Белые начинают и проигрывают - Романов Виталий Евгеньевич - Страница 54

Избавившись от назойливого общества посла, барон направился на террасу – ту самую террасу, про которую вскользь упомянул в разговоре с Дианой. Если все получится так, как он рассчитал, принцесса вскоре захочет спрятаться от людей.

Звезды. Единственные, кто не обманывает. Единственные, кому можно доверить все. В том числе минутную слабость – собственные слезы, которые не должен видеть ни один посторонний.

Диана впорхнула в свои покои веселой белой бабочкой. Настроение было отличным, несмотря на груз ответственности, о котором никак не удавалось забыть, и несмотря на то, что неумолимо приближалось время подведения итогов тендера. Ей предстояла очень сложная работа. Завтра.

А сейчас она мечтала хоть ненадолго стать просто женщиной. Она танцевала с разными кавалерами, но думала только о лорде Стикере. Она не могла дарить Матсу каждый танец, хотя очень желала: все время приходилось помнить о том, что особа королевской крови – лицо официальное. Даже сейчас, поздним вечером, она не имела права отдаться собственным чувствам, плыть по волнам увлечений и пристрастий.

Она – глава тендерной комиссии, но, боже, как не хотелось каждый миг помнить об этом! Особенно в те минуты, когда они все-таки находились с глазу на глаз с Матсом, кружась по залу в водовороте безумного танца. В водовороте, что утаскивал прочь из мира людей, оставлял вдвоем, позволяя только музыке вторгаться в замок, про который не должен был знать никто. Пока – никто.

Она спешила в свои апартаменты, чтобы сменить платье на другое, легкое и воздушное, подготовленное специально для второй части праздника.

Катрина нажала кнопку дистанционного управления медиаплейером, выждав секунд пять. По ее мнению, этого было достаточно, чтобы принцесса миновала охранников, сидевших в холле, и вошла в свои покои.

Принцесса замерла на пороге, увидев картинку на экране. Машинально прикрыла дверь.

– А принцесса Диана? – спросил женский голос. Какой-то противно-игривый, кокетливый. Диане он был неприятен.

– Ничего личного, – прозвучал ответ мужчины, стоявшего спиной, и Диана схватилась за щеки. Ей показалось, что это голос… – Ничего личного! Просто работа. Трудная работа… Не будем о ней…

Диана привалилась спиной к двери. Сердце колотилось так, что тупая боль отдавала в висках. Принцесса не могла дышать, не могла двинуться с места. Она не могла поверить в то, что видела.

Но в кадре находился Матс Стикер, ошибиться тут невозможно. Вот он повернулся в профиль, затем лицом к объективу. Видимо, не знал, что его мелкие грешки записываются, но разве это что-то меняет?! Пальцы и ладони Матса лежали на ягодицах темноволосой женщины, очень привлекательной женщины – Диана понимала.

– Значит, я лучше принцессы? – кокетливо спросила та, что убивала королеву бала, вонзая иглы в самое сердце. Огромные иглы. Чудовищные. Боль от них превосходила все мыслимые и немыслимые пределы.

– Прелесть, ты – прелесть… Лучшее, что может быть у мужчины…

Диана больше не могла видеть это – закрыла ладонями глаза, медленно сползла по двери вниз, на пол. Ноги отказывались держать ее. Щеки полыхали.

Но уши в отличие от глаз невозможно закрыть, Диана слышала, как глумливо кудахтал Матс, срывая одежду и белье с гламурной красотки. Когда незнакомка застонала, вторя движениям Стикера, принцесса не выдержала, вскочила на ноги. Ей невольно пришлось оторвать руки от лица, и в памяти осталась финальная сцена: дикий, абсолютно безумный и невменяемый Матс – напоминающий животное, а не человека – прижимает темноволосую девку к стене, делая резкие толчки.

Диана со страшным криком бросилась вон из комнаты.

– Оставьте! Оставьте меня!!! – скорее прорыдала, чем произнесла она, вслепую толкая двери, выскакивая в коридор.

Ей не нужны были охранники. Ей не нужен был тендер. Ей хотелось остаться одной, вне безразличных стен, которые сдавливали, мечтая добить. Ей хотелось не видеть лживых людей, каждый из которых улыбался, но в любой миг готов был предать. Выхода не существовало – кругом, везде оказывались люди и стены.

«Звезды! – вдруг припомнилось Диане. – Только они не предают. Здесь есть отличная терраса…»

Раненой птицей она пролетела через длинный холл, бросилась на балкон, как в черное спасительное море. Из-за спины доносилась музыка, слышались веселые голоса – все чужое, нелепое, лишнее. Принцесса, часто-часто дыша, пробежала по террасе вперед, подальше от дверей, подальше от толпы сородичей – в чернильный омут тишины.

– Диана?!

Она сильно вздрогнула от чужого голоса, мужского. Оказывается, там, в глубине, в тени находился какой-то человек.

Он сделал шаг вперед, еще…

– Принцесса Диана?! Ради бога, извините! Я сейчас уйду! Вы, наверное, хотели побыть в одиночестве?

Сатур. Сатур фон Ниддл. Кто, как не он, мог оказаться тут? Сам недавно говорил, что любит ночь, звездное небо. Диана попыталась взять себя в руки, улыбнуться.

Барон шагнул ближе, всмотрелся… Мокрые щеки выдали девушку.

– Что с вами?! – Голос фон Ниддла наполнился тревогой, искренней заботой о той, которую он недавно назвал Украшением Бала, Диана помнила. – Что произошло?! У вас на ресницах слезы?! Вы дрожите?! Какой негодяй посмел обидеть?! Только назовите имя, принцесса, я убью подлеца!!!

Фон Ниддл, будто в порыве захвативших его чувств, шагнул вперед, положил руки на плечи девушки. И она вдруг не выдержала: напряжение последних дней, все обиды, тяжесть ошибок – все это прорвало плотину. Диана бросилась на грудь барона и разрыдалась.

– Ах, Сатур! – Она давилась слезами, всхлипывая как ребенок. Она не могла говорить связно, и мужчине, гладившему ее по спине, приходилось угадывать и домысливать то, о чем хотела сказать несчастная девчонка, заложница жестокой игры. – Если бы вы знали, как я устала от тендера! Как устала от лжи! От подлости! Я не могу доверять, никому не могу доверять! Только мне кажется, что появился человек, который станет опорой, моим… другом, как… как все разваливается! Разваливается вмиг! Жестоко! Это невыносимо жестоко, Сатур! Нечестно! Я же человек! Просто человек! Я не могу… мне не вытащить этот груз! Сатур… Я хочу умереть…

– Ну-ну-ну! – не на шутку перепугался барон, обнял принцессу за плечи, чуть ли не силой повел в глубь террасы, подальше от людей, которые могли услышать разговор, ненароком испортить игру. – Вот теперь я точно не оставлю вас, Ди! Даже если прикажете исчезнуть – не уйду! Пока не поговорим, пока не расскажете все. Пока не буду уверен, что с вами не случится ничего плохого! – Он вытащил из кармана белый носовой платок, повернул Диану лицом к себе, принялся аккуратно промакивать влагу, стараясь не испортить косметику.

– Спасибо! – Диана всхлипнула, взяла платок в дрожащие руки. – Спасибо, это я сама могу сделать.

Она чуть успокоилась. Первый, самый отчаянный и болезненный взрыв эмоций миновал вместе со слезами – теперь Диана вспомнила о своем положении. Несмотря ни на что, она оставалась членом королевского дома и хозяйкой бала. Это накладывало ограничения, даже если очень хотелось плакать.

Усилием воли принцесса отогнала слабость.

– Как хорошо, что вы есть, Сатур… – Диана грустно вздохнула, отдавая платок барону. – Спасибо, он больше не понадобится! – Она повернулась лицом к саду, лишь бы не смотреть в глаза фон Ниддлу.

Он обнял ее за плечи, подвел к перилам.

– Диана, – очень серьезно сказал он. – Мы с вами мало знакомы, да. Но так уж вышло, что я оказался рядом, когда вам нужна помощь. Давайте поговорим, как друзья? Или, если хотите, как брат с сестрой? А еще, знаете, так бывает, встречаются два незнакомых человека, где-то в пути, и оба понимают: это всего лишь пересадочная станция. Еще пять или десять минут, а может, полчаса, но дороги неизбежно разойдутся. Навсегда. И вот это осознание, что сейчас можно говорить все, оно позволяет людям открыть друг другу душу, вытащить оттуда самое потаенное. Давайте попробуем верить, что мы – два незнакомца в пути. Или старые друзья. Мне все равно, что вы выберете, как вам легче, Диана. Просто расскажите о том, что вас расстроило. Я забуду все, клянусь, если захотите – завтра утром забуду! Придет рассвет, и от этой ночи, от этого разговора ничего не останется. Он растает и умрет, как утренний туман. Даю слово! Просто вам будет легче, я знаю, легче, а это самое важное.