Так нет, стала кочевряжиться, выставлять какие-то причины. Что за люди тут собрались, всем хочется казаться очень важными, идейными, стремящиеся к чему-то высокому и великому. Видел он таких немало, это все внешняя оболочка. А если ее соскоблить, то все, как у всех. Если не хуже.