Скуф. Маг на отдыхе 2 (СИ) - Злобин Максим - Страница 17

И всю дорогу Нинель Аскольдовна спрашивала его об одном и том же:

— Давай поговорим о твоих снах.

— Давайте, — соглашался уже привычный Ангел, который специально для этого вёл подробный дневник. — Позавчера снились черепашата на пляже. Смешные такие, милашные. Бежали по песку в сторону моря…

— … а птицы их расклёвывали? — с надеждой уточнила Нина Аскольдовна. — Быть может, какие-нибудь зловещие чёрные вороны? Или стервятники? И так прям, чтобы… ну… понимаешь, наверное? Клювом тыц и панцирь вдребезги? И кровища вокруг?

— Не-е-е-ет, — улыбнулся Ангел. — Никаких птиц там не было. Никто черепашат не обижал. Всё с ними хорошо было.

Психологиня еле заметно поморщилась.

— Допустим, — сказала она.

— А вчера снилось, будто я сын дровосека и мы с отцом живём в лесу. И вот он рубит какую-то здоро-о-о-о-овую такую сосну, весь потный и взлохмаченный, а я подхожу к нему и говорю: «Папа, я хочу поступить в балетную школу»…

— Так, — снова заинтересовалась Нинель Аскольдовна и что-то по-быстрому начеркала у себя в блокноте. — А как выглядел твой… отец?

— Да как обычно.

— Быть может, ты заметил в его облике что-то странное? Например, рога?

— Рога? — от такого вопроса Ангел нахмурился и привстал с кушетки.

— Согласно соннику Фрейдова-Юнгова рога на голове отца трактуются нашим подсознанием, как… ну ладно-ладно! Это неважно! Это всё мои профессиональные заморочки. Расскажи лучше, что было потом.

— Потом папа покрутил пальцем у виска, — Ангел лёг обратно, — отвернулся и продолжил рубить дерево.

— А ты? — в глазах психологини вспыхнула надежда. — Что сделал ты? Ты взбунтовался? Ты решился перечить ему и настаивать на своём?

— Нет, — вздохнул Ангел. — Просто взял ещё один топор и…

— Ну! — чуть не взвизгнула от счастья психологиня.

— … и начал ему помогать.

— Ах, — явно расстроилась Нинель Аскольдовна.

А счастье ведь было так близко! Скажи Ангел, что всадил топор отцу в спину и у неё появилась бы хоть какая-то зацепка. Хоть какая-то надежда в том, что она не ошиблась. В том, что все они не ошиблись.

— Ну а сегодня так вообще очень интересный сон был, — продолжил Ангел.

— Так-так.

— Меня во сне разбил сонный паралич, представляете? То есть… мне снилось, что я ложусь спать, засыпаю и в этот момент началось.

— Что началось? — уточнила Нинель Аскольдовна.

— Ну как? Как обычно. Лежу, мычу, пошевелиться не могу.

— Угу. А может быть… Может быть, ты при этом почувствовал рядом чьё-то присутствие?

— Чьё?

— Не знаю. Просто обычно люди, которые пережили сонный паралич, рассказывают о чём-то подобном. Как будто бы рядом с ними кто-то был. Какая-то злая сущность. Какая-то… потусторонняя? — аккуратно подобрала слово Нинель Аскольдовна.

— Да нет, — пожал плечами Ангел. — Ничего такого.

— Хм-м-м… понятно.

На это разбор сновидений подошёл к концу. И как всегда безрезультатно.

— Ну что? Давай смотреть картинки?

— Давайте.

В кляксах, которые традиционно рассматривал Ангел, только человек с напрочь атрофированным воображением мог не углядеть клыкастые и зубастые демонические рожи. Однако конкретно у него это получалось раз за разом.

— Это бабочка, — прищурившись, отвечал Ангел. — А вот это щенок с бантом на шее.

Сраная бабочка, — каждый раз думала про себя Нинель Аскольдовна. — Грёбаный щенок с грёбаным бантом, — а затем переходила к моделированию ситуаций. Ну а поскольку выдумка психологини была не безгранична, то градус безумия этих ситуаций со временем всё повышался и повышался.

— Представь, что понравившаяся тебе девушка позвала тебя на вечеринку, — закусив ручку и покачивая ногой, на ходу выдумывала Нина Аскольдовна. — В обозначенное время ты пришёл в обозначенное место, и тут оказалось, что всё это вечеринка-розыгрыш.

— Розыгрыш? — уточнил Ангел. — А весёлый?

— Вообще не весёлый! Злой! Подлый! Коварный! Тебя заманили в квартиру, избили, облили мочой, нарядили в женское платье, накрасили под клоуна, затем накачали транквилизаторами и сделали на лбу татуировку в виде фаллического символа!

— Ой, — поёжился на кушетке Ангел.

— Да-да! Но и это ещё не всё! После тебя выкинули на помойку, наделали фотографий и разослали всем твоим знакомым!

— Ой-ой-ой.

— А пото-о-о-о-ом, — Нина Аскольдовна начала подводить к главному. — Спустя какое-то время ты вдруг идёшь вдоль морского обрыва…

— А где же у нас тут морской обрыв?

— Представь! Так вот, идёшь ты и видишь, как на краю этого самого обрыва балансирует машина. Качается туда-сюда, вот-вот сорвётся. А внутри машины сидит та самая девушка, которая тебя так жестоко обманула и подставила. И все те ублюдки тоже. Твои действия?

— Ну, — задумался Ангел. — Спасателям позвоню, наверное.

— Ясно…

Нинель Аскольдовна устало откинулась в кресле, сняла очки и принялась массировать глаза.

— Сеанс окончен, — сказала она, даже не пытаясь скрыть разочарование.

— Угу.

Ангел со скрипом встал с кушетки, кое-как натянул рюкзак, чуть не уронил торшер и опять-таки спотыкаясь:

— До свидания, Нинель Аскольдовна! — вышел прочь.

— У-у-у-у-уф-ф-ф, — протянула психологиня.

Затем встала с кресла, подошла к шкафу и открыла верхнюю дверцу. Прямо на неё оттуда смотрела полупустая бутылка коньяка и фужер. Нинель Аскольдовна взяла бутыль, взяла фужер, потом мотнула голова, поставила фужер обратно, зубами вытащила пробку, выплюнула её за плечо и присосалась к выпивке.

— Слюнтяй сраный, — на выдохе сказала она. — Мамин лошок-лопушок…

И определения точнее не найти во всём свете. На том месте, где должен был вырасти сын Князя Демонов, который откроет портал в Ад и предаст весь этот мир огню, вырос лопушок.

Ошибка…

Здесь точно какая-то ошибка. Двадцать лет назад Церковь ошиблась и взяла под наблюдение не того ребёнка. Ну а ещё бы! Ангелину Цветкову Чертанову взял под контроль Институт и его новый, очень деятельный и очень старавшийся выслужиться ректор.

— Грёбаный Державин, — Нина сделала ещё один глоток. — Ненавижу, сс-с-с-суку.

Ангелину, в которую Церковь посадила семена Зла, спрятали от посторонних глаз и засекретили всё, что было с ней связано. И старшие члены Церкви лишь каким-то чудом вышли на маленького Ангела Черепанова.

И кстати…

Как?

Как они на него вышли?

Как они вообще дошли до своих выводов?

Почему решили, что правы?

Не у кого спросить. Никто из старейшин до сегодняшних дней не дожил. Нинель только помнила, что ребёнок должен быть мужского пола, и что семья Черепановых, как сотрудники той самой Академии рассматривались как самая вероятная кандидатура усыновителей после смерти Ангелины.

Да и имя парня как бы, намекало. Или нет?

Церковь вообще переживала не лучшие времена и разваливалась буквально на глазах. И теперь она, — Нина Аскольдовна, — была в последней сотне последователей культа, в котором некогда состояли десятки тысяч человек.

Церковь Ада.

Возникла она на британских островах, но после переползла на русскую почву, где продолжала, правда, носить гордое старинное название.

Чурчхела, от английского «Church Hell».

Чего хотела Чурчхела? Власти и денег. Денег и власти. Но преимущественно всё-таки власти, потому как деньги в системе координат нового миропорядка не будут играть никакой роли. Они хотели заранее выслужиться перед демонами, которые рано или поздно всё равно придут в этот мир, и занять достойное место в пищевой цепочке. Ну или как минимум не сгореть в адском огне вместе со всеми…

В чём заключалась главная доктрина Чурчхелы?

Да ничего особо нового.

Мир подлежит уничтожению. Люди — грязь. Трещины — порталы меж миров, в основном скучных и одинаковых, но где-то там, среди бесчисленных реальностей, существует Ад.

Пока что, — к великому сожалению Чурчхелы, — демоны могут заглянуть в этот мир только в качестве бесплотного духа, а вот попасть сюда физически никак нет.