Ученик Смерти 2 (СИ) - Барчук Павел - Страница 29

— Скоро ждет тебя возвышение. Все, как ты хотел. Все, как мечтал. Ты ведь всегда это знал, что обычная жизнь не про тебя. Главное, момент не проворонь. А то с тебя, дурака, станется. Знак увидишь, что начался путь. Знак особенный. Ты его поначалу за проблему примешь. Не торопись рубить сгоряча.

Голос был незнакомым и его обладательницу глава Дома Черной Луны рассмотреть не смог. Просто какой-то смазанный силуэт. Но важно другое. Перед появлением беременной девки, Матвей этот сон раза три видел. А Старейшины его клана всегда ко снам относились уважительно. Потому что знали, там, во снах, есть нечто, похожее на вторую, параллельную реальность. Как это все устроено, пожалуй, никто из них объяснить не смог бы. Но Матвей знал наверняка, когда он через артефакт в мир сна попадает, там действительно — мир. Со своими безумными правилами и законами.

Поэтому, глядя на пузатую девку, Матвей задумался. Может, не стоит горячиться?

Позвал Правую и Левую руку, с ними посоветовался. Ну и все. Дальше вышло, как вышло.

А потом появилась вторая девка. Вот эту он никогда не забудет. И вовсе не потому, что она периодически перед глазами маячит, как кусок кровяной колбасы перед голодным дворовым псом. Просто таких женщин не забывают. Такие женщины — боль на всю жизнь. Это Матвей Иванович тоже знал хорошо. Слишком много баб он на своем жизненном пути повидал. Всяких. Разных.

Так вот эта, конкретная, была сукой. Самой настоящей. Красивая, наглая, уверенная. Часто дуру из себя строила, но глава Дома отлично понимал, играется она так. Смеется над всеми.

При этом, несмотря на дикое желание, которое девка у него вызывала, Матвей за все годы ни разу не посмел против ее воли пойти. Вернее, один раз попробовал. Когда уже ее нянькой назначили после Марины. После дурацкого похищения.

Несколько ночей подряд она ему в эротических фантазиях снилась. Да еще фантазии такие… Хоть на стену лезь.

— Ну все. Хватит! — Решил Старейшина утром.

Вскочил с кровати и рванул в комнату, где жила новая нянька с бастардом. Чуть Машку по дороге не сбил.

— А ты куда это несешься, Мотенька? — Раскорячилась та, перегородив Матвею путь к возможному счастью.

— Если ты ещё раз меня Мотенькой назовешь… — Он схватил супругу за руку и подтянул ее к себе, — Я тебя урою, на хер. И не надо думать, будто рождение Наследника сделало тебя неприкосновенной особой. Я все вижу. Вижу, как ты вдруг вести себя с персоналом начала, с родичами. Раскрылилась? Так я тебе твои крылья быстро обломаю. Лебедушка ты моя, тупоголовая.

— Это из-за нее? — Машка, что было неожиданно, не испугалась. Наоборот. Взбеленилась, будто ее в задницу укусили. — Из-за няньки новой? Которая твоего ублюдка растит? Да⁈

Она вдруг сама вцепилась пальцами в ту руку Старейшины, которой он сжимал ее запястье. Да еще как вцепилась! Прямо когтями в кожу впилась.

— Завтра же чтоб ее не было тут. Понял? Сегодня! Иначе я тебя ночью угандошу. Снотворного подолью, а потом, когда ты отключишься, подушку на лицо положу и все. Старейшина умер, да здравствует Старейшина.

Матвей в изумлении уставился на свою супругу, пытаясь понять, а в какой это момент она настолько успела обнаглеть?

— Понял? — Пошипела Машка ещё глубже запуская свои когти.

— Ну ты и дура… — Протянул глава Дома. — Нет, я, конечно, это знал. Не новость. Но что такая дура… Ты меня сейчас очень внимательно послушай, дрянь. И запомни хорошенько. Я реально на многое закрываю глаза, но не на все. И в первую очередь, никакая баба не будет мне условия диктовать и характер показывать. Ты никто и звать тебя никак. А еще, милая, я ведь хорошенько напряг людей после того похищения, во время которого Роберта чуть не угробили и няньку чуть не убили. Вопрос принципа это был. Так вот, тупая ты овца, я знаю, кто того дебила нанял, который мальчишку украл. Не будь это бастард, ты бы уже с матушкой моей на небесах познакомилась. Тебя только это спасло. Но если ты не угомонишься…

Матвей поднял вторую руку и сжал из всех сил плечо жены. Так сжал, что та, застонав от боли, убрала свои коготки.

— Я тебя, сучка ты драная, без всякого снотворного и подушки пришибу. Поняла?

Старейшина оттолкнул супругу и направился в комнату, где жила нянька. Кровь у него бурлила. Злость перемешалась с возбуждением. Правда, пацан тоже в комнате, но он же дурачок. Да и мелкий еще. Ничего страшного.

Матвей Иванович ворвался в спальню. Нянька стояла возле окна, опираясь о него своей аппетитной задницей и сложив руки на груди. Вид у нее был как всегда насмешливый. И глаза сине так сверкали, что глава Дома чуть не взвыл от того, насколько сильно ему хотелось ее заполучить.

— Не советую. — Сказала девка сразу, едва только Матвей оказался в комнате. — Иначе то, что тебе жёнушка оставила, будет лишь жалкой царапиной.

Матвей опустил взгляд на свою руку. Следы от Машкиных ногтей получились глубокие. Кое-где даже кровь выступила. Но девке то откуда знать, кто именно это сделал? И потом… С чего она ему «тыкать» начала?

— Слушай меня внимательно, Старейшина. Твое возвышение началось. Путь. Помнишь? Молодец, что не проворонил. Что про бастарда все верно понял, тоже молодец. Он и есть та дорожка, по которой ты к настоящей власти придешь. Поэтому настоятельно советую тебе всякую дурь и блажь из головы выкинуть. Девок вокруг много. Другую выбери. А теперь по делу.

Нянька оторвалась от подоконника и сделала несколько шагов Матвею Ивановичу навстречу.

— Завтра отправишь меня и Роберта в загородный дом. Шлюх в другое место теперь возить будешь. Мы там останемся на ближайшие несколько лет. Потом, когда придет время следующий этап начинать, я тебе скажу. Бастард у тебя официально признанный. Так что его свободно можно будет в кадетскую школу отправить.

— Он же дебил… — Вырвалось у Старейшины против воли.

Хотя, слова в этот момент на языке совсем другие вертелись. Например, он бы с большим удовольствием спросил, а какого черта происходит? Откуда этой светловолосой, синеглазой красавице известно про сон. Она ведь все точь-в-точь говорит.

— Ты тоже не особо умный. — Усмехнулась нянька. — А вон, целым Домом заправляешь. Как сказала, так и сделаешь. А теперь ступай Матвеюшка. И не зли меня. Я пока вещи собирать буду. Остальным скажешь, что решил сделать это ради супруги. Понял?

Матвей Иванович кивнул, развернулся и, словно в беспамятстве, направился к выходу. Уже возле самой двери остановился.

— Кто ты такая? — Спросил он няньку.

— Хм… — Она иронично приподняла одну бровь. — Уверен, что хочешь это знать?

Но вот в том и было дело. С одной стороны, Старейшину раздирало отчаяние. Он понял, няньки ему ее видать. Причем, не умом понял, а нутром. Сразу поверил ее словам. Тронет хоть пальцем, плохо ему будет. С другой стороны, Матвея выводило из себя нечеловеческое любопытство. Девка непростая. Все. Это вполне очевидно. Но кто она?

И вот тут третья сторона — ответ на этот вопрос ему знать не надо. Вот что глава Дома Черной Луны осознал очень ясно. Потому как скорее всего, после этого он умрёт.

Более того, не просто осознал. Нет. Он ощутил, как по затылку прошёлся холодный ветерок. Ледяной. Будто и правда смерть дохнула.

С того самого дня Матвей Иванович всегда слушался няньку во всех делах, связанных с бастардом. Именно она сказала Старейшине, когда уезжала в кадетский корпус, что Роберт скоро выздоровеет. И это будет новый этап восхождения Дома Черной Луны к власти.

— Господин, вы простите, ради бога, за мою наглость. Скажите, а для чего мы к Аксаковым заезжали?

Старейшина тряхнул головой, освобождая ее от воспоминаний. Все это было давно. Надо думать о настоящем.

И в этом настоящем он сидит в своём кабинете, а рядом с обиженным лицом стоит его Левая рука.

Максима Никаноровича явно зацепило, что в Дом Воды его господин поехал молча, никому ничего не объяснив. Вон, аж из себя весь выходит. Держится, конечно, но кроет его изрядно.

— Что такое, Максимка, обиделся? — Матвей Иванович усмехнулся, изучая советника.