Дело скандальных ведьм (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 43

– В итоге твоего внимания девица добилась?

– Да как сказать... добилась на одну ночь по пьяной лавочке. После чего неожиданно исчезла, а я вздохнул с облегчением, что не придётся отбиваться от настырной дамочки.

– Предыстория ясна, что она тебе наболтала, когда пришла? – Вэл говорила резко и деловито, черкая пометки в блокноте, которые ей даром были не нужны – вряд ли она забудет хоть слово даже спустя десятилетие! Но ей необходимо было создать антураж официальности, не давать другу углубляться в чувства и уходить в себя.

– Сказала, что в ведьминской школе в Морроу ученицы как-то разбудили или притянули в подвал полтергейста. Что руководство школы не хочет обращаться к властям, не разобравшись в ситуации, и лучше они сами накажут проказливых девчонок, чем предоставят это дело мастеру. Просила упокоить опасную нечисть и не трезвонить о том на всех углах.

Питер замолчал, затряс головой и закрыл лицо ладонями.

– Ты впустил её в дом? – гаркнула Вэл так, что мужчина вздрогнул. Однако грозная интонация возымело действие: Питер кивнул и продолжил:

– Да, провёл в гостиную и просил подождать, пока соберусь. Полтергейст – не призрак неупокоенной души, против него с голыми руками и некроманту идти не стоит, особенно если неведом уровень силы нечисти. Полтергейсты бывают чрезвычайно могучими и живучими!

– Верю на слово, можешь не приводить примеры из практики. Что было дальше?

– Она попросила разрешения сделать себе кофе. Заодно сварила и мне. Отказываться было как-то неудобно...

– Конечно, тут же старая знакомая пришла, да ещё показательно делающая вид, что видит тебя впервые в жизни, так?

– Да, а что?

– Похоже, дамочки умело разжигают чувство вины перед ними. Тебе совершенно не хотелось вспоминать былое, но близкие отношения-то у вас были, и вроде как неудобно демонстративно делать вид, что ничего не было. Особенно, если женщина лёгкими намёками даёт понять, что она-то тоже всё помнит...

– Да, она мне два куска сахара в кофе кинула со словами: «Ты же так любишь?»

– И вот тут тебя захлестнуло чувство вины, что ты-то ни разу не подумал о ней за все долгие годы. И совершенно ничего о её привычках не помнишь и помнить не желаешь, и был бы счастлив никогда впредь её не видеть. А в результате ты бездумно принял напиток из рук незнакомой ведьмы! Что дальше?

– На какой-то миг я потерял сознание, а потом... – Питер застонал, обхватил голову и закачался из стороны в сторону. – Потом помню всё урывками: жаркое чувство страсти, поцелуи, прикосновения, холод простыней...

– У тебя высшее магическое образование – неужели совсем не заподозрил применение иллюзорных чар? Впрочем, о чём я: когда образы, нагнетаемые извне, идеально вписываются в формирующиеся у человека представления о произошедшем, их и гений менталистики не распознает. Особенно, если иллюзии внедряются в разум в тот момент, когда очнувшийся человек начинает осознавать, что в его жизни произошла непоправимая беда, а все его органы чувств подтверждают это осознание. В твою голову, затуманенную зельем, внедрили сцены пылкой страсти, а испытанные при пробуждении ярчайшие эмоции гнева, горя, чувства вины и утраты счастья закрепили их намертво как реальность.

– Думаешь, Кэт поверит в такую версию? – выпалил некромант в безумной надежде, пригибаясь и жадно всматриваясь в лицо адвоката в поиске утвердительного ответа.

– Ты в неё веришь? – Выражение мужского лица ответило на вопрос, сделав ненужными слова. – Питер, пока ты сам не будешь абсолютно убеждён в том, что между тобой и ведьмой не было совершенно ничего интимного, тебе лучше не говорить об этом с Кэтрин. В целях самосохранения, так сказать. Любую неуверенность в твоих речах жена воспримет как злонамеренную ложь, и второй шанс на диалог у тебя появится нескоро.

– Я помню, что всё было, – тихо покаялся муж подруги. – Понимаю, что меня провели и опоили, но оправдание «меня, сильного мага смерти, повалила и принудила к близости слабенькая ведьма» звучит так себе. Сам бы не поверил!

– На то и расчёт. Все настолько убеждены, что никто не пойдёт против сильного монстра, что любые события его жизни автоматически считают произошедшими с его ведома и одобрения. А между тем уверенность в своём силовом превосходстве делает людей беспечными. Смертельно беспечными! Особенно в собственном доме, где они привыкли не ожидать подвоха, где, по поговорке, и стены помогать должны.

– Стены не помогли, – убито согласился Питер. – И я чётко осознаю, что у меня попросту нет слов для оправданий перед Кэт! Как оправдываться, если я во всём виноват! Это же я допустил произошедшее, я не доглядел, не сообразил, вовремя не воспротивился...

– У сильных мужчин есть один характерный яркий недостаток – вы вечно взваливаете всё бремя ответственности исключительно на собственные плечи. Если вас обманули, это не значит, что вы совершили непоправимый просчёт и во всём виноваты – это значит, что вы доверились кому-то больше, чем он того заслуживал. Ничего, мы тебя оправдаем, Питер.

– Не оправдаем, Вэл. Я не только помню нашу с ведьмой... встречу... Весь дом пропитал запах. У некромантов нюх не как у оборотней, но всё-таки мы не люди, органы чувств у нас работают не в пример лучше, чем у обычных смертных. Если бы ты вошла в наш дом, ты бы тоже не усомнилась, что всё... было. Никаких иллюзий, всё взаправду было!

– Пять лет назад не усомнилась, что всё «взаправду», – поморщилась Вэл, – а вот теперь поспорила бы с очевидным. Для успеха скандальной афёры очень важно, чтобы никто не усомнился в её осуществлении и не начал проверять достоверность всех фактов. Идейные вдохновители мерзостного обмана продумали всё до мелочей так, чтобы никому и в голову не пришло в чём-то усомниться и что-то там проверить. Увы, долгие годы методика оправдывала себя, но теперь нашёлся тот, кто усомнился и проверит! В ваш дом я обязательно зайду: посещать места преступлений – моя страсть, тебе все полицейские на то пожалуются. Питер, я тебя сейчас тщательно обнюхаю, а ты не отвлекайся от дальнейшего рассказа.

– От меня несёт этой ведьмой! И чёртовым сексом! – простонал некромант, вцепившись в волосы на голове.

– Да, и это прекрасно.

– Прекрасно?!! Ты издеваешься?!!

– Я собираю улики и радуюсь, что они остались в максимально неприкосновенном виде. Если бы ты принял душ перед тем, как броситься искать сбежавшую супругу, было бы сложнее собрать доказательства твоей невиновности.

– Какие тут могут быть доказательства?! Всё же очевидно, очевидней просто быть не может, и это я во всём виноват!

– Хорошо крикнул, молодец. Запаха алкоголя в дыхании нет, ты не выпивал минимум трое суток.

– И что?

– А то, что свою давнюю ночь с явившейся ведьмой ты провёл по пьяной лавочке – следовательно, запах алкоголя должен примешиваться к запаху «вашей страсти», если он поддельный.

– Не понимаю, о чём ты, – затряс головой некромант.

– Это нормально, прокуроры постоянно сетуют на то же. С чего вдруг Кэтрин домой сегодня заявилась? У неё же симпозиум завтра завершиться должен?

– Завтра у них финальная, торжественно-фуршетная часть, Кэт частенько с неё сбегает, – вздохнул Питер.

– А, использована классическая, наиболее правдоподобная схема: жена пораньше возвращается из командировки и застаёт мужа в постели с любовницей. М-да, всё больше убеждаюсь, что «очевидная истина» – это чаще всего наглая ложь. Как ты обнаружил появление супруги у «ложа томной неги»?

– Инстинкт самосохранения сработал, я вскочил машинально, почувствовав бушующую вокруг магию смерти. И до чёртиков испугался за жену: если бы она убила ведьму, её бы осудили на много лет тюрьмы, и она никогда бы не смогла уже работать судебно-медицинским экспертом, а для Кэт работа – половина жизни! Иногда мне кажется – большая половина.

«Остановись, ты убьёшь её! – вспомнила Вэл крики собственного мужа. – Ты погубишь свою жизнь!»