Академия сердцеедов. Отбор (СИ) - Верховцева Полина - Страница 27

— Хеммери! — рявкнула она так, что я от страха подскочила, — опять ты?!

— Мисс Тревис, — улыбнулся сопровождающий, — спокойствие. Только спокойствие!

— Я тебе покажу спокойствие, — она начала подниматься из-за стола, — если опять из-за твоих выходок мне придется готовить бумаги…

— Я не при чем. Честно. Вот привел с повинной, — указал на меня.

— Что-то я не припомню такой студентки, — секретарша впилась в меня въедливым, подозрительным взглядом.

— Так я не студентка еще, — жалобно шмыгнула носом, — только поступаю.

— Твоя подопечная что ли? — Мисс Тревис снова обратилась к Коулу.

— Да. Ращу достойную смену, — наглец задорно улыбнулся и подмигнул мне.

Я его веселья не разделяла. Вряд ли Мерран пригласил к себе, чтобы поинтересоваться как у меня дела и подарить еще один сверток с одеждой. Скорее всего до него докатились слухи о моем ночном приходе в академию.

— И почему я не удивлена? — сердито проворчала она и переключилась на меня, — мисс Найтли насколько я могу судить? Магистр уже спрашивал про тебя. Идем.

Она вышла из-за стола и властным жестом поманила за собой.

— Я могу с вами? — поинтересовался Коул.

— Нет.

— Можно здесь подождать?

— Нет.

— А можно…

— Нет! — рявкнула мисс Тревис, покраснев, как перезревший помидор

Довольный Коул расплылся в улыбке:

— Жаль, мне так хотелось провести время здесь, с вами.

— Вон! — она швырнула в него папкой, случайно подвернувшейся под руку.

Хеммери проворно увернулся и с громким смехом вывалился за дверь, а по приемной неспешно летали белые листы.

Мисс Тревис очень явно зарычала и резко развернувшись, устремилась дальше:

— За мной!

Я посеменила следом, и с каждым шагом волнение в груди нарастало. Я не знала, что сказать в свое оправдание, как объяснить мои ночные прогулки и возвращение в корпус гораздо позже положенного. Мисс Бэйла, наверняка, дала много нелестных эпитетов в мой адрес: и то, что я неподобающе себя веду, и что сплошные нарушения, и вообще неприличная.

Однако стоило мне переступить порог кабинета, как стало ясно, что мисс Бэйла не при чем. За тяжелым столом, заваленным бумагами сидел Магистр Мерран, а на низком диване у противоположной стены – Верано.

При моем появлении они оба уставились на меня. И если Лекс, как обычно выглядел невозмутимым, то молнии в глазах Меррана не предвещали ничего хорошего.

— Проходите, мисс Найтли. Присаживайтесь, — мне указали на одинокий стул, стоящий посреди комнаты.

На деревянных ногах я добралась до него и кое-как опустилась на самый край, чувствуя себя между двух огней. С одной стороны магистр, с другой стороны наставник.

— Сегодня ночью у нас с адептом Верано состоялся серьезный разговор, на котором он мне поведал о ваших вчерашних похождениях.

Предатель!

Я метнула обиженный взгляд на Лекса, но он никак на него не отреагировал. Взгляда не отвел, не смутился и вообще, кажется, ему плевать на мои обиды.

— Скажите, мисс Найтли, что непонятного было в моих словах, когда я сказал, что вам запрещено выходить в город.

Я опустила голову. Сказать в свое оправдания нечего:

— Все было понятно.

— Тогда какого, разрази меня гром, бешеного ёпрста, ты туда поперлась? — со всей дури хлопнул ладонью по столу, — только не говори мне про любовь к мороженому и конфетам…иначе я за себя не отвечаю.

Лекс – гад. Заложил по полной.

— Я просто хотела пообщаться с новыми друзьями.

— Я уже наслышан про твоих чудо-подруг. Если бы не Лекс, то разгребать бы тебе последствия этой дружбы еще долго.

— О, да! Он спаситель, — проворчала я, — куда деваться.

— А что это мы ерничаем? — Мерран склонился в мою сторону, — а, мисс Найтли? В Муравейнике не принято благодарить по-настоящему?

При упоминании Муравейника настрое рухнуло до отметки минус тысяча.

— Вы собираетесь выгнать меня из академии? — сникла я.

— Э, нет, дорогая, — недобро протянул он, — если бы я собирался тебя выставить за ворота, то не позвал бы сюда. Черт с ним с мороженым. С подругами. Даже с самовольным уходом с территории академии. Меня интересует другое.

С каждым его словом, я все больше сжималась и мечтала стать невидимкой.

— Что ты забрала у покойника?

Я так дернулась, что чуть со стула не свалилась.

— Я…я не понимаю, о чем вы.

Похоже, Лекс оказался гораздо более внимательным, чем я думала. Заметил-таки…

— Надо же какие в этом году непонятливые претендентки на поступление, — жесткая ирония полоснула стальным клинком, — хорошо, перефразирую. Что ты украла с места преступления. Так понятнее?

Гораздо. Я очень ясно в этот момент поняла, что мне хана, и что позорный уход из академии – это еще не самое страшное, что может случиться с дурной девочкой из Муравейника, которая сначала делает, а потом думает.

— Ну?! — давил безжалостный магистр, — сама расскажешь, или мне приказать Верано провести обыск? Я как ответственный за безопасность имею на это полное право. У тебя ведь с собой эта штука?

По дурацкому стечению обстоятельств он оказался прав. Покидая комнату, я решила, что нельзя оставлять находку без присмотра и сунула кулон в карман. Теперь он сквозь ткань прожигал мне бедро. И вряд ли я настолько хорошая актриса, чтобы убедить присутствующих в том, что моя вещь.

— Я жду, Найтли.

Не чувствуя под собой ног, я поднялась, подошла к магистру и, не смея поднять на него взгляд, выложила на стол кулон.

При этом темноглазый предатель, который все это время молчал, как самая настоящая надменная задница, тоже приблизился к нам и с интересом уставился на находку.

— Итак, я жду развернутого рассказа о том, что это за вещь и почему ты посчитала, что имеешь право увести ее из-под носа у стражей?

— Надеюсь, вы не думаете, что я как-то замешана в этом…мероприятии? — спросила я, весьма ощутимо содрогнувшись.

Когда воровала кулон и мысли не возникло, что могу навлечь на себя подозрение.

— Я пока ничего не думаю. Я жду пояснения, — Мерран был неприклонен, и его суровый взгляд не предвещал ничего хорошего, — и учтите, мисс Найтли, терпение – это отнюдь не самая сильная моя сторона.

Лекс, стоящий рядом, тоже давил, хотя ни слова не произносил. Но с этим предателем и ябедой я потом разберусь, а пока надо как-то реабилитироваться в глазах магистра. И кажется, придется начинать с правды.

— Когда Верано пошел встречать стражей, я осталась возле убиенного, и заметила у него в руке что-то, показавшееся мне смутно знакомым.

— Поменьше неопределенностей.

Я вздохнула и вывалила как есть:

— Такой кулон был у моего отца. И когда я его увидела у меня внутри сжалось. Сильно-сильно. Вот здесь, — приложила руку к груди, — Отец давно исчез, я даже не знаю жив ли он. Увидеть что-то напоминающее о нем было очень странно и болезненно. А когда я услышала, что Лекс возвращается просто растерялась и сунула его в карман. Вот и все.

Рассказ вышел смятым и непродолжительным, и Мерран, который так жаждал его услышать, не сказал ни слова. Только сидел, задумчиво постукивая кончиком карандаша по столу и смотрел мимо нас в окно.

Я молчала, не желая привлекать к себе лишнее внимание. Вряд ли он скажет что-то приятное, так что пусть лучше молчит.

Лес тем временем взял кулон покрутил его в руках без особого интереса.

— Не лапай улику, — возмутилась я и отобрала его, вернув обратно на стол.

У Верано аж глаз дернулся от такой наглости, но он решил, что кабинет магистра – не лучшее место для убийства, поэтому смолчал. Только глянул весьма многообещающе.

Я показала ему язык и отвернулась.

— Знакомая вещь? — поинтересовался Мерран.

— Впервые вижу.

— Вот и я, — магистр оторвался от созерцания красот за окном и снова переключился на меня, — но мне кажется, что слишком много странных событий происходил вокруг мисс Найтли. То она оказывается обладательницей магии, выросшей в Муравейнике, то кулоны из детства, один в один, как у жертвы преступления. Что скажете, Ева?