Чингисхан. Сотрясая вселенную - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 64

Нужно было что-то другое, но он долго не мог вспомнить конструкцию лошадиной упряжи. И нет, он так и не вспомнил ту самую упряжь, использованную хорезмийцами, но догадался, что надо куда-то перераспределить нагрузку. В помощь ему также была сбруя для лошадей в упряжке обычной арбы – когда кочуешь, необходимо возить много грузов.

В итоге его измышлений и проб вышло нечто наподобие обычного хомута для упряжи. Он знал, как его сделать, но ему лично приходилось делать что-то такое лишь единожды в прошлой жизни, в голодные годы после ухода ранее верных отцу воинов рода.

«Каждый из них получил по заслугам своим», – с внутренним удовлетворением подумал Эйрих.

Получившийся хомут по результатам испытаний позволил увеличить скорость вспашки, а также ее качество, потому что лошади более управляемые, чем волы, а также обладают более высокой тягловой мощью. Эйрих опирался не на ощущения, а на проверенные результаты: лошади пашут землю глубже и намного быстрее.

– Подгоняйте волов, – распорядился мальчик.

Можно сказать тысячу раз, но гораздо надежнее один раз показать.

Поле чуть сыроватое, день не самый удачный, но важно сравнить волов и лошадей. И пусть Бартмир очень сильно сомневается в успехе, как и остальные селяне, собравшиеся у края поля, скоро они будут вынуждены изменить свое мнение.

Двойка волов медленно поволочила плуг, неохотно впившийся в почву. Животные это спокойные и неспешные. Никто и не ожидает от них высокой скорости вспахивания.

Двойка коней же сразу взяла хорошую скорость, причем ход плуга по почве был более глубоким – новые хомуты, тщательно подогнанные Эйрихом, позволили уже обученным коням выдать всю свою мощь, что сразу показало превосходство лошадиных сил над воловьими.

Разница настолько очевидна, что селяне начали удивленно вздыхать и охать, поражаясь феноменальной скорости вспашки. Пахарь, держащийся за плуг, едва поспевал за сытыми и возбужденными конями, из-за чего несколько портилось качество борозды. Но здесь нет случайных людей, поэтому все понимают, что все дело в сноровке пахаря.

– Есть кто-то, кому еще не понятно? – громко спросил Эйрих. – Если не верите, можете сами попробовать попахать сначала с волами, а затем с конями.

Можно было, конечно, использовать лошадей для других, более полезных, целей, но провиант – это основа армии. Поэтому, вдохновляясь примером Октавиана Августа, Эйрих занимался даже земледельческими мелочами. Потому что готы едят хлеб. И чем больше хлеба, тем дешевле потом содержать воинов. А еще с больших урожаев всегда большой налог.

Дальнейшая демонстрация показала, что лошади уверенно лидируют, вспахав больше половины поля за то время, за которое волы сумели освоить едва ли четверть.

– Вот так все устроено, – подошел Эйрих к столу с готовой сбруей с хомутом.

Много разумения для изготовления сбруи не нужно, но главное, что надо точно знать: другие хомуты перекрывают доступ воздуха для лошади. А лошади тоже нуждаются в воздухе, поэтому воловий хомут душит лошадь тем сильнее, чем она будет давить на плуг. Это неправильно и вредно. Но все теперь позади, потому что Эйрих сумел заинтересовать селян, которые очень впечатлены и уже настроены на то, чтобы раздобыть себе пару-тройку крепких коней.

Месяцы катаний по деревням, тяжелая и кропотливая работа в промежутках – из этого состоят последние декады жизни Эйриха. Но результат окупил все старания с лихвой. Теперь они будут вспахивать больше, сеять больше зерна и, соответственно, тем самым высвобождаются рабочие руки, которые можно использовать для войны.

У гуннов затишье, получив по зубам, они решили прекратить набеги, но это почти никого не обмануло. Гунны придут, причем с большим войском. И Эйрих должен приготовить достаточно воинов к грядущему противостоянию.

«Надо быстрее», – подумал Эйрих, наблюдая за ходом движения плуга на конной тяге.

И он даже не понимал, как много изменил сегодня.

Глава двадцать пятая. Щедрость

1 мая 408 года нашей эры, Западная Римская империя, провинция Паннония

Солнечное раннее утро застало Эйриха за прогнозированием. Он прогнозировал направление движения большого отряда гуннов, если они решатся на набег в ближайшие дни. Эйрих был облачен в новую броню – нагрудник из стальных пластинок. Римляне называют такой тип брони лорикой скваматой[64].

– Видели их на переправе, – сообщил Хумул. – Они послали небольшой отряд всадников на плотах, чтобы разведать все. Наши быстро смылись оттуда.

– Кто-то еще следит за ними? – спросил Эйрих.

– Да, оставил там троих, – ответил бывший охотник. – Они скажут, если начнется переправа основного войска.

Мостов через Дунай не существует, потому что река слишком широка. И Дунай шел далеко на восток и на запад, сильно осложняя любые походы с севера на юг. Неизвестный Эйриху полководец гуннов решил, что время пришло, поэтому переправляет потихоньку небольшие отряды, чтобы создать безопасный плацдарм. Но беда в том, что побережье никто не охраняет – Эйрих решил, что лучше одолеть гуннов в открытом сражении, а не держать постоянно готовые к бою войска, что затратно и неразумно. Но ключевым последствием было то, что готы могут подумать, будто так может продолжаться вечно и идти никуда не надо.

Уговорить старейшин дать бой – это было особое испытание выдержки Эйриха. Старики хотят жить спокойно, продвигать свои интересы в вечных спорах по неважным вещам. Регламент заседаний, полностью скопированный у римлян прошлого, соблюдался неохотно, драки в готском Сенате были нередким завершением слушаний. К счастью, Эйриху удалось провести запрет на судебные поединки между сенаторами, чтобы не гибли напрасно совершенно непричастные люди. Еще сенаторам было запрещено переходить на личности и обсуждать дела Сената вне зала заседаний, но на это старики тоже плевать хотели.

Эйрих надеялся, что здесь будут какие-то другие старики, преисполненные мудрости прожитых лет, но его надежда не оправдалась: тут они точно такие же, как в его державе. Склочные, болезненные, старые и переполненные злобой.

Но, вопреки опасениям, несмотря на постоянные драки и ругань, ставшие предметом бурных обсуждений среди селян, Сенат каким-то образом работал.

Было четыре деревни, где крысы пожрали запас зерна для посевной. Сенат решил, что все остальные поделятся с родичами, поэтому выдал единогласное постановление: Зевта взял с собой Эйриха и лично собрал по небольшой доле зерна, после чего они доставили груз адресату, и проблема решилась, причем удивительно быстро, без проблем и препятствования.

Было поймано несколько преступников с разными преступлениями. Сенат провел общее заседание, и преступников наказали, причем Эйрих вдруг понял, что он сам не придумал бы ничего лучше. Удивительно, но принцепс Август был прав: «Сенатор может быть глуп и предвзят, но Сенат мудр и безошибочен». Пусть преступники, сидящие в клети в центре зала заседания, были вынуждены видеть несколько серий драк и перебранок престарелых мужей, будто бы истово ненавидящих друг друга, но решения суда получились объективными и справедливыми.

В девяти деревнях не хватало рабочих рук, и Сенат постановил, что за счет готского народа деревням будут выделены на время посевной лошади и плуги.

Раньше проблемы деревни были проблемами деревни. Деревня могла рассчитывать на поддержку только окрестных деревень, но и то не всегда. Сейчас же мирскими делами всего их сообщества занимается Сенат, поэтому выходит, что все помогают всем. Не без накладок, не без сбоев, но даже со всеми недостатками Сенат показал, что он гораздо лучше, чем то, когда каждый сам за себя.

И все помнят, что придумал это Зевта, сын Байргана. Эйриху такой славы было не жалко, потому что он буквально чувствовал, что добьется гораздо большего, чем учреждение Сената.

В целом Эйриха устраивала нынешняя ситуация. Все заняты делом, посевная, а у него под началом почти пять тысяч воинов, лишь четверть которых экипирована бронями, но зато у всех нормальные топоры, щиты и копья. У гуннов, должно быть, примерно так же, за исключением того, что у них очень много всадников.