Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Девчонки в слезах - Уилсон Жаклин - Страница 14


14
Изменить размер шрифта:

Я сама целый день была вялой, и мне не хотелось встречаться с Расселом после уроков. Надин собиралась пойти к Магде домой, чтобы перерыть весь гардероб и решить, в чем идти на вечеринку к Биг Маку. Надин безразличны все мальчики, с которыми там можно познакомиться, потому что она все еще увлечена Эллисом, поклонником сайта Xanadu. Он продолжает присылать ей письма по электронной почте. Тем не менее она обещала пойти на вечеринку, чтобы оказать Магде моральную поддержку.

— Я тоже буду тебя поддерживать, — обиженно говорю я.

— Да уж! Просидишь весь вечер в обнимку с Расселом!

— Нет! Во всяком случае не целый вечер! Там будут танцы.

— Да что ты говоришь! Неужели Рассел умеет танцевать? — спрашивает Надин.

Мрачно на нее смотрю.

— Прости меня, прости! — поспешно говорит она.

Мы снова лучшие друзья, но наши отношения нельзя назвать простыми. Каждый раз, когда я замечаю на себе взгляд Надин, мне кажется, что она говорит: "ЖИРНАЯ, ЖИРНАЯ, ЖИРНАЯ".

Я всегда утверждала, что отношусь к Магде и Надин совершенно одинаково, но втайне я люблю Надин немного больше, потому что мы знаем друг дружку с четырех лет и нам есть что вспомнить. А сейчас я иногда думаю, что, может быть, Магда чуть-чуть лучше. Иногда Надин бывает ужасной врединой, злой и противной. Я думала, она свихнулась, когда связалась с Лайамом. Потом, когда мы отправились на концерт Клоди, именно она настояла, чтобы мы пошли с этими страшными парнями, а сейчас она совсем рехнулась — доверяет свои секреты совершенно незнакомому человеку.

Я попробовала еще раз сказать ей, как это может быть опасно, но она только расхохоталась в ответ. Она все чаще и чаще надо мной смеется. С тех пор как я подружилась с Расселом, ведет себя так, словно я зануда и несу невероятную чушь. Глупо, правда?

Вчера мне было неинтересно с Расселом. Я плохо себя чувствовала, а он настоял, чтобы мы пошли смотреть фантастический фильм о полуголых людях в шлемах, которые поражают своих противников кончиками пальцев. Там почти не было женских персонажей — лишь несколько глупых девиц в прозрачных ночных рубашках да одна старая карга, которая ныряет в море, кишащее змеями. Мне показалось, что фильм мерзкий, но Рассел, наоборот, очень увлекся и разозлился на меня, когда я начала стонать, вздыхать и сопеть. Потом он мне долго читал лекцию о культовом комиксе, на основе которого был снят фильм.

— Тебе это надо знать, Элли, если в будущем ты хочешь стать иллюстратором. Пора овладеть графикой. Никому не нужны изящные книжки с картинками о мышках-девчонках.

Я почувствовала себя оскорбленной не только за себя, но и за маму. Ушла и даже не поцеловала его на прощание. Нельзя сказать, чтобы он сильно расстроился. Губы потрескались, из носа течет — вряд ли кому-нибудь захочется такую поцеловать, даже самому страстному бойфренду. А Рассел и есть страстный.

Не понимаю я мальчишек. То он смотрит на меня сверху вниз, читает мораль и ждет, когда его похвалят. А то заискивает, точно перед самой удивительной девочкой на свете, только потому, что спереди у тебя, будто довески, торчат две груди, как у половины населения земного шара!

Жаль, что он не может быть настоящим другом, как Магда или Надин, хотя в последнее время вряд ли скажешь, что Надин ведет себя действительно по-дружески. Еще с детства она страдала приступами плохого настроения. Слава богу, хоть Магда весела и счастлива и с ней всегда легко и просто. Конечно, она слишком много трещит про мальчиков, косметику и наряды, но, в общем, трудно найти подругу лучше.

Вчера для подкрепления сил она принесла мне кусок великолепного сырного торта с лаймом. Я слабо отбивалась, говоря, что в нем куча калорий.

— Это же разновидность лимона, Элли, в нем полно витамина С. Потрясающее средство от простуды! Торт лечебный, поэтому забудь про калории!

И я забыла. Должна признаться, почувствовала себя намного лучше, когда желудок наполнился чудесным лакомством. Мама Магды великолепно готовит. Анна тоже нормально готовила, но последние два месяца лишь разогревает купленную еду в микроволновке. Да и где ей взять время, если она постоянно занята разработкой новых эскизов? Не то что мама Магды — ведь у них с мужем собственный ресторан! Приготовление еды для нее профессия, поэтому и нет никаких проблем.

Зато у папы с Анной их предостаточно. Слышу, как они ругаются за завтраком, а Моголь ревет.

Не буду вставать. Не могу! Я тяжело больна. Серьезно, серьезно, серьезно больна!

Натягиваю на голову ватное одеяло и, тяжело дыша, сворачиваюсь калачиком в своей берлоге. Не успела задремать, как вдруг раздается стук в дверь. Выглядываю из-под одеяла. Входит Анна с подносом — меня ждут апельсиновый сок, кофе, рогалик и небольшая гроздь винограда.

— Привет несчастному инвалиду! — говорит Анна.

— До чего же ты хорошая! — хриплю я, сажусь на кровати и потираю глаза.

На подносе не только еда, но и письмо.

— Интересно, от кого?

— По-моему, почерк Рассела.

— Нет, у него больше закорючек, — говорю я и открываю конверт.

Разворачиваю письмо, надеваю очки и читаю. Проглатываю последнюю строчку, и по всему телу пробегают мурашки, в трясущихся руках дрожит письмо…

Мне пишет сама Никола Шарп, знаменитый иллюстратор, прославившаяся своими картинками к циклу "Прикольные феи". У меня был полный комплект ее комиксов из серии «Радуга». В четыре года я обожала забавную ультрафиолетовую фею и хотела, чтобы вся моя одежда, вплоть до носков и трусиков, была фиолетовой.

Дорогая Элеонора Аллард!

Я член жюри конкурса на лучший детский рисунок. Хочу тебе сразу сказать: ты не победила — у нас еще не было итогового заседания. К сожалению, мы не сможем оценить твой рисунок, так как он поступил без анкеты и через неделю после того, как истек срок подачи материалов. Я считаю, что это не имеет никакого значения, но компания, спонсирующая конкурс, выдвигает невероятно строгие требования и настаивает, чтобы твой рисунок и работы целой группы ребят не были допущены к участию в соревновании.

В подобных случаях я недолго переживаю, но на этот раз вы с мышкой Мертл запали мне в душу. Я просматриваю много детских и юношеских работ, и некоторые из них можно назвать весьма удачными, но скажу тебе честно — твоя Мертл удивительно самобытна. Ею можно гордиться! Жаль, что не я ее придумала!

Учти: когда вырастешь, тебе обязательно нужно стать иллюстратором.

С наилучшими пожеланиями,

Никола Шарп.

Я вскрикиваю. Поднос дрожит у Анны в руках, и она проливает кофе.

— Элли, милая, что стряслось?

— Ах, Анна, — говорю я и заливаюсь слезами.

Прибегают папа и Моголь.

— Что случилась? Ты не обожглась, Элли? — кричит папа.

Анна ставит поднос на пол, потом читает письмо и обнимает меня.

— Умница! Ты только посмотри, что Никола Шарп написала о нашей Элли! — восклицает она и передает письмо папе.

— Никола Шарп! Эта тетя придумала малиновую фею, которая плюется малиной! — кричит Моголь и на всякий случай — вдруг мы не поняли — показывает, как она это делает.

Папа меня расспрашивает, Анна смеется, я плачу, Моголь плюется — все набились в мою комнатенку. Будто мы снова нормальная дружная семья — клан Аллардов в полном составе. И вдруг папа все портит.

— Молодец, Элли, — небрежно говорит он.

— И это все, что ты можешь сказать?! — возмущается Анна. — Просто замечательно, что Никола Шарп выбрала нашу Элли из сотен, а может быть, из тысяч участников! Ты только подумай — она говорит, что сама хотела бы придумать такую мышку.

— Но не Элли создала мышку Мертл. Ее автор Роз.

Наступает тишина. Папа редко говорит о маме и еще реже называет ее по имени, но сейчас с грустью и нежностью произносит слово «Роз». Анна вздрагивает.

В недоумении смотрю на папу. Кажется, он отобрал у меня счастье. Грипп наваливается с новой силой. Все болит.