Николай I Освободитель. Книга 7 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич - Страница 47

— Железные дороги, — тут же продолжи мысль Кошут. — Россия в этом деле признанный лидер а, как показывает эта война, без железных дорог страна теперь просто не может существовать. Ни в экономическом, ни в военном плане.

— О да, — тут уговаривать меня было не нужно, — железных дорог придется сроить очень много.

Я двинул по дорожке в обратную сторону, как бы предлагая собеседнику продолжать. В конце концов, все что было озвучено до того, скорее проходило по графе взаимовыгодное сотрудничество. Убедить меня, что трон должен занять именно Кошут, а не Сеченьи или, например Батьяни, который был лицом условной третьей партии, подобные предложения не могли.

— Думаю будет справедливо, если получившая свободу благодаря России Венгрия компенсирует вам как минимум часть затраченных средств, — тут Кошут явно вступал на тонкий лед, но видимо уж очень сильно ему хотелось натянуть на голову корону. На столько, что он уже готов был пытаться дать взятку самому богатому человеку на планете. С другой стороны, попытка эта была мною оценена по достоинству.

— Не думаю, что имеет смысл считать вложенные в общее дело деньги, — ответил я, качнул головой. — Но если русские компании получат приоритет не только в получении железнодорожных концессий, но и всех прочих… Я уверен в империи общественность воспримет это крайне положительно. Ну и армия, вооружать своих солдат вам все равно чем-то придется, поскольку собственных мощностей у вас нет, оружие вам так или иначе придется закупать. Будет логично, если закупать вы будете только самое лучшее в мире оружие — русское.

Некоторое время мы, не торопясь шли молча. Я с удовольствием дышал свежим воздухом и с интересом рассматривал местное кладбище. За ним явно тщательно следили, несмотря на не столь далекую отсюда войну. Венгр шел рядом и задумчиво пыхтел, пытаясь придумать еще какие-нибудь аргументы в свою пользу.

— Ваше императорское величство…

— Три условия, — перебил я Кошута, почувствовав, что венгр, что называется, дозрел.

— Я слушаю.

— Первое — религия. Православная церковь должна получить полную свободу миссионерской деятельности на территории Венгрии. Включая открытие униатских римо-православных приходов. Никакого насилия или принуждения, но, если человек захочет перейти под руку Московского патриарха, ему не должны чинить препятствий.

— Не вижу никаких возражений, — пожал плечами Кошут. Он сам был человеком не слишком религиозным, да и опыта государственного управления не имел ни капли, поэтому важность религии заметно недооценивал. Ну ничего, ему еще только предстояло понять, что церковь — это мощнейший рычаг влияния, выпускать который из своих рук — чревато. — У нас предполагается свобода вероисповедной и отделение государства от церкви. Можете быть уверенным, ни о каких притеснениях не может быть и речи.

— Второе условие — язык. — Министр по делам национальностей удивленно поднял на меня взгляд, — русский язык должен быть вторым в Венгрии после собственно венгерского. Не немецкий, не французский, не, прости Господи, английский. Опять же никакого принуждения, но во всех государственных учебных заведениях, где предполагается изучать иностранный, сначала вводится русский, а потом любой другой.

— Хм… — Венгр задумчиво потеребил свои бакенбарды, — с этим могут быть проблемы. Как минимум технического характера. Боюсь, учителей русского языка в нужном количестве найти будет не просто.

— Учителей мы вам найдем, — я пожал плечами, — и даже финансирования под это дело выделим, главное, чтобы правительство страны не пыталось становиться на пути мчащегося поезда.

Намек тут был совсем не прикрытый. В конце концов, как посадили одного монарха на трон, так и пометь его можно будет в любой момент. Когда твоя страна окружена со всех сторон союзниками России, когда внутри имеется огромное количество сил, заинтересованных в сотрудничестве с большим соседом, когда половина офицеров в армии проходило подготовку к востоку от Карпат… В общем, как минимум в первое время возможности империи в Венгрии будут мало чем ограничиваться, главное в будущем этот задел не растерять.

— В таком случае, опять же, не вижу причин отказываться, — на этот раз голос Кошута звучал не столь искренне, будущему королю венгров еще только предстояло научиться быть хорошим политиком, пока сидеть за столом с «большими дядями» ему было очевидно сложно. — Особенно, если вы поможете найти учителей…

Был у меня план по переводу европейских государств на кириллические алфавиты. Сербия, Валлахия, Болгария, Черногория — там он и так использовался; Пруссаков мы в этом направлении усиленно обрабатывали уже полтора десятка лет, прусская кириллица уже вполне существовала, на ней выпускалось несколько газет, были открыты экспериментальные школы с обучением на кириллице, эта тема постоянно поднималась на уровне общественного обсуждения, в общем — работа велась. Пока все это было на уровне отдельных энтузиастов, но тут лиха беда начало. Словаки и Трансильванцы вообще еще устоявшейся литературной нормы не имели, там внедрение кириллицы, особенно учитывая влияние России в свежеобразованных государствах, должно было пройти достаточно гладко.

Имелась еще Греция, где так же ожидалась реформа языка, и я надеялся подвинуть новогреческий алфавит в сторону кириллицы. Сделать это, конечно, будет не просто, три тысячелетия письменной традиции — это серьезно, как не крути. Однако там как раз сейчас шла борьба за новый литературный стандарт — соревновались между собой народная и архаизированная формы — и под это дело можно будет попробовать протолкнуть кое-какие изменения. Это будет даже забавно, учитывая, что кириллица создавалась на базе греческого языка, такой вот исторический фортель.

Одновременно уже шла работа над кириллицей для чехов и словенцев. Там пока все было не совсем понятно, однако задел в этом направлении все равно иметь будет полезно. Даже если эти славянские народы в итоге останутся с Веной. Будет рычаг давления и источник агентов влияния — тоже не плохо.

— Третье и последнее — брак. Вам почти сорок, жены и наследников нет, это нужно будет максимально быстро исправлять, в противном случае ни о какой стабильности династии и речи идти не будет.

— Да, я понимаю.

— Же́нитесь на русской, — на немой вопрос в глазах венгра я тут же пояснил. — Пока не знаю на ком именно — старшая дочь уже помолвлена с Обреновичем, младшая… Ей все же еще слишком мало лет, нужно будет подумать, кто из дома Романовых подходит лучше всего. Но условие это твердо — венгерской королевой должна стать русская дворянка.

— Вы предлагаете мне жениться на девушке, не просто которую я ни разу не видел, но которая еще даже не определена? — На лице венгра была написана неподдельная растерянность.

— Париж стоит мессы, не так ли? — Генрих Наваррский, конечно, говорил о религии, но думаю и с женитьбой у него проблем не было бы. А насчет религии еще нужно будет потом подумать, как оставить венгерскую королеву православной. При хорошем пиаре православная королева, мать наследника может быть еще одним рычагом влияния на венгров. Были у меня предчувствия, что они еще понадобятся.

Лайош Кошут на некоторое время замолчал и лишь задумчиво вышагивал рядом, не говоря ни да ни нет. Данный персонаж и был мне интересен во многом благодаря тому, что к своим тридцати восьми годам так и не сподобился обзавестись семьей, все остальные конкуренты были глубоко женаты и многодетны. Не то чтобы я считал брак идеальным средством политического влияния, опять же сестра на посту австрийской императрицы никак мне не помешала эту самую империю развалить, но… Одно дело Австрия с ее многовековыми политическими и государственными традициями, и другое дело — Венгрия. Мадьяры кончено ребята гонористые, с большим эго, но вот в практической плоскости данные качества строить государство скорее мешают, чем помогают.

Опять же национальные воззрения Кошута в случае его воцарения в Пеште пойдут России скорее на пользу, чем во вред. Будет проще влиять на тех же словаков и трансильванцев, указывая пальцем на венгерского короля и давая представить альтернативу дружбу с Петербургом.