Случайная невеста командора (СИ) - Гончарова Татьяна Викторовна - Страница 19

— Садись-садись, моя хорошая, в ногах правды нет. Нам о многом предстоит поговорить.

Глава 23. Найорика

Усилием воли беру панику под контроль.

Вдох — выдох. Глаза в пол.

Пока он молчит…

Вдох — выдох.

Спокойно. Этот страх я тоже переживу.

Я способна посмотреть на этого пришельца и даже поговорить.

Успокоилась и подняла на Айролда глаза.

Странно, но в зале с колбами, я… по приказу того дайо, я пошла из колбы. По приказу Айролда брала питательные разноцветные квадратики.

Сейчас Айролд приказал мне трижды. А я… Я продолжала стоять.

Попробовала сделать шаг. Сама. Получилось.

Странно. Тело теперь повиновалось мне.

Ещё шаг. Ещё. И ещё.

Путь до дивана под немигающим взглядом Айролда, казалось, продлился века.

Наконец, я опустилась на диван, закутавшись в плащ, особенно остро ощущая свою наготу под плотной тканью. Судя по сузившимся глазам Айролда и его взгляду, обшарившему меня с ног до головы, он тоже знал.

— Спрашивай, — распорядился он, делая широкий плавный жест холёной рукой.

Перевела дыхание и мысленно приказала себе собраться.

Это враг Варда. Совершенно точно. Неоспоримо. Начиная с того, что Вард говорил про выборы отца... про то, что Валэйрд — наследник, преемник, и… в общем, что пленённый командор — подарок конкурентам перед выборами.

А ещё я чётко помнила, что Валэйрд говорил Грэйорду на истребителе, что тот красиво заманил… Говорил про предателей. Всё подстроено?

Настороженно рассматриваю статую по имени Айролд, его холодные чёрные глаза и неподвижную усмешку.

До сих пор все, кто был намерен меня использовать как батарейку, на станции, просто брали и использовали.

Говорили со мной всего трое пришельцев. Исследователь, когда выпустил меня из колбы между экспериментами надо мной — много говорил, разное рассказывал.

Валэйрд говорил, объясняя многое, столько, сколько успел.

Сейчас этот тоже собирался… поговорить. Сидел, ждал. Ладно. Поговорим.

— Почему я вас понимаю? — осторожно спрашиваю я.

Рука Айролда с длинными худыми пальцами приходит в движение, изящным жестом касается его виска.

— Валэйрд тебе прицепил типовой передатчик, — охотно говорит Айролд своим вкрадчиво-бархатистым голосом.

Его губы при этом растягиваются шире, складывая рисунок улыбки, которую можно назвать даже дружелюбной.

— Переводчик, если быть точнее, — поясняет он в ответ на мой вопросительный взгляд. — Воздействует на электро-импульсы в твоём мозгу. Преобразует в понятные тебе символы и слова. Валэйрда ты вряд ли полностью понимала. Цифры звучали набором звуков и щелчков. Так?

Осторожно киваю.

— Тот переводчик я выкинул, как несовершенный. Дал тебе намного лучше. Я говорю на своём языке, — он делает паузу, изгибая красивые губы в усмешке, — но ты слышишь свой родной.

Айролд делает в воздухе изящный жест, расправляя и сгибая длинные тонкие пальцы, рассматривая их.

— Я ответил на твой вопрос? Ты же хорошо меня понимаешь?

Снова киваю.

— Отвечай голосом, — острый взгляд чёрных глаз пронизывает меня донутра.

Перевожу дыхание, передёргивая плечами от ощущения холодка на позвоночнике.

— Да. Вы ответили. Понимаю, — отвечаю подрагивающими губами.

— Следующий вопрос, — Айролд снова смотрит на свои пальцы, сгибая их и разгибая.

— Откуда вы знаете моё имя? — задаю главный вопрос.

Айролд пристально смотрит на меня, заставляя меня съёжиться и сильнее закутаться в плащ. Встаёт, расправляя полы своего роскошного одеяния и плавно отходит к окну. Смотрит на космос и отвечает, не поворачиваясь:

— Это несущественный вопрос, Алёна. Ты можешь задать вопрос гораздо лучше.

Молчу. Теряюсь. У меня сотни вопросов.

— Хорошо, тогда я задам такой вопрос, — набираясь всей смелости, на какую только способна, спрашиваю: — какой самый лучший вопрос я могу задать?

Айролд оглядывается, охватывает меня пристальным взглядом, в котором мне чудится одобрение.

— Кто такая найорика, — без тени улыбки, с паузами, говорит он, — Валэйрд тебе наверняка рассказывал. Потому что… он возомнил… тебя… своей найорикой, и даже… начал привязку.

И вот тут меня пробивает натуральным холодом.

Айролд больше ничего не говорит, стоит неподвижным изваянием у окна и смотрит на звёзды.

Мне всё это очень, предельно, катастрофически не нравится. Но разговор есть разговор. Здесь Айролд сейчас задаёт правила.

Мой глубокий вдох. И выдох.

— Кто такая найорика? — спрашиваю я.

Молчание давит. Что происходит? Я же задала вопрос…

— Хороший вопрос. Самый важный, — говорит Айролд. — Мы придём к ответу чуть позже. Задай ещё один вопрос.

Играет со мной… Понимаю это отчётливо. Я ему нужна как батарейка? Шантажировать Валэйрда?

Задаю вопрос, единственный, который приходит мне в голову.

— Когда я раньше боялась, — начинаю говорить я, — вокруг моих рук возникало зелёное свечение. Мне сейчас дико страшно. Но свечения не вижу. Ни одного свечения нет.

— У тебя был установлен распознаватель био-энергии на сетчатке, — отвечает Айролд, по-прежнему не поворачиваясь, — он сгорел во время ваших забав с Валэйрдом на материнской планете. Жаль. Тебе было бы удобнее. Могла бы видеть мои энергии.

Перевожу дыхание. Моё подозрение, что он точно знает, что со мной делали, крепнет. Мне нужно убедиться. Мне нужно знать наверняка.

Как же трудно задать этот вопрос… Если пока — для меня — Айролд всё ещё является просто непонятным пришельцем, пусть пугающим и жутким, то… знать… точно знать, что именно он несёт ответственность за всё, случившееся со мной…

Не выдерживаю, вскакиваю и отбегаю от него. Глупо, понимаю это, ведь я сейчас явно нахожусь на его корабле. Айролд здесь явно главный. Куда я отсюда денусь? Но всё равно, мне нужно оказаться от него подальше, как можно дальше.

Он никак не реагирует. Молчит. Стоит изваянием у окна, глядя на космос.

Ладно… Я решусь. Я смогу задать этот вопрос.

— Меня… — срывающимся голосом произношу я, — изъяли по вашему приказу?

Не сразу понимаю, что за звук я слышу, а когда понимаю — холодею от макушки до пяток.

Айролд смеётся. Красивым переливчатым смехом, который дико пугает.

— Изъяли… — Айролд откашливается, — всё понятно, командор Валэйрд тебе в подобных терминах рассказал.

Он резко разворачивается, и у меня слабеют ноги, я натурально не могу двинуться с места.

Высокий, с широкими плечами и каменным лицом, он производит просто жуткое воздействие на меня.

— Алёнушка, хорошая моя, — тихо и вкрадчиво говорит он, — тебя не изъяли. Изымают предмет. А ты…

Айролд делает шаг ко мне будто в замедленной съёмке — преувеличенно медленно.

— Ты настоящая, истинная найорика, — продолжает гулко говорить он. — Та самая, кто потенциально может стать парой, единственной, главной любовью на всю жизнь чистокровному лирарийцу. Это возвращает нас к вопросу, кто такая найорика.

Внезапно он оказывается рядом со мной — только что был в десятке метров, но сейчас стоит близко, нависает, а я, обмирая от ужаса, даже моргнуть не имею возможности.

Его холодная рука касается моей, пальцы смыкаются вокруг моей ладони, он ведёт меня за собой к дальней стене, и я… моё тело послушно идёт за ним. Пытаюсь вырвать руку, сказать хоть что-то, но не могу.

Айролд подводит меня к… пожалуй, это можно назвать аквариумом, только вместо воды и водорослей — голые чёрные ветки, вокруг которых порхают дивные по красоте бабочки — яркие, разноцветные, с полупрозрачными светящимися крыльями.

Длинный тонкий палец указывает мне на толстую угольно-чёрную ветку.

— Смотри. Тут гусеницы. А вот куколки. Вот здесь, вот эта, смотри, начальная стадия куколки. А вот уже бабочка вылезла из кокона и сушит крылья, — пауза. — С тобой, Алёна, аналогия такая же.

Он гладит меня по волосам, берёт прядь волос, поглаживает её. Не могу двинуться. Сказать тоже. Ничего не могу. Невыносимо. Но я слушаю. Предельно внимательно слушаю его.