Сизополь - Александр Савкин - Страница 9

Поначалу Геннадий Владимирович встретил новенького настороженно, поглядывал свысока и не стремился поддержать беседу.

– Москвич, вор в законе Гена Зелёный, – кивнул мне Сеня, когда дядька скрылся в туалете.

То, что он в большом авторитете я понял сразу по уважительному тону каким продольный вызывал его. Конвоир Федя кричал:

– Зеленцов, Вам передача, когда принести, сейчас или позже?

От такого почтения я, признаться, обалдел. То и дело посматривал в его сторону в надежде сделать выводы по внешнему виду и поведению.

Господин Зеленцов едва помещался на шконку. Умное лицо с прозрачными глазами и славянским носом не выглядели опасными, а глаза то и дело принимали насмешливое выражение. Мучила постоянная одышка, без малого 130 килограмм давали о себе знать. Однажды дверь камеры заклинило, она не смогла открыться полностью и потребовались некоторые усилия персонала, чтобы он смог протиснуться в проем. Первое время москвич меня игнорировал, я отвечал симметрично, втихаря посмеиваясь над ним.

Генерального директора фирмы «Gold and Platinum» Геннадия Зеленцова спецназ ФСБ задержал в центре Москвы. За его передвижениями и разговорами по телефону следили последнюю неделю. При выходе из кафе его, импозантного, одетого с иголочки 55-летнего мужчину повалили на асфальт, и под традиционную протокольную видеосъемку защёлкнули наручники.

Шел февраль, вьюжило, не привыкший к дискомфорту Геннадий Владимирович почти лишился чувств. Вечно расстегнутая рубашка сильно выпачкалась, на колене зияла дыра. Очки так и остались валяться в луже, никто и не думал поднять их. Затолкали в автозак и везли в неизвестном направлении.

– У сына обыск был? Срочно туда! – орал в трубку следователь с переднего сиденья, – А потом сразу к нему домой! В офисе обыск идет? Внимательнее ищите!

Сутки московского бизнесмена везли на Крайний Север. В наручниках. Без еды, воды, с редкими остановками по малой нужде в пути. Последовал официальный арест и суд по мере пресечения, постановивший, что только заключение под стражу и ничего больше не сможет спасти общество от его злодеяний.

Добравшись до «Белки» – СИЗО-4, что на Белой Горе под Архангельском и кое-как разместившись в камере, Геннадий Владимирович увидел в новостях Первое лицо за столом напротив генерального прокурора:

– Юрий Яковлевич, я вас очень прошу, повнимательнее разберитесь с тем, что делается на «Севмаше» и дайте должную оценку, – вежливо говорил тот.

– Конечно! Следственные и надзорные органы уже работают. Состоялись первые аресты.

***

К моменту моего приземления в хате 39 господин Зеленцов освоился в заключении, завёл товарищей и новые привычки – потягиваться перед окном, приветствуя солнце и плевать на пол, когда из-за двери доносится голос начальника.

В суд москвич совершал вояж как на работу – с понедельника по пятницу. То что он всеми уважаем я убедился и на следующий день по непривычной интонации, какой продольный, сменивший Федю вызывал его.

– Зеленцов! Собираемся на сутки! – сутки поименованы сутками из-за суточного пайка, выдаваемого подсудимым.

Обычный вроде бы крик получался каким-то другим, в нём звучали незнакомые нотки, почтительное придыхание. У парня даже мимика менялась. Сеня тоже в москвиче разглядел гениального мошенника и готов был слушаться во всём.

Каждое утро Зеленцов покидал камеру, а вечером возвращался помятый, с чёрными подглазниками, выжатый как лайм в смузи. Дыхание сбивалось, а руки висели вдоль тела безвольными плетьми. Войдя в родную хату, он с облегчением повторял:

– Как хорошо быть дома!

– В понедельник опять на работу? – спрашивали сотоварищи.

– Да, ребят, опять. А что делать? Сидеть, сука, всем сидеть! – любимая присказка, ее мы слышали многократно.

«Мошенничество в особо крупном размере, совершенное группой лиц по предварительному сговору с использованием служебного положения» – так звучала статья москвича.

– Правосудие в своих телодвижениях пытается быть безупречным, но почему оно столь косноязычно, – ворчал Геннадий Владимирович, читая обвинение. – «Совершил хищение путем обмана денежных средств». Они вообще хотят, чтоб я понял суть?

– Ну вы факир! – хохотал Сеня.

Мы и сами поняли суть не сразу, хотя московский авторитет долго и скрупулёзно рассказывал за какие манипуляции с этими самыми средствами залетел на огонёк в наш северный шалашик.

Центр атомного судостроения «Северное машиностроительное предприятие», расположенный в городе Северодвинске, что недалеко от Архангельска в рамках гособоронзаказа начал строить с 2000 года атомные подводные крейсеры четвертого поколения «Борей» и «Ясень». Финансирование поступало исправно, рабочие отвыкшие от роскоши получать зарплату вовремя, воспряли духом и были готовы пахать в две смены.

В соответствии с конструкторской документацией обе подлодки должны укомплектовываться кассетами марки ФК-П, предназначенными для очистки воздуха от вредных примесей. Единственный изготовитель данной продукции в стране – Электростальский химико-механический завод. Подмосковное предприятие снабжало «Севмаш» изделиями, от них, как прописано в официальных документах, зависит жизнь и здоровье экипажа и выживаемость крейсера как боевой единицы. ЭХМЗ много лет исправно поставлял кассеты и укомплектовывал ими целый ряд лодок, в том числе предыдущих поколений.

Основой для кассет служил катализатор АК-62 производства научного объединения «Неорганика», расположенного там же, в Электростали. А в качестве сырья использовался хлористый палладий, его поставки на «Неорганику» и осуществлял московский «Gold and Platinum» во главе с Геннадием Владимировичем.

Бывший гендиректор сидел напротив за железным столом, жевал бутерброд и пытался разъяснить нам суть дела.

В структуре кассет ФК-П стоимость палладия превышала 80%, чтобы исключить из цепочки ненужных посредников, «Gold and Platinum» предложил «Севмашу» работать напрямую. На вопрос «А как ты создашь кассеты? Ведь это лицензии, разрешения и прочее, ими обладают только ЭХМЗ и «Неорганика» и вообще дело военное – не хухры-мухры» Геннадий Владимирович безапелляционно отвечал, что вступит в переговоры с «Неорганикой», а она по договору уже с ним произведет катализатор. ЭХМЗ, также в рамках договорных отношений с его фирмой набьет этим катализатором кассеты.

– «Севмаш» благодаря моей гениальной схеме избавился от ненужных посредников и мог бы сэкономить глобальные деньги! – Геннадий Владимирович с грустью глядел в даль сквозь пыльное окно камеры, туда, где за кирпичными постройками возвышались холмы оптимизированного бюджета.

Договор на поставку 530 кассет и семнадцати металлических ящиков для них был подписан. Были у Геннадия Владимировича подельники на самом «Севмаше», помогавшие ему заключить это сомнительное соглашение? Суд посчитал, что были, но предъявил обвинения только одному – Владимиру Зубцову. Первый заместитель генерального директора, подписавший бумаги, на скамье подсудимых замечен не был.

Имея твердое намерение безукоризненно выполнить условия крупного и важного контракта, Геннадий Владимирович вступил в переговоры с «Неорганикой» и ЭХМЗ. Директора предприятий, опешив от такой прыти, сообразили, что их бесцеремонно отодвинули от прямых отношений с гигантом атомного судостроения. Кто на их месте не затаил бы нешуточную обиду? Это что за дела? Поставщик какого-то хлористого палладия подмёл всех с дороги и стал любимой женой генерального подрядчика!

ЭХМЗ и «Неорганика» долго пудрили Геннадию Владимировичу мозги, а когда надоело, выставили за свои услуги цену, намного превышающую всю стоимость контракта с «Севмашем». 112 миллионов предоплаты Геннадий Зеленцов уже получил, но без ЭХМЗ и «Неорганики» выполнить условия договора не мог. Был, конечно, вариант – вернуть деньги обратно и расторгнуть контракт от греха подальше. Но не таков был выпускник Физтеха 1982 года.