Моя любовь навсегда (СИ) - Мелевич Яна - Страница 79

Неужели все их прошлое — обычная игра?

— Что ты привязался к моему отцу? — холодно спросил он, едва сдерживая кипящую внутри ярость. — Ты же сам не понимаешь, кому и зачем мстишь. Сломанная машина, подстава в Африке, идиотские видеозвонки, попытка убийства Марка, потом дяди Ярика, обвинения Насти и, наконец, Боярышников. У тебя имелось столько возможностей нас уничтожить, но ты постоянно тянул время!

Едва последние слова прозвучали в образовавшейся тишине, как Антон внезапно осознал их смысл. Способов убить его или кого-то из близких у Вадима было сотни, если не тысячи. Но каждый раз он оставлял лазейку, чтобы они выбрались из патовой ситуации. Развлекался, словно кот с мышами.

Или...

— Сентиментальность, Тони, — сквозь кашель прорвался смех, и Вадим завалился набок. — Вероятно, ты нравился мне настолько, что я позволил тебе дойти до финала. Считай, что сейчас перед тобой главный босс. Как поступишь?

Громкий писк, а следом знакомый алый цвет спровоцировали Антона. Он резко развернулся и бросился к Вадиму, чтобы через мгновение прижать бывшего друга к памятной доске. От сильной тряски его затылок несколько раз встретился с деревянной поверхностью, рядом с углублением от детской ладошки. На пол с треском упала одна из висящих фотографий, и звон стекла прорвал истеричные выкрики сигнальных ботов.

— Тони!

Ярость бурлила в крови, сердце ломилось сквозь крепкий панцирь из ребер.

Все, что он видел перед собой — изувеченное лицо Вадима. Мощный удар заставил того захрипеть, а потом и вовсе согнуться пополам, когда кулак достиг солнечного сплетения. Он не сопротивлялся, позволял избивать себя, словно вообще не чувствовал боли.

— Тварь!

— Антон, успокойся! Не надо, отпусти его! — сквозь кровавый заслон достучалась Милана.

С отвращением отбросив Вадима, он позволил тому сползти по стенке и глубоко вздохнул. На минутный бой и так ушла добрая часть кислорода, которую следовало бы поберечь в нынешних условиях.

— Мы выберемся, слышишь?

Меньше получаса назад Милана стояла сама не своя, угрожала Глебу смертью и переживала за мать, а сейчас успокаивала Антона. Он проглотил ком и с некоторой долей сожаления, смешанной с ненавистью, взглянул на поскуливающего от боли Вадима. Храбрая бравада стерлась в пыль после хорошей встряски.

— Никуда ты не пойдешь. Будущий папочка-мэр тебя не спасет, — вместе с кровавым сгустком выплюнул тот.

Шумно вздохнув, Антон кивнул на пистолет в руке Миланы. Голубые глаза вспыхнули от удивления. Она неуверенно покосилась сначала на хрипящего Вадима, потом на него.

— Мил, — терпеливо позвал ее, — отдай.

— Зачем? — насторожилась Милана.

— Постреляю по всем стратегически важным местам. Начну с коленных чашечек, пока не скажет пароль. Пингвин не птица, без пинка не полетит, — хладнокровно ответил он.

Антон кожей ощущал сомнения Миланы. Как бы ни храбрилась и не рычала его возлюбленная, причинить боль живому существу для нее сродни пыткам. Потому-то он решительно забрал пистолет из ослабевших пальцев, взвесил тяжесть оружия в ладони и покрепче сжал рукоять.

Взять ответственность за преступление против человечности ради их спасения он успеет. Его свобода и жизнь Вадима — жалкая цена, которую Антон заплатил бы перед Богом, судом и общественностью. При условии, что она обеспечит его семье спокойное существование в будущем.

— Отвернись и закрой уши, — тихо попросил Милану. — Просто не смотри, ладно?

— Наверху пожар, — она шмыгнула носом и утерла тыльной стороной ладони проступившую влагу то ли от дыма, то ли от отчаяния. Вместе с коротким кашлем вырвался нервный хохот. — Мы правда говорим о пытках человека?

— Обсуждать свадьбу в минуту опасности как-то неэтично.

— Канарейкин, просто вытащи нас отсюда. Или я сама убью эту мразь, — выдохнула Милана, справившись с подступившей истерикой.

Вадим отнял от груди пострадавшую руку, кисть плетью повисла вдоль тела, и место вероятного перелома некрасиво отекло. Почти так же, как синяки и ссадины на лице от ударов. Выглядел он откровенно плохо и нуждался в срочной медицинской помощи.

Антон понимал, что времени у них осталось немного. В погребе их ждала страшная участь — смерть от отравления угарным газом. Или яростного пламени. Пока пожарные справятся с очагом возгорания, развалиться либо ресторан, либо погибнут они.

Антон вытянул руку. Палец дрогнул, когда нащупал спусковой крючок.

— Давай, — прошептал Вадим, — стреляй.

Но, прежде чем он исполнил задуманное, здание тряхнуло во второй раз. Антон покачнулся, сделал два шага назад и стиснул челюсть. Внезапно хлопок взрыва гулко ударил по барабанным перепонкам.

Его заглушил толстый слой бетонной конструкции. Она чудом выдержала давление и осыпалась на головы всех присутствующих серой крошкой. Несколько бутылок с вином полетели на пол и утонули в темных лужах, а едкий запах дыма смешался с фруктовыми ароматами игристых, красных и белых вин.

Милана взвизгнула.

— Сюрприз.

Вадим неожиданно вскочил на ноги, затем стремительно бросился на ошарашенного Антон. Не ожидавший такой подставы, он даже не понял, куда делся пистолет, и автоматически перехватил шустрого противника.

Дыхание сбилось, пульс разогнался до космической скорости. Они отлетели к столу, и нижняя часть спины встретилась с закругленным углом, отчего поясница заныла от резкой боли. Взгляд заволокла цветная рябь, а через секунду раздался оглушительный выстрел.

Глава 62. Код Konami

Как только прозвучал выстрел, Антон почувствовал острую боль. Внутренности вывернуло наизнанку, потемнело в глазах, и ослабла хватка. Тело не слушалось, словно ему на голову упала бетонная плита и превратила крепкие кости с мышцами в жуткое месиво. Мир вокруг погас, затем замерцал вновь и вспышкой сверхновой звезды вернул его к реальности.

— Game… Over, — просипел Вадим, когда со стоном завалился на него.

Ошарашенный Антон поднял взгляд на Милану, которая дрожащими руками сжимала пистолет. Ему почудился аромат пороха и дымок, тянущийся змейкой до потолка. Все увиденное им было просто игрой воображения, но настолько реалистичной, что он почувствовал себя героем дешевого боевика.

Боевика, где девушка главного героя убила в финале антагониста.

— Тони? — пискнула Милана, пребывая в шоке.

Вадим, задыхаясь, рухнул на пол. Бессмысленный взгляд заметался от Антона к запертой двери и обратно, пока помещение подвала постепенно заполнялось едким дымом. От каждого судорожного вдоха его грудь резко поднималась, а потом медленно опускалась. Словно кислород поступал, но застревал где-то в трахее и не проходил дальше в легкие.

Боль Антона оказалась фантомной, а вот подстреленный Миланой Вадим очень даже настоящим.

— Вадик?

Впервые за последний год его имя легко сорвалось с губ. Будто все произошедшее между ними превратилось в набор неприятных воспоминаний, про которые давно пора забыть. Ничего не понимая и толком не соображая, Антон опустился на колени перед задыхающимся Вадимом. Где-то в голове тревожным звоночком билась мысль, что ему нужна помощь.

Сейчас. Здесь. Быстрее.

— Господи… — Милана выронила пистолет, и он с громким стуком упал на пол. Отступив, она закрыла рот ладонями.

Сквозь растопыренные пальцы прорвался негромкий писк подступающей истерики.

«Куда бежать? Что делать? Как оказывать помощь?» — в голове Антона вопросы, словно дикие пчелы, роились и множились с каждой секундой.

Снова паника, знакомая и понятная, подступила к нему и ядом проникла в разум. Он потряс головой, чтобы отогнать подальше обволакивающий туман с мерзким привкусом лекарств на языке. Усилием воли Антон заставил себя вынырнуть из ледяного потока, чтобы наклониться к Вадиму.

«Он умрет, и мы останемся здесь похороненными на веки вечные», — забилась в просыпающемся сознании здравая мысль.

— Сейчас, — выдохнул Антон и заметался, не зная, за что хвататься. — Погоди.