Измена. Я хочу помнить - Ройс Мэри - Страница 7

– Пальцы не откуси. Хотя… что-что, а готовит моя жена отменно.

Глеб угукает с набитым ртом и макает остатки блина в сгущенку, бросая на меня веселый взгляд. Только вот я не разделяю его веселья и, почувствовав себя неловко, сажусь по правую руку от мужа.

И снова повисает это напрягающее молчание.

Я стараюсь не поднимать глаз, чтобы не сталкиваться с тестостероновым недоразумением, и накладываю себе в тарелку салат со шпинатом и гранатом. Но надолго меня не хватает, потому что Глеб случайно задевает меня ногой, и я по инерции поднимаю глаза. Он уже сидит, вальяжно откинувшись на спинку стула, и рассматривает меня без тени стеснения.

Подцепив длинными пальцами салфетку, Глеб неспешно вытирает свои руки. Сильные. Мускулистые руки. Словно нарочно демонстрируя мне каждую выпуклую вену и жилу.

– Тренажерка-то у вас в районе есть нормальная?

Его вопрос наконец отрезвляет меня, и, поперхнувшись, я возвращаю взгляд в свою тарелку.

Когда уже этот день закончится?

Я сама не своя.

Напряжение в теле достигает такого пика, что я с трудом его выношу. Мое либидо, кажется, полностью вышло из-под контроля. Может, такая реакция действительно только мои трудности? Не заставлю же я молодого парня надеть на себя паранджу. Проще себе глаза завязать.

Не знаю, смотрел ли на меня в этот момент Тарас.

Надеюсь, что нет.

Это было бы слишком. Я и без того устала от его высокомерия. Еще не хватало, чтобы он поймал мой заинтересованный взгляд на руках своего брата. Тем более после того, что я ему сказала на кухне. Но ведь подействовало? Судя по всему, Тарас все же сходил к брату и выполнил мою просьбу.

– Есть, но судя по моей жене, там не тренажерка, а булочная.

Слова мужа прилетают прямым ударом под дых, и я даже не замечаю, как стискиваю вилку в руке. До острой боли в ладони. Только мне плевать. Это ничто по сравнению с тем, что закипает внутри меня.

Ярость вспыхивает в груди и уже практически дерет в самом горле. Звук разочарования вибрирует на языке. Хотела бы я воткнуть эту вилку моему мужу-придурку в яйца, но каким-то чудом мне удается воздержаться от скандала.

Возможно, все дело в том, что мы не одни.

Жар дерет щеки, и на этот раз я избегаю встречаться с Глебом взглядом совсем по другой причине. Мне стыдно.

Телефонная трель входящего звонка отвлекает Тараса от ужина, и, подняв палец в жесте «всем тихо», отвечает:

– Да. – Хмурится. – А, Сергей Анатольич, конечно узнал. Как вы?

Не обращая на нас никакого внимания, Тарас поднимается из-за стола и направляется на веранду.

А потом повисает неловкая пауза, которую я нарушаю первая.

– Я хожу на йогу, – прочищаю горло. – Но там же есть небольшая тренажерка. Если нужно, могу завтра показать. Но лучше бы тебе показаться врачу…

На Глеба не смотрю, вожу вилкой по тарелке, гоняя камушки граната, но чувствую, что он прожигает во мне взглядом дыру. На каком-то физическом уровне. Даже дышать становится трудно.

– Я сам себе врач. Нормально все, Лен. Во сколько ты завтра на йогу?

Сглатываю и поднимаю взгляд, сталкиваясь с напряженным лицом Глеба. Хмурюсь. Что-то изменилось. Только не пойму, что именно.

– У меня утренняя тренировка, – наконец говорю я. – К восьми буду выезжать.

– Отлично, – Глеб поджимает губу, протягивая руку вперед, чтобы отбить пальцами по столу. Затем кивает: – Как раз успею сходить на пробежку.

Натягиваю улыбку, но что-то подсказывает мне, что сейчас самое время уйти. Чем скорее я доберусь до душа, тем быстрее смою с себя дерьмовый день, поэтому как можно спокойнее поднимаюсь из-за стола.

– Приятного аппетита. – Перевожу взгляд на Тараса, который расхаживает по веранде, ведя разговор и жестикулируя руками. И снова смотрю на Глеба. – Ты поешь с ним за компанию, а я после душа приду и уберу со стола.

Глеб обращает внимание на мою нетронутую тарелку и каким-то строгим взглядом, совершенно не свойственным его красивому молодому лицу, смотрит на меня.

– Ты не поела.

Дергаю плечом.

– Что-то аппетита нет.

С минуту играем в гляделки. Ноги будто вросли в пол, наверное, поэтому я не двигаюсь с места, пока Глеб не следует моему примеру и не встает из-за стола.

Зачем?

Сердце замирает, но только для того, чтобы забиться чаще.

– Мой брат придурок. С тобой его общество терпимо. Но у меня нет желания ужинать с ним один на один. – Он подходит ко мне почти вплотную, и я растерянно упираюсь взглядом в его широкую мускулистую грудь, отчего у меня какого-то черта перехватывает дыхание. – Не позволяй ему унижать себя, – раздается над моей макушкой мрачное предупреждение.

А я только сейчас понимаю, насколько он выше меня.

Медленно втягиваю носом воздух и поднимаю голову, позволяя его тяжелому взгляду вызвать холодок по спине.

Но тут его взгляд гаснет, и Глеб обходит меня, прежде чем скрыться в арке, оставив после себя только дразнящий аромат свежести.

Не позволяй ему унижать себя.

Эти слова не оставляют меня в покое весь оставшийся вечер.

Даже будучи в одной кровати с храпящим мужем, я думаю об этом.

Почему Глеб мне это сказал?

И почему его это разозлило?! Разозлило ведь?

Глава 6

После пробежки я принимаю быстрый контрастный душ, затем на ходу запихиваю в себя банан и закидываюсь обезболами.

Я немного опаздываю, и Лена уже ждет меня во дворе, поэтому, когда выхожу из дома, сразу натыкаюсь на взгляд строгой училки.

По физре.

Ее волосы собраны в высокий хвост, тело обтягивает розовый спортивный костюм: длинный топ, скрытый джинсовкой, и леггинсы с геометрическими линиями, еще больше подчеркивающими ее аппетитные бедра. Если бы она сейчас любезно повернулась и продемонстрировала мне свою сочную задницу…

Черт.

Нужно успокаивать свое либидо. Ехать со стояком до зала не по кайфу.

– Гуд монинг, – салютую ей, стараясь разрядить обстановку, но не очень-то получается.

Лена складывает руки на груди, демонстрируя свое хмурое настроение. Хотя чему я удивляюсь? С самого утра из их спальни слышалась только ругань. Неужели Тарас не может занять этот прекрасный рот более полезными вещами?

– Ты опаздываешь, Глеб. У меня вообще-то еще работа сегодня.

Лена нервничает. Вижу это по тому, как она трогает шею, ключицы и поправляет хвост, будто не знает, куда деть руки.

– Виноват, – вскидываю руки, направляясь к пассажирской двери. – Больше не смею задерживать.

– Ты уверен, что тренировка сейчас уместна?

Лена обводит меня скептическим взглядом, но я игнорирую его и, по-хозяйски открыв заднюю дверь, закидываю сумку на сиденье.

– Не переживай. Со мной случались и похуже ситуации.

Подмигнув ей, забираюсь в салон машины на переднее пассажирское и поправляю пах. Немного морщусь от дискомфорта в боку, но Лена этого не видит. Она медлит. Однако через минуту все же открывает водительскую дверь и с порывом ветра садится на свое место.

Мне требуется секунда. Одна гребаная секунда, прежде чем цветочно-фруктовый аромат ее духов попадает в мои ноздри.

Бля-я-ядь.

Ничего не могу с собой поделать. Прикрываю глаза и медленно втягиваю этот запах, охуевая от того, как меня накрывает, когда на языке появляется нежный вкус ванили.

Щелчок разбивает туман моего наслаждения, а затем я слышу ее строгий голос:

– Пристегнись.

Прищурившись, поворачиваю голову в ее сторону. Лена на меня не смотрит. Зато я на нее смотрю, как заядлый наркоман на пакетик с коксом. И ничего не могу поделать с тем, что мои глаза опускаются ниже. На эти пышные мягкие сиськи. А я уверен, они именно такие. То, как ремень разделяет их, вызывает во мне извращенное чувство возбуждения, и, черт подери, у меня встает. Отлично, блядь.

Мы трогаемся с места, а я, как придурок, продолжаю изучать ее профиль. И убранные в хвост густые волосы позволяют мне сполна насладиться видом.

Длинные ресницы. Изящные брови. Аккуратный прямой нос и эти большие пухлые губы, мать его. Это еще одно место, которое плохо влияет на мою эрекцию. Плохо в контексте того, что я не должен представлять, какими они окажутся на вкус, будут мягкими или упругими, или как они будут смотреться вокруг моего члена, особенно с красной помадой.