По ту сторону глянца - "Алекс Д" - Страница 8

– Отлично, добавила себе уборки. Не сиди, Вик. Начинай. Скоро утро, – дотронувшись до царапины, размазываю между пальцами кровь и несколько секунд пристально смотрю в присмирившее виноватое лицо сестры. – Послушай меня внимательно. Если не возьмёшься за ум, я устрою так, что тебе придется съехать.

– Мы оформляли ипотеку на двоих, – слабым голоском вякает сестра.

– Но плачу ее я один, родная.

– Черт с тобой, я приберусь, – обречённо вздыхает, сползая с дивана. Крыть ей нечем, придется уступать и подстраиваться.

– И никаких больше тусовок у нас дома.

– Ладно, – смиренно кивает Викуля. Может же, когда захочет.

– Утром чтобы все блестело. Я спать.

– А с девчонкой, что делать? – летит мне в спину.

– Как проспится, вызовешь такси и отправишь домой.

Мою спальню от погрома спас замок на двери. Когда все детство и юность проходит в доме, переполненном детьми, начинаешь особенно ценить личное пространство. У меня никогда не было своей комнаты, только кровать и письменный стол, но я не жаловался, и не считал себя обделённым. Мы все так жили, не догадывались, что у кого-то бывает иначе, и были абсолютно счастливыми… до определённого момента.

Изменения начали происходить в подростковом возрасте. Гормональные всплески, максимализм, потребность в уединение и тишине, когда хочется закрыться ото всех, подумать о своем, без жужжащей над ухом болтовни братьев, друзей пригласить, девчонку, или заняться чем-нибудь запретным: порнушку глянуть, подрочить. Вполне себе естественные желания и потребности, но мне все это было недоступно. Приходилось искать варианты, ныкаться по углам, прятаться в саду.

После поступления в институт и переезда из родительского дома в Москву легче не стало. Студенческое общежитие – это те же яйца, только в профиль. Еще и условия в разы хуже. Очередь в туалет, душ по расписанию, уборка, готовка – все на тебе и с сексом тоже напряг, но ничего, как-то выкручивались с парнями. Сегодня один девушку приглашает, завтра другой, а Серега Копылов, вообще, не заморачивался. Ему и при спящих на соседних кроватях нормально кувыркалось.

Ну и само собой, надо было еще и за Викки приглядывать. Дома ее родители сдерживали, а тут она свободу почуяла, в разнос пошла. Мой авторитет ей нипочём. Взрослая, самостоятельная. Что хочу, то и делаю. Пришлось брать в руки и воспитывать. Где я ее только не вылавливал, как только не стращал – Викуле все по боку. Покивает, покается и снова за свое. Порода у нее что ли такая – гулящая? Так мы вроде в одной утробе развивались, а меня никогда особо на подвиги не тянуло. Все в рамках разумного. Покуролесить, конечно, любил, и еще как, но всегда без последствий. Везучий, может, просто. Викки, кстати, тоже считает, что я любимчик фортуны. Отчасти так и есть.

Фотографией я увлекся рано, еще когда в художественную школу ходил, сначала на мыльницу снимал все, что представляло для меня интерес, потом, на совершеннолетие родители подарили аппарат посерьезнее.

С возрастом я стал более придирчивым в плане выбора объекта или места. Появился свой стиль, собственное видение и наработанные техники. Горел этим делом, чувствовал, что мое, а значит развиваться нужно именно в данной области. Записался на один курс по профессиональной фотографии, потом на другой, подчерпнул горы полезной информации, создал свое первое портфолио и на удачу разослал на все конкурсы, что проходили в рамках университетских программ. Там меня заметили, и мои снимки опубликовали сначала в студенческих газетах, потом продвинули на областной конкурс, где я снова победил.

Затем как-то резко закрутилось. На меня вышли владельцы популярного подросткового журнала, и с ними я уже работал на платной основе. Далее предложения посыпались одно за другим. Нагрузки было столько, что я едва успевал закрывать хвосты по основной программе обучения. Как ни странно усталости не чувствовал, мог не спать всю ночь, работая в очередной съёмочной студии, и энергия била ключом. Хотелось всего и сразу. И известности, и денег, и творческого развития, и девочек красивых, чтобы каждый день новая, и дом свой с высоким забором и отдельной спальней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Что-то получалось, что-то нет. Деньги были, но недостаточно, чтобы обзавестись своим жильем. С девчонками – без проблем, но быстро надоело. Узнаваемость в узких кругах – хорошо, но мало. Масштабные планы требовали развития, а развитие – опыта и новых знаний. Осознав эту простую истину, я записался сначала на один супердорогой курс к Даниловой, потом на второй. Потенциал она во мне рассмотрела только на третьем, когда я уже ни на что не надеялся и платил исключительно за то, чтобы на нее посмотреть. И как только она взяла шефство над молодым дарованием, перед мной открылось столько дверей и возможностей, что мне и не снилось.

Авторские и групповые выставки, массовые заказы продакшн-компаний, съемки на неделе моды в Париже, Милане, Лондоне, знакомства с мировыми звездами, ведущими топ-моделями и легендами фотографии, международные конкурсы, фуршеты, конференции… Меня с головой поглотил бешенный водоворот событий, и временами да – проскальзывала мысль: мне повезло, я вытащил счастливый билет.

Однако у моего стремительного успеха имелась и оборотная сторона. Не зря говорят, что аппетит приходит во время еды. Мне было мало. Я хотел большего. И до сих пор хочу. Но правда в том, что своими силами в такие короткие сроки я не достиг бы ничего из того, что имею сегодня.

Талантливых фотографов из провинции сотни, но до вершин добираются единицы. Мне повезло, и у моего везения есть имя. Агния – моя фортуна и талисман удачи. Понимаю это, осознаю, бесконечно ценю, но, блядь, я не считаю себя альфонсом, в чем утром попрекнула меня Викки. Все, что Агния инвестировала в меня, я окупал с лихвой, и секс тут не причем. Мы не начали трахаться в первый же день сотрудничества, изначально она, вообще, не проявляла ко мне симпатии, как к мужчине. Это я всячески демонстрировал свою, а ее скорее умиляла и забавляла моя неприкрытая влюбленность.

Не знаю, почему меня так сильно задели слова сестры, причем брошенные не впервые, но я не могу перестать об этом думать битый час подряд. Меня дико бесит, что все именно так может смотреться со стороны, хотя о нашей связи с Агнией мало кто знает. И сестра бы не узнала, если бы не случайный эпизод полтора года назад.

Агния тогда делала капитальный ремонт в пустующей однушке в Хамовниках, где мы обычно встречались, а Викки укатила на гастроли с театральной труппой. Поэтому встречались у меня. Ни от кого не прятались, дверь в спальню не запирали. Кто же знал, что Вика вернется раньше на два дня и, даже не разувшись, сразу завалится ко мне.

Сколько нового о себе я выслушал в тот день, до сих пор руки чешутся придушить заразу, а еще лучше грязный язык вырвать. К счастью, разборки она учинила уже после ухода Агнии. И до сих пор никак успокоиться не может.

А сегодня? Сама же облажалась по всем фронтам. Все правила похерила. Устроила из нашего дома притон. Первый этаж раскурочен полностью. На втором терпимо и без видимых повреждений. Моя спальня, как обычно, была заперта. Остальные комнаты не проверял, но до той, куда я отнес малолетнюю наркоманку, тоже никто из гостей не добрался.

Это я еще вовремя вернулся. Как чувствовал, что сестренка учудит. Иначе с розоволосой девчонкой мы бы огребли по полной. Попади она в таком состоянии к ментам или в больничку, кому пришлось бы отвечать? Нам, конечно. Привлекли бы по всей строгости закона.

Откуда она вообще такая чудная взялась? Сначала в бокал с шампанским плюнула, потом нахамила, а через секунду вцепилась в меня, как пиявка – не оторвать. Еще и обниматься полезла. Прикид, у девчонки, как из сферы секс-услуг – дешевая похабщина и никакой интриги. А это ее «золушку вызывали?» и «Бери все, что хочешь»? Тут к гадалке не ходи, ответ очевиден.

Хотя мне не похер ли, кто, что и почем? Завтра ее уже здесь не будет. С этой мыслью я благополучно вырубаюсь, не подозревая, какой утром меня ждет сюрприз.