Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Иволга и вольный Ветер (СИ) - Чередий Галина - Страница 14


14
Изменить размер шрифта:

— Мы испугались! — заявила мелкая таким тоном, будто это была моя вина. — Ты храпел страшно, как будто чудище какое-то.

— Ну теперь вы увидели , что я не чудище. Так почему бы не закрыть тогда дверь с обратной стороны? — я снял с веревки джинсы, но прежде чем надел их, в комнату вошла Валентина.

— Чего двери-то настежь? — первым делом спросила она, а потом охватила взглядом всю мизансцену и повысила голос, заставив меня поморщиться. — Это что такое тут творится?!

Мелкие изверги дружно, перебивая друг друга и, главное, очень громко затараторили, жалуясь на такого страшного меня, и я скрипнув зубами, схватился ладонью за лоб, удерживая череп от разрушения.

— А ну тихо! — оборвала галдеж Валентина, спасая меня от взрыва мозга. — Так, взяли быстро пирожки и живо в школу. Потом поговорим!

Мелкие генераторы шума ещё с минуту погалдели, но слава Богу, наконец, изошли. Меня аж шатнуло от благословенной наступившей тишины.

— Вы зачем встали, Ветров? — разрушила ее, сразу же вернувшаяся Валентина. — У вас и так жар после вашего вчерашнего похода через поле, решили добавить, шастая босиком по избе, в которой двери настежь?

— Доброе утро, Валентина. Встал я по естественному зову организма, но никак не ожидал, что нарвусь на компанию визжащего орочьего молодняка, который начнет ещё и хвататься за всевозможные примитивные инструменты в целях моего устрашения.

То, что фраза вышла слишком длинной понял, когда на последних словах в больном горле страшно запершило, и я закашлялся.

— Я так и знала! — возмущенно прокомментировала это Валентина. — Точно бронхит заработали вы, Ветров!

Она плеснула из стоящего на краю печной плиты чайника воды в кружку и протянула мне. Вода была теплой и поэтому противной, а первые глотки прошлись по горлу как колючий кипяток, я аж скривился.

— И горло тоже болит? — спросила она, так что осталось только кивнуть. — И морозит небось? — кивнул. — Вам в туалет нужно? — скривился и кивнул. — Давайте я вам ведро принесу, чтобы по холоду ходить не пришлось. — Я подавился следующим глотком, вытаращив глаза и замотал башкой.

— Ещё чего! Не настолько уж я плох, чтобы … — просипел, продолжая морщиться от рези в горле. — Вы мне лучше подскажите как найти вашего тракториста, дядю Толю, вроде, чтобы мою машину сюда отбуксировать.

— Да мы, собственно, уже, — ответила Валентина и насторожилась, видимо, увидев выражение моего лица. — Что?

— Я не давал вам на это разрешения! — меня мало что способно вывести из себя, но бесцеремонность и самоуправство с чем-либо, принадлежащим мне — одна из этих вещей.

— Я пыталась вас разбудить, когда в полпятого дядя Толя пришел, но у вас жар был и просыпаться вы не захотели. А ему потом на ферму на работу и тогда уже дотемна пришлось бы отложить. Поэтому мы справились сами. Все в порядке с вашей машиной, — она протянула мне брелок с ключом.

— Не нужно было этого делать! — рыкнул я, не в силах справиться с раздражением.

Полпятого! Что за чушь, люди не встают в такую рань!

— Я всего лишь хотела помочь, — нахмурились Валентина, не осознавая, что этими словами подкидывает дровишек в топку моего раздражения. — Тем более, ключи выпали, когда я развешивала просушиться ваше пальто.

— Не надо мне помогать! Это — лишнее. Я не нуждаюсь в помощи и со всем в состоянии справиться самостоятельно, так или иначе!

— Очень странно слышать это от человека, который сам вчера мне сулил помощь и избавление от всяких жизненных тягот. То есть, от вас помощь принимать — это нормально, а вам ее оказать — нельзя.

— Я абсолютно на данный момент не нуждаюсь в средствах, чтобы обращаться за помощью.

Отчеканил, надеясь, что она достаточно сообразительна, чтобы понять, что имею в виду.

— По-вашему выходит — деньги единственное, чем можно кому-то помочь? — сдвинула Валентина брови цвета графита.

— По-моему, так называемая бескорыстная помощь — всего лишь завуалированная попытка начать оказывать влияние на чужую жизнь, поэтому принимать помощь нужно лишь в том эквиваленте, в котором ты в состоянии потом вернуть. Я же не имею ни времени, ни желания вникать в чью-либо жизнь настолько, чтобы испытать порыв оказать помощь просто так, так что, предпочитаю либо платить, либо делать все самостоятельно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Валентина ещё несколько секунд смотрела на меня так, что я стал себя ощущать каким-то придурком, хотя не был тут тем, кто элементарного не понимает. Потом она качнула головой, как бы говоря “ой, да и черт с тобой” и ответила совершенно спокойно.

— Ну и прекрасно, компенсируете мне тогда стоимость чекушки, которую я трактористу купила, и закроем тему. И кстати, раз для вам так принципиально не принимать бескорыстной помощи, то не забудьте оплатить мне спальное место, еду и тепло, когда будете уезжать в свой чертов город. А пока топайте в туалет, и бегом обратно в кровать! Через полчаса наша фельдшер придет, которую я вам вызвала для осмотра. И за эту услугу тоже накинуть, думаю, стоит! Как выходите — сразу направо.

Она пошла к печи, наклонилась, чтобы закинуть дров из стопки на полу, мне же только и оставалось делать, что сказано. Набросил пальто, сунул ноги в свои ботинки, не затягивая шнуровку. Морозило и так, а на улице пробрало совсем, и внезапно это прочистило мозги, моментально осадив вспыхнувшее раздражение и заставив ощутить себя уже реальным придурком, к тому же ни хрена не последовательным.

Я Валентине сам вчера на ночь глядя свалился куском слегка промороженного мяса, озадачил местом для ночлега, сам наводил справки насчёт этого тракториста, потом в нужный момент тупо не проснулся, а с утра ещё и залупился, что она что-то решила сделать за меня и без моего разрешения.

Угу, так и есть. Потому что все в моих взаимодействиях с женщинами должно происходить под моим контролем и так, как я считаю необходимым, хотя и не без учёта желаний и потребностей партнёрши. Но, на минуточку, Валентина моего предложения не приняла, а значит, и озвучивать правила, а тем более раздражаться из-за их нарушения — мелочная глупость с моей стороны.

Архитектурное строение типа нужник обыкновенный дощатый к долгим размышлениям, особенно в моем состоянии, не располагало. Я оттуда ломанулся бегом, но перед входом тормознул и пробежался по дорожке со двора. Мерс действительно стоял перед заснеженным забором, и я торопливо вынул из багажника корзину с замёрзшими до состояния цветного стекла цветами и свою дорожную сумку на все случаи жизни, не без досады заметив, что обеим бутылкам дорогого шампанского хана и только после этого вернулся в дом.

— Я прошу прощения за то, что было только что, — сказал Валентине в спину. — Есть у меня кое-какие тараканы. Клянусь, они не агрессивные, просто остро реагируют на некоторые границы.

Извиняться я перед женщинами не привык. Потому что, изначально стараюсь строить общение на такой основе, чтобы обида была невозможна в принципе. Когда все озвучено и понято “на входе”, так сказать, все под контролем, то обиды могут быть исключительно надуманными, а с этим дел я категорически не имею. Но в данной ситуации не прав я, а не признавать ошибки — признак недалёкого ума.

— Ух ты! — развернувшись, восхитилась девушка. — Ой, они же завянут, как только оттают! Жалко же!

Она подошла, взяла букет с улыбкой, тихо сказав “спасибо”... И ушла с ним обратно на улицу. Выглянув в окно, я увидел, как она устанавливает заледеневшую цветочную композицию на сугробе. Девушка склонила голову, полюбовавшись, и пошла обратно в дом.

— Возвращайтесь в постель, Ветров, — велела она, зайдя в комнату. — Переносить температуру на ногах чревато для сердца, особенно для мужчин.

— А можно мне на диване расположиться, чтобы видеть вас и общаться?

— Хм… Ну тогда вам же придется оплачивать и второе спальное место, — фыркнула она, однако, совсем почти без упрека.

— Думаю, я потяну, — ответил и немедленно занял это самое место, потому как стоять на ногах становилось все более тяжко.