Спасти СССР. Манифестация II (СИ) - Большаков Валерий Петрович - Страница 24

- А Никита болеет!

- Ничего, - утешила меня классная, - приведешь одного Сёму. Договорились?

- Да, Зинаида Эриковна, - капитулировал я. – Явимся без опозданий.

* * *

- …Вас в команде будет семь человек, капитаном назначается ученик десятого «Б» класса Руслан Валиев. Вы будете защищать честь нашей школы перед всем районом, помните об этом! – догуливал грозный глас Тыблока, а голодные политинформаторы тоскливо прислушивались к гомону за дверями кабинета. Свирепо оглядев старшеклассников, директриса буркнула: - Свободны!

Школьнички мигом оживились, боязливо двинулись к выходу – и юркнули на волю.

- А тебя, Соколов, я попрошу остаться!

«Это конец», - подумал Штирлиц».

Усмешливо слушая гулкий топот, Татьяна Анатольевна басисто заворковала:

- Андрей, ты, наверное, не знаешь еще, что Светлана Витальевна нас покинула? Так жаль, так жаль, такой работник сильный был… - театрально завздыхала она. - Пришла вместе с Мэри, а стоило той в Америку вернуться, сразу и ушла... Так ведь не просто ушла, а на повышение! И на какое! С должности завуча по внеклассной работе – и не в районо даже, а сразу в райком, да прямо в замы к дяде Томы Афанасьевой! Во, как люди растут! Зависть, исключительно белая зависть! – директриса щедро источала едкий сарказм. – Теперь будет руководить идеологической и воспитательной работой во всех учебных заведениях района. Кто бы меня так повысил… В районо все поражены – назначение мимо прошло, у них даже краем не поинтересовались! – и Тыблоко взяла доверительный тон: - Ты знаешь, я вот предположу, что и Вадим Николаич сильно удивился, вдруг обнаружив у себя нового зама. И ведь никакого блата! Чиста! Но кто-то же заметил ее, кто-то - очень сильный - продвинул… – она помолчала многозначительно, давая мне обдумать сказанное. – Да, ты, кстати, ее на предстоящем мероприятии встретишь. Она его и предложила провести, и организовала… Привет передавай. И думай, Андрей! Думай, что говоришь! Будь там собран и внимателен. Не все медали надо брать! Иди…

Я покинул кабинет директора минут за пять до звонка. Рваться в столовую – смысла никакого, да и аппетит куда-то пропал…

Зато мне было, о чем подумать. И, даже, не столько о предстоящих политбоях, сколько о Тыблоке.

Понедельник, 15 мая. День

Ленинград, проспект Огородникова

Райком комсомола делил дореволюционный двухэтажный особняк с райкомом партии. Понятно дело, чей вход был парадным, а кто пользовался дверью во двор, но на жизнелюбии кадровых комсомольцев это никак не отражалось – у них, как они считали, все было впереди, и парадная дверь тоже.

Обычно в коридорах райкома гулко подрагивала богобоязненная тишина, как в заброшенном храме, но сегодня старинные стены еле удерживали разноголосый гомон. Куда больше сотни старшеклассников внесли с собой бурлящую энергию школоты, и целая сборная ответственных работников тщилась направить ее в мирное русло.

Мелькнуло лисье личико Чернобурки. Углядев меня в заполошной толпе, она улыбнулась мимоходом.

- И ты здесь? Политинформатор, что ли?

- Так уж вышло, - повинился я.

Издав короткий смешок, товарищ Лапкина раскинула руки, загоняя комсомольцев в актовый зал:

- Проходим! Проходим, не стесняемся!

Я засеменил по следу Чернобурки. А тут и Резник нарисовался.

- Сёма!

- Привет! – хохотнул одноклассник. – Давно не виделись!

- Проходи, проходи, не стесняйся…

Я как чувствовал – первые ряды в обширном зале зияли пустотой. Детская привычка неистребима – отроки теснились подальше от строгих взрослых.

- Эй, сюда давайте! – крикнул, привставая, Руслан. – Наши все здесь… Дюх, а чё тебя Тыблоко прессовала?

- Вдохновляла на подвиг.

Команда родимой школы захихикала в полном составе – трое «политбойцов» из восьмых классов, двое выпускников и мы с Сёмой.

- Бли-ин… - пыхтел Резник. – Я же не готовился… Вот же ж…

- Истинный политинформатор, Сёма, должен быть всегда готов, - меня распирало от назидательного тона. – Разбуди его в три ночи, и он тебе в момент всё изложит про бельгийских колонизаторов, злобно гнетущих свободолюбивый народ Заира.

- Да иди ты… - благодушно фыркнул одноклассник.

А суета на невысокой сцене, скорее, даже подиуме, стихала – крепкие парни отволокли за кулисы громоздкую трибуну, растащили на столики президиум, замаскированный зеленой скатертью. И вот, профессионально улыбаясь, вышел ведущий – редактор зарубежного отдела «Ленинградской правды».

- Здравствуйте, ребята и девчата! – грянул он, придерживая микрофон в манере эстрадного певца, и заговорил обычным голосом, располагая к себе юную смену: - Потолкавшись в коридоре, я слышал много предположений о форме нашего мероприятия. Признаюсь, четкой дефиниции «Политбоев» нет и у меня. Лучше всего подходит нечто спортивное, вроде чемпионата по политической подготовке, - улыбнулся газетчик, сверкая золотой коронкой. - К-хм… Так, ну что ж… Здесь собрались пятнадцать команд политинформаторов от каждой из школ района. Наша игра будет состоять из двух… матчей или раундов, название пока не устоялось. В первом… м-м… раунде каждой из команд надо будет ответить на вопросы жюри устно, во втором – письменно. Победит та школа, чья команда наберет больше всего баллов, а наградой станет… - ведущий взял мхатовскую паузу, и провозгласил: -Групповой выезд в лагерь комсомольского актива «Зеркальный» в Выборгском районе! Там пройдет недельный сбор-тренинг лучших школьных команд политинформаторов города…

По рядам прошел оживленный ропот.

- Прошу внимания! – повысил голос редактор «Ленправды». - Победа в «Политбоях» будет присуждена не тем, кто бойчее цитирует классиков или передовицы наших газет, а тем, кто будет иметь собственное оригинальное, пусть даже – спорное мнение, и сможет его качественно отстаивать. Выиграет та школа, чьи политинформаторы проявят большую компетентность, глубже проанализируют события и проявят нестандартность мышления при выстраивании аргументации. Понятно, да? И последнее. Я не прошу тишины – это недостижимо, но требую: никаких подсказок! Итак, на сцену приглашаются политинформаторы от школы номер двести восемьдесят семь!

«Ребята и девчата», спотыкаясь на узких ступеньках, выбрались и замерли на всеобщее обозрение. Девчонка, в общем-то, присутствовала в единственном числе - в накрахмаленном фартучке поверх не обычной школьной формы, а темно-синего глухого платья, она задорно махала тугими косичками, взглядывая то на тощего одноклассника слева, то на упитанного дитятю справа.

Мне она понравилась позже – не внешне. Обычная восьмиклассница, свеженькая, как зеленое яблочко. Но как она отвечала на въедливые вопросы! Без звонкой пионерской экспрессии, вдумчиво – и твердо, порой даже жестко. Вот это и привлекало – искренняя, спокойная убежденность. Звали девушку, кажется, Мариной.

- На сцену выходит команда школы номер двести семьдесят шесть!

- Вопросы какие-то странные, а ответы еще страньше, - бурчал Резник. – Победа будет за нами!

- Аполитично рассуждаешь, клянусь, честное слово! – неуклюже пошутил я, копируя товарища Саахова.

Наши соперники бойко несли чушь, щеголяя словечками из мира политической моды, но жюри их особо не задерживало.

- Когда уже мы? – заныл Алик из восьмого «Б».

- На сцену приглашаются политинформаторы школы номер двести семьдесят два!

- Пошли! – суматошно вскочил Руслан.

Двое судей с микрофонами, широкими движениями откидывая длинные шнуры, приблизились к сцене, глядя снизу вверх. Одинаковые серые костюмы сидели на них идеально.

Сёму пытал коренастый брюнет с наметившейся плешью, очень спокойный и неулыбчивый.

- Почему возникла Республика Биафра, - спросил судия, - и почему она распалась?

Одноклассник похлопал короткими ресницами, чувствуя себя неуютно – будто к доске вызвали, а уроки не выучены.