Неидеальные. Откровения о любви (СИ) - Лейк Оливия - Страница 51

— Не понял… — после непродолжительного молчания проговорил Дима. — Алена, что случилось?

— Приезжай быстрее, — ответила и отключила телефон.

— Ты кому звонила? — поинтересовалась Лика.

— Ее мужу. Диме, — перевела взгляд с Иры на подругу. — Он отец моего Кирюши.

— О-ля-ля, — совсем невесело присвистнула Лика.

Через десять минут я спустилась, чтобы встретить Небесного. Он явно не завсегдатай караоке-клубов.

— Алена, — позвал, когда нетерпеливо перепрыгивала через ступеньки, чтобы скорее покончить с этой неприятной ситуацией. — Алена, — мягко схватил за локоть и удержал, поднимаясь невыносимо близко, нас разделяла одна ступень и годы боли. — Что произошло?

— Не знаю, — пожала плечами. — Столкнулись в туалете, перебросились оскорблением, потом Ире стало плохо. Она в отключке.

— Ясно. Алкогольная кома, — лаконично бросил. Я удивленно вздернула бровь. — Не умеет пить, — пояснил коротко. — С кем она здесь?

— Я не знаю, поэтому позвонила тебе.

— Алена… — шагнул, ступая на мою ступеньку, возвышаясь могучим Эверестом надо мной.

Невозможно так долго любить…

Любить…

В ушах до сих пор стояли ее слова. Каждая фраза, эмоция, взгляд полны боли, но для меня странным бальзамом на сердце пролились. Да, наверное, я плохой человек, но с соперницами иначе не бывает: что для одной сладкий мед, для другой горькая ягода.

— Пойдем, — шепотом произнесла и помчалась в сторону уборной.

Мы вошли: Ира все так же полулежала, Лика стояла рядом, караулила, нас увидела, и ее глаза удивленно расширились. Дима окинул открывшуюся картину тяжелым нечитаемым взглядом.

— Забавно выходит, — проговорил тихо и зло, чтобы только я слышала, — хочу быть с тобой, а возвращаюсь в одну точку, — и взгляд на меня, прямой и обреченный. — Только дальше от тебя становлюсь.

Дима рывком поднял жену на руки и понес на выход. Мы за ним. Я в полном раздрае. Лика зыркала на меня с легкой укоризной.

— Жучара, ты Аленка. Могла бы и сказать! — воскликнула на ухо.

Небесный открыл заднюю дверь и загрузил туда бесчувственную ношу. Я обняла себя руками, разглядывая смурное непроницаемое лицо. Он даже не пытался флиртовать и ухаживать, просто смотрел. И видел только меня, никто не интересовал больше. Я каждой клеточкой своего естества ощущала это.

— Поехали со мной… — попросил глухим голосом, полным мучительной жажды. Я краем глаза увидела серебристый мерседес, затормозивший у входа. Водительская дверь распахнулась. Стас. Ко мне приехал. За мной…

— Отвези жену домой, Небесный, — и повернулась к Лике. — Я поеду, попрощайся за меня с нашими.

Я чувствовала, что Дима смотрит. Ощущала озноб, дробивший позвоночник, крошивший броню моей души, как тонкую скорлупу. Прогрызавший путь в сердце, через боль, страдания и сомнения. Почему же у меня не бывает легко? Где моя романтика и розовые пони?

— Кто это? — спросил Стас, бросая взгляды в сторону Небесного.

— Увезешь меня отсюда? — попросила тихо и взяла его ладони в свои. Он наконец посмотрел на меня, руки на талии сжал с неожиданно собственнической хваткой и увез. Да, я убегала, и от себя в том числе…

— Куда? — Стас очень чутко уловил мое настроение и не настаивал на бурной ночи. Я повернулась, взлохматила его светлые волосы, ухоженные, блестящие, подстриженные по последней моде. Хороший мужик, классный любовник, щедрый и добрый. Почему же я не могу полюбить его…

— На Маяковские качели. Покачаешь меня?

Стас только хмыкнул, но тут же перестроился, включая поворотник. Он ехал со мной, выполнял мои желания, а Дима всегда чужой, всегда где-то. Всегда не со мной…

Глава 40

Дима

Вот так жизнь мне по щам оплеух надавала: я здесь, а она там. Алену увозит какой-то хрен на мерседесе, а я стою и ничего не делаю. Ни-че-го. Права не имею. Что предложить могу? Сесть в машину, где моя законная жена в пьяном отрубе валялась? Бля… БЛЯДЬ!

Я должен за тачкой белобрысого хлыща рвануть, остановить и забрать Алену! Но на деле завожу машину и уезжаю в сторону Остоженки. Иру домой везу.

На руках занес в квартиру и на кровать положил, даже туфли снимать не стал. Пусть полюбуется на себя, когда очнется. Такие загулы могли быть опасны — Ира это прекрасно осознавала. Давно такого не было. Наверное, в последний раз еще тогда, когда Разина посадить хотел, а вышло, что на Алену запал.

Сходил на кухню, налил воды. Сдвинув простынь с одеялом, присел на кровать, легонько брызнул в лицо и постучал по щекам. Может, нужно было под холодный душ, но сам не хотел мокнуть и в принципе надолго здесь оставаться.

— Ммм… — Ира начала приходить в себя. — Где я…

— Дома, — ответил, скептически рассматривая ее попытки хоть как-то сконцентрироваться. Ей часов десять сна нужно, чтобы прийти в себя. — Как проспишься, запишись к специалисту. Так дальше нельзя.

Я поднялся и пошел на выход. Достал ключи из кармана и оставил в прихожей. Все. Больше меня с этой женщиной ничего не связывало, остались формальности. Ей пора начинать нести ответственность за себя без помощи извне.

За завтраком у меня была встреча с Германом Львовичем. Я обещал Алене максимально оградить от него. Нужно с чего-то начинать. Понять, чего он хочет. Он неплохой мужик, бизнесмен, партнер, но откровенно хреновый отец. Сомневаюсь, что это существенно изменится в отношении Алены.

— Ну как там мой внук? — поинтересовался, ловко расправляясь с двойной порцией английского завтрака.

Я взял только эспрессо и задумчиво наблюдал за неожиданным энтузиазмом бывшего тестя. Мой отец, кстати, не звонил и никак иначе не связывался после последнего разговора. Переваривал. Скандалы. Интриги. Расследования.

— Как раз о Кирилле хотел поговорить. И об Алене.

Савицкий вытер губы салфеткой и бросил на стол, приготовившись слушать внимательно, только в глазах ироничная насмешка. Герман не дурак, далеко не дурак и согнуть его не так-то просто. Он готов слушать, но для себя уже все решил. Это видно.

— Зачем вам внук? — поинтересовался деловито. Герман Львович как-то растерялся. А он сам-то задавался этим вопросом? Ну вот зачем? Чтобы что? Нянчить будет? Гулять? Учить чему-то? Прописным истинам? А он сам-то освоил их?

— Наследник.

Я криво хмыкнул. Ожидал не настолько махровой банальности.

— Он у вас есть. Мой сын. Я буду его растить и воспитывать. Вы ведь мне доверяете?

— Не пойму, к чему ты ведешь? — сузил цепкие серые глаза. А ведь цвет Алена унаследовала именно от отца. Больше ничего общего. С Ирой тоже. Она больше в маму пошла. Они обе на матерей похожи, кроме мелких деталей.

— Алена не хочет видеть вас в своей жизни.

Савицкий недовольно хмыкнул, всем своим видом показывая, что его это мало волновало.

— Мало ли что она хочет! — возмутился простодушно. Действительно, он ведь такой приятный человек!

— Герман Львович, — я отставил чашечку эспрессо в сторону и доверительно склонился к нему, — вы ж ее знать не знаете. Отцовские чувства к дочери? Серьезно?

Я правда хотел узнать. Не верю в бескорыстное желание узнать Алену поближе. Кирюшу, возможно, пацан ведь, а вот дочь… Ира ему особо не была нужна.

— Хм, — откинулся на спинку и посмотрел на меня странным взглядом. Раньше такого не замечал. — Хреновый я отец, да?

Я согласно кивнул. Что есть, то есть.

— Я слышал у Алены свое дело. Девчонка, а пробиться смогла. Без моих связей. Думаешь, Ирку к себе устраивал просто так? Надеялся, что яйца появятся, хватка проснется, а она… — махнул рукой разочарованно.

— Они разные, — коротко бросил. — Алена закаленная, она двух детей родила и вполне успешно растит без помощи мужиков, — проговорил с иронией в отношении самого себя. — Но все же она девочка, хрупкая и ранимая. Она росла без отца. Без вас выросла. Может, в детстве вы нужны были ей, сейчас нет.