С приветом из другого мира! - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 14

Под конец вместо брачной метки молодая супруга поставила Фостену на руку кляксу. Ойкнула и замалевала хаотичными линиями. Получилось чернильное месиво. Однако пятно все равно вспыхнуло магическим светом. Высшие силы благословили пятый брак темного мага.

ГЛАВА 3. Замок синей бороды

Вечером третьего дня я стояла в холле замка Рокнест и с возрастающим недоумением рассматривала шеренгу из троих мужчин. Один усатый, невысокий и кругленький походил на заварочный чайник. Второй с симпатичной залысиной на маковке, одетый в серую униформу слуги, напоминал телосложением шкаф. Сердитым взглядом он исследовал пол, словно мы с Раисой затоптали дубовый массив грязными сапожищами. Зачем к ним присоседился секретарь было не особенно понятно, но встал подсвечником, и никто не возражал.

– Вернон наш дворецкий, – указал Фостен на слугу в униформе. – Распоряжается… Кхм…

– Всем, – ворчливо оповестил Вернон и обратился ко мне: – Ваши вещи прибыли в целости и сохранности. Дожидаются на женской половине замка.

– Тобольд у нас главный повар, – продолжил знакомство муж.

– И единственный! – Повар широко улыбнулся, внезапно мелькнув под усами золотым зубом. – Добро пожаловать!

– С Хэллавином ты уже знакома, – закончил Фостен.

– И все? – проронила я.

– Кого тебе еще надо? – как будто не понял он.

– Другие слуги?

– Все перед тобой. – На лице Фостена мелькнула улыбка, почти прозрачные глаза смотрели насмешливо.

– А горничные? – вкрадчиво уточнила я.

– Ты привезла свою. – Он кивнул в сторону Раисы.

Та прижимала к груди маленький дорожный сундучок и, задрав голову, с круглыми глазами рассматривала лепнину на потолке. Из гипсовой розетки со сложным орнаментом торчал крюк, а люстру привесить забыли.

– Располагайся. Вернон тебе покажет замок, – продолжил Фостен самым будничным тоном и, прощаясь, коротко кивнул.

– А ты куда?

– К себе, – пояснил он. – Из-за свадьбы накопилась масса дел.

– Ну да… Работа сама себя не поработает, – пробормотала я, следя за тем, как новоявленный муж начал подниматься по лестнице, ведущей, видимо, на мужскую половину замка.

Дорога до замка прошла… странно. За три дня пути мы сказали друг другу от силы два десятка слов. В топ вошли «светлого утра», «счастливой ночи» и «приятного аппетита». Просто путешествие в разных каретах и ночевки в отдельных комнатах светской беседы не предполагали.

Может, и к лучшему, что ехали фактически порознь, друг за другом. К вечеру первого дня я была способна разве что рычать, лаять и художественно рассказывать матом, как прекрасен апрельский пейзаж за окном. Даже бесстрашная Раиса забилась в угол сиденья и старалась не отсвечивать.

– Тихого вечера, – пожелал секретарь и дернул следом за хозяином.

– Ужин через час! – крикнул им вдогонку Тобольд и снова широко улыбнулся, когда обратился ко мне: – Хозяйка, приготовил праздничное рагу! Клянусь, ты никогда такого не едала.

На что дворецкий подавился и деликатно кашлянул в кулак. Подозреваю, что праздничное рагу он уже видел у себя в тарелке, пробовал на вкус и поперхнулся не набежавшей слюной, а воздухом.

– Хотите отдохнуть с дороги? – прогудел он в мою сторону. – Или же посмотрите замок?

– В карете отдохнули, – отозвалась я и бодренько развела руками. – Давайте, уважаемый Вернон, разомнемся!

Со стороны Рокнест, стоящий на каменном уступе над тихим озером, вызывал искренний восторг. Замок словно сошел с картинки из журнала о путешествиях: серые башни стремились к синему небу, к арочному въезду тянулся каменный мост, перекинутый над глубокой расщелиной, а само бескрайнее небо отражалось в спокойной озерной глади. И окрестности утопали в неземной тишине. Даже не в тишине – в безмолвии, глубоком и несокрушимом. В нем грохот экипажей, казалось, разносился на многие километры… Внутри мой новый дом неожиданно оказался похож на расписной пряник.

С важным видом опытного экскурсовода, способного дать любую справку о замке, от момента закладки первого камня до минуты, когда пролетела последняя голодная моль, Вернон водил нас по разноцветным комнатам. Синяя просторная гостиная, красная столовая с длинным полированным столом, бежевая музыкальная зала без единого инструмента, но с цветной козеткой.

Пыль на всех поверхностях и в углах лежала вековая. Не то чтобы я приглядывалась, просто в носу засвербело.

– Когда в замке в последний раз… – Не удержавшись, я звонко чихнула.

– Делали ремонт? – невозмутимо уточнил Вернон. – Два года назад третья супруга господина Мейна раскурочила… отремонтировала общие комнаты и женскую половину. Хотите продолжить славную традицию?

– Нет, благодарю. – Без преувеличений я вздрогнула, вспомнив беспрерывный ремонт в купленной квартире: мешки с цементом, поездки на рынок стройматериалов в выходные и прочие внезапные развлечения. – Еще одного ремонта я не вывезу. Хотела узнать, когда здесь последний раз убирались.

Дворецкий, черт побери, задумался! Даже на лбу собралась гармошка. Чуть не сказала, что правило «чисто не там, где убирают, а там, где не сорят» в замке давно перестало действовать. Странно, как они всем квартетом не хлюпают носом. Адаптировались, что ли?

– В прошлом году? – протянул он. – Точно! При четвертой госпоже Мейн.

– Заметно, – многозначительно посмотрела я на затоптанный ковер под ногами.

Напрочь проигнорировав намек на некоторую запущенность, Вернон указал на арку:

– Мужская половина.

– Показывайте, – скомандовала я.

– Зачем? – не понял он.

– Для эстетического удовольствия, – хмыкнула я.

Экскурсия по владениям моего мрачного мужа больше походила на инструктаж для спелеологов-любителей. Нас с Раисой, едва не обмирающей от страха, провели по широкому мрачному коридору с наглухо закрытыми дверьми.

– Здесь кладовая, – махнул рукой Вернон. – Хранятся черные артефакты. Заперта на замок. Не вскрывать ради собственной безопасности! Здесь гостиная…

И так дальше по списку комнат, куда ни в коем случае нельзя совать нос, если очень дорога жизнь. Со слов дворецкого мужская половина была нашпигована черными артефактами, темной магией и черт знает чем еще, отчего запросто могли отсохнуть руки, выпасть волосы и открыться дорога на тот свет.

– Где библиотека? – спросила я.

– Черные гримуары, – коротко пояснил Вернон. – Очень опасны и коварны.

Другими словами, дулю мне, а не книжечку на ночь. Ничего! Заведу собственную библиотеку и никого туда из мстительности не стану пускать.

– А что здесь? – указала я на тяжелую дубовую дверь как раз напротив прислоненной к стене и прикрытой простынкой картины.

– Кабинет господина Мейна. Вход…

– Я поняла, – перебила его. – Не переживайте, Вернон. Меня еще в детстве научили не совать пальцы в розетку. Где покои господина Мейна?

– Дальше по коридору, за поворотом, – пояснил он, явно жаждущий узнать, что такое «розетка», но спросить постеснявшийся.

– Туда тоже вход строжайше запрещен?

– Только с разрешения хозяина.

– Угу, – вздохнула я, одарив долгим взглядом тот самый поворот.

Далековато он спрятался. Сегодня нам предстояла первая брачная ночь, и я искренне верила, что мне не придется тащиться через весь замок в опочивальню к дорогому супругу. Он сам явится в мои покои сразу без рубашки.

По дороге на женскую половину замка Раиса сравнялась с дворецким. Тихо и боязливо, словно опасалась говорить во весь звонкий голос, хотя в громкости ее никто не ограничивал, она спросила:

– Вы говорили о третьей жене господина Мейна. Что с ней случилось?

Я состроила страшные глаза, намекая, что выяснять судьбу моих предшественниц несколько неуместно, но горничная уже настроилась. Если Раиса хотела узнать какую-нибудь дрянь, непременно до нее докапывалась, а потом душевно переживала.

– Была излишне любопытна, как вы, юная леди, – сухо бросил дворецкий и, подведя нас к лестнице, попрощался: – До встречи в столовой.