Трефовый валет - Мецгер Барбара - Страница 77

– Понятно. Все, что у меня осталось от матери, это миниатюра, написанная, когда мои родители только что поженились. Но благодарю вас за комплимент, хотели вы его сделать или нет. Я считала свою мать настоящей красавицей.

Леди Марджори сморщила носик, но вызвано это было не запахами, стоявшими в зале.

– Осмелюсь заметить, вы выглядели бы лучше, чем сейчас, если бы избавились от этой ужасной шляпки и носили бы наряды светлых тонов.

Элл и выдернула у нее руку и принялась изучать витрины со скарабеями.

Леди Марджори бросила взгляд на витрину и содрогнулась.

– Это жуки? Они считали, что насекомые бывают священными?

– Chacun a son gout, – сказала Элл и по-французски, а потом перевела, когда леди Марджори сообщила, что не понимает по-египетски. – Каждому свое. Я гувернантка, не более того, так что мне не нужно украшать, свою внешность.

– Я знакома с капитаном Эндикоттом, кузина. Очень даже нужно.

Элли не ответила. Она изучала соседнюю витрину с драгоценностями.

Леди Марджори заинтересовалась нагрудными пластинами, кольцами и браслетами, но потом они перешли к статуе с головой шакала, стоявшей на пьедестале.

– Зачем человеку приделали собачью голову? – спросила она. – Как глупо.

– Я думаю, это бог Анубис. – Элли посмотрела вперед, на Харриет. – Мне, право, следует быть с моей ученицей, проследить, чтобы она усвоила все это.

– О, Гарольд знает почти все на свете, так что он может ее научить. Он посещал университет – целый год, знаете ли.

– Как мило.

Леди Марджори тоже считала, что это мило, и полагала, что их разговор не закончен.

– Я, возможно, не такая ученая, как вы, – сказала она, в то время как Элли восхищалась статуэткой кошки. – Если говорить честно, образования я не получила почти что никакого. Маме мысль, что меня отошлют в школу, казалась невыносимой, а дедушка и слышать не хотел о том, чтобы я ходила в местную школу с детьми арендаторов. Гувернантке было все равно, делаю я уроки или нет. Тем не менее, я разбираюсь в моде и знаю, что вы нравитесь капитану Эндикотту..

– Вздор. У вас живое воображение, вот и все.

– Говорю вам, в таких вещах я разбираюсь. Ведь поняла же я, что подхожу Гарольду.

Она посмотрела в противоположный конец зала, чтобы перехватить его взгляд, и слегка помахала ему рукой. Гарольд улыбнулся в ответ. То была роскошь разговора без слов, и Элли стало завидно. Она не завидовала богатству кузины, ее туалетам, драгоценностям или титулу, тем более ее молодости, но вот когда мужчина так смотрит на тебя… Она не была настолько стара, чтобы вспомнить свои детские мечты о любви, мечты, которые не давали ей уснуть по ночам, хотя теперь уже было, наверное, слишком поздно.

Элли понимала, почему леди Марджори готова отказаться от более выгодного брака, почему она готова рискнуть и навлечь на себя гнев Монтфорда. Ее Гарольд, с его целым годом, проведенным в университете, был приятного вида молодой человек, не более того. Он не носил одежду с той же небрежной элегантностью, что и Джек – а кто носил? – не обладал он ни ростом, ни широкими плечами бывшего офицера, ни его легким, уверенным изяществом. Но он, очевидно, любил леди Марджори. И этого было достаточно.

Судя по его обращению с Харриет, Гарольд будет хорошим отцом. Судя по тому, как он следит за каждым шагом леди Марджори, он будет верным мужем, и они будут с удовольствием предаваться вместе всяким сельским занятиям. В Лондоне он сможет найти свое место, если Монтфорд примет их после свадьбы.

Или они решат просто подождать, когда его не станет. Ведь маркиз не вечен. Элл и призналась, что это ужасная мысль, но старик так долго был кукловодом, что пришло время кому-то перерезать веревочки, даже если этот кто-то – Смерть со своей косой. Хотя ожидание для молодых людей – вещь тяжелая, особенно для любящих молодых людей.

Элли предположила, что поэтому-то леди Марджори и оказалась здесь, бросив вызов деду.

– А вы не боитесь, что Монтфорд придет в ярость, когда узнает, что вы познакомились со мной?

– О, он никогда об этом не услышит.

Как же Монтфорд об этом не услышит? Ведь все услышали вопли леди Марджори, когда Харриет стащила повязку со своей забинтованной руки, добавила каких-то тряпок, обмоталась всем этим и превратилась в маленькую стонущую мумию. Если Монтфорд и не слышал криков своей внучки, он явно услышал крики ее матери, когда девушку привезли домой в обморочном состоянии… и привезли ее тот самый ничтожный юнец из Ноттингэма и печально известный владелец игорного дома.

Разумеется, Монтфорд все слышал.