Под Знаменем Империи, Том II (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 43

Покинув кабинет Кантора, я медленно бреду по коридорам штаба, чувствуя, как мысли в голове путаются и наслаиваются друг на друга. Эмоции сменяются с головокружительной быстротой — недоумение, тревога, подозрительность, затем проблеск надежды и какая-то мрачная уверенность. Ещё несколько дней назад Кантор допрашивал меня, словно преступника, видя в каждом моем слове и жесте признаки вины. А теперь он сам предлагает союз и просит помощи в расследовании. Разум отказывается верить в такую внезапную перемену.

И всё же, его слова и интонации были искренними, я почувствовал это. Или мне просто слишком хочется верить, что в этой паутине интриг и лжи у меня наконец-то появился настоящий союзник?

Увы, я не могу позволить себе слепо довериться кому бы то ни было. Слишком многое поставлено на карту. Буду и дальше присматриваться к майору, анализировать каждое его слово и действие. И в то же время — работать вместе, делиться уликами и соображениями. Это тонкая грань, но я должен балансировать на ней, если хочу распутать клубок заговора.

Одно я знаю наверняка — нельзя терять время. С каждым часом след убийц остывает, а возможные свидетели и доказательства исчезают. Я должен действовать быстро, методично и беспощадно.

Прямо как я люблю.

Глава 21

Расследование… и с чего мне его начать? Список Эйрина мало о чем мне говорит, но я цепляюсь за него, как за спасительную нить в лабиринте тайн и интриг. Получив доступ к документации батальона, начинаю методично вычислять членов кланов, упомянутых в записке капитана и служивших под его началом. Не просто же так он составлял этот перечень. Один из офицеров, лейтенант Андор, принадлежит к клану Тёмной Лазури, отмеченному Эйрином. Случайность? Вряд ли, ведь он один из тех самых офицеров-завистников, чей разговор я подслушал на заброшенном складе. Слишком много совпадений, чтобы быть простой игрой судьбы.

Однако, несмотря на недоброжелателей, в армии у меня появляется и немало сторонников. Многие, как и я, жаждут найти виновных в гибели капитана. Я обращаюсь к ним за помощью, и постепенно крохи информации стекаются ко мне, постепенно складываясь в общую картину, словно мазки краски на полотне. Находятся и те, кто втайне рад смерти Эйрина, хотя открыто этого не показывает.

Надежда, что в армии всё будет иначе, чем в мирной жизни, не оправдывается. Коррупция и кумовство пропитали всё командование. Даже в войсках Кариссы я нахожу свидетельства того, что должности зачастую достаются друзьям, родственникам и соклановцам не за заслуги, а по протекции свыше. И вся эта пирамида тянется к самому Императору. Однако это нисколько не соответствует тому образу, что я видел вживую.

Закон Империи гласит, что служба государству должна приносить благо жителям. Ага, как же. Я уже успел насмотреться за свои путешествия, к чему это приводит и какую «пользу» приносят сильные мира сего простому народу. В армии ситуация повторяется, а местами обстоит ещё хуже. Правда, не все офицеры получили звание благодаря связам, среди них хватает и настоящих героев, каким был наш капитан.

— Зено, — в кабинет Эйрина заглядывает один из офицеров. — Отчёт уже готов?

Высокий крепкий мужчина входит в комнату, широкие плечи едва не задевают дверной проём. Его движения уверенны и размеренны, выдавая годы военной выправки. Пронзительный взгляд серых глаз мгновенно оценивает обстановку, а глубокий рваный шрам на левой щеке придаёт его суровому лицу ещё более грозный вид.

Это старший лейтенант Ба́рос, командующий одной из гвардейских рот. На должность его назначил сам Эйрин.

— Так точно, — киваю и быстро нахожу в стопке бумаг несколько исписанных листов.

Отказываю я не всем, некоторым всё же иду на уступки и выполняю кое-какие поручения, и в этом есть свой смысл. Пока я ещё сержант и не стоит быть слишком упёртым. Такая подработка помогает лучше изучить офицеров гвардейского батальона, а составление отчётов даёт возможность подробнее ознакомиться и со всеми рядовыми.

Барос бегло изучает бумаги и уточняет:

— Тут всё верно? Ненавижу эту армейскую волокиту. Две стрелы выпустишь или на мече пятно ржавчины обнаружится — пиши отчёт. А воевать-то когда? Надо трупоедам подкинуть пару наших бюрократов. Парализуют им всю деятельность или же вызовут несварение, попав во вражеские желудки, — офицер смеётся над своей немудрёной шуткой.

Вежливо улыбнувшись, я отвечаю:

— Да. Я учёл все ваши пожелания и составил списки кандидатов на сержантские должности.

А ещё проверил всех по списку Эйрина, и в роте Бароса на офицерские должности претендуют аж три члена знатных кланов, отмеченных нашим капитаном. Их личные дела я изучил максимально тщательно. Отец одного из них десять лет назад вошёл в совет жилого района столицы и сейчас метит в городской совет.

— Как продвигается твоё расследование? — подходя к стеллажу с книгами, интересуется здоровяк, и начинает их задумчиво перебирать.

— Старший лейтенант, вы же знаете, я не участвую в официальном расследовании. Им занимаются Дисциплинарный Корпус и подразделение контрразведки майора Кантора, — отвечаю я, не отрываясь от письма — меня ждёт ещё несколько несделанных отчётов.

— Знать-то знаю, а ещё я в курсе твоей активной помощи в этом деле, вот и спросил. Может, есть какие-то подробности? Какая паскуда убила нашего капитана и почему?

Благодаря содействию Кантора и преданности старого алхимика нашего батальона большинство знает версию об отравлении Эйрина неизвестным ядом. Настоящую информацию нам пока удается скрывать. Для многих офицеров в смерти капитана нет никакой загадки. Они списывают всё на происки демонов, отчего расследование только тормозится.

— Ничего нового. Пытаемся найти недоброжелателей среди всех присутствующих в городе Гвардейцев, пока что следы петляют, — вздыхаю я, отложив в сторону перо, ещё один доклад готов.

— Но ведь должно быть хоть направление? — с надеждой смотрит на меня Барос, сняв с полки том по тактике, который я уже выучил наизусть.

— Всё сложно, старший лейтенант. Однако следы ведут куда-то вверх, — поднимаю большой палец.

— Смелое заявление, сержант!.. Ладно, держи меня в курсе, — собеседник возвращает книгу на место. — Помню, как я десять лет назад сам сдавал экзамен на офицерское звание. Проблемы могут возникнуть с проверкой теоретических знаний. Так что готовься получше.

— К чему вы клоните, командир Барос? Меня всё же допустят к экзамену на лейтенанта?

Он улыбается, показывая ряды крепких белых зубов.

— Ага. Я один из старших по званию офицеров, оставшихся в батальоне. Генерал обсуждала со мной назначение меня командиром батальона, но пока это ещё не утверждено. Она поддержит мою кандидатуру. Я был предан нашему капитану, так что если займу его место, то хочу, чтобы ты остался на должности адъютанта, а главное — ей соответствовал, — подойдя к столу, он нависает надо мной. — Только сначала тебе придётся пройти экзамен. Если ты не справишься, тут и я не смогу помочь. Мне и так ещё пока приходится оттягивать твой перевод, ведь после смерти Эйрина многие офицеры настроены против тебя. Прямо мечтают изжить тебя из Гвардии, аж спать не могут, — скалится громила.

— Это я слышал… — пристально смотрю в глаза старшего лейтенанта, пытаясь понять, кто передо мной — друг или враг. — Если вы так хотите найти убийцу Эйрина, может, подскажете кто из наших в этом замешан?

— Ты, видимо, бесстрашный и, наверное, ещё бессмертный? — с хохотом спрашивает он. — В Гвардии служат лучшие. Самые преданные и лично отобранные Императором. Ты же так сюда попал?

Я киваю в ответ.

— Значит, сам знаешь. Хотел бы я сказать, что это действительно так, но… — он поворачивается на стук.

— Командир, — в комнату просовывается солдат. — Вас ждут.

— Прости, Зено, поговорим попозже.

Барос доходит до двери, разворачивается и бросает:

— Над твоими словами я подумаю… Есть у меня несколько человек на примете.