Дневник переводчика Посольского приказа Кристофа Боуша (1654-1664). Перевод, комментарии, немецкий о - Русаковский Олег - Страница 25

Бранденбургский посланник также уехал с большой неохотой, поскольку ему не только не подтвердили нейтралитет, заключенный под Ригой, но и объявили, что Его Светлости курфюрсту следует отказаться от союза с Польской короной, хотя он, прибывая сюда, определенно был уверен в гораздо лучшем исходе.

18 марта мы получили известие о заключении между Швецией и Данией мира в Фридрихсштадте[234], условия которого шведы предписали датчанам по своему усмотрению.

19 марта в Москву прибыл польский гонец Голецкий.

23 марта он был на приеме и принес известие о том, что Его Королевское Величество назначил сейм своим сословиям в последний день мая.

26 марта стольника Афанасия Нестерова вновь отправили к курфюрсту Бранденбурга, чтобы Его Светлость курфюрст не вступал в совершенно доверительный союз с Польской короной, если же уже вступил в него, то немедленно бы вышел, и чтобы соглашение с Его Царским Величеством о нейтралитете, заключенное под Ригой, оставалось в полной силе, а Его Светлость курфюрст не подавал никакой помощи Польской короне против Москвы ни советом, ни делом. Если возможно, надлежало приложить усилия к возобновлению и восстановлению прошлого единства со Шведской короной.

27 марта стольника Якова Лихарева и дьяка Ивана Пескова отправили в Австрию к королю Венгрии с жалобой на господина Фрагштейна из-за неуважения, которое тот оказал, оставив после себя царское письмо и употребляя необычный титул.

28 марта прибыл из Украины в столичный город Москву окольничий Богдан Матвеевич Хитрово, передав власть над запорожскими казаками Ивану Выговскому и произведя его в генералы на место умершего Хмельницкого.

2 апреля отправили польского гонца Голецкого с тем же посланием, которое доверили стольнику Ивану Телепневу.

7 апреля, однако, послали универсал на Украину генералу Выговскому и всем полковникам, чтобы все они были готовы, ожидая лишь приказа напасть на поляков.

12 апреля шведским послам, сидящим под стражей, пожаловали в качестве особой милости стол от Его Царского Величества.

16 апреля дворянин Конрад фон Бернер, отправленный господами шведскими послами к королю Швеции, вернулся в Москву с известием о том, что его король и государь, Его Величество король Швеции, склонен к тому, чтобы заключить мир с Москвой. Он также привез господину послу приказ и распоряжение заключить в Москве предварительное соглашение о съезде.

19 апреля по приказу Его Царского Величества канцлер или думный дьяк Алмаз Иванов был послан осведомиться, каким образом можно устранить противоречие и возвратить потерянный мир[235].

В тот же день в Москву прибыл полковник Григорчинский[236] с посольством от казацкого генерала Выговского.

20 апреля канцлер Алмаз по приказу Его Царского Величества вновь был у господина шведского посла и уговорился с ним, что тот, если ему объявят приказ Его Царского Величества, явится на переговоры с назначенными для этого боярами и советниками для заключения предварительного соглашения о съезде.

22 апреля на приеме у Его Царского Величества был полковник Лесницкий, посланный казацким генералом Выговским. Он побуждал смягчить или вовсе устранить несправедливости, совершенные на Украине московитскими губернаторами и воеводами, и не давать веры непокорному Барабашенко и его обретающимся здесь посланникам в их лживых жалобах.

27 апреля вечером около восьми часов Его Царское Величество тайно принял датского посланника Ганса Ольделанда и попрощался с ним. Его Царское Величество ныне совершенно уверился в том, что Его Величество король Дании вынужден был заключить мир сo Шведской короной без ведома и согласия своих союзников в противоречии с заключенным союзом. Его Царское Величество весьма оплакивал эту неудачу своего доброго друга и соседа, не желая, однако, чтобы она заставила его прекратить или хоть в малейшей степени уменьшить добрую ссылку и доверие, которые он имел с Его Величеством королем Дании, и заверяя Его Королевское Величество в своем намерении сохранять их впредь по-прежнему.

30 апреля шведский посол Густав Бьельке со своими товарищами был на переговорах с назначенными боярами и советниками, а именно с ближним боярином и наместником астраханским Никитой Ивановичем Одоевским, боярином и наместником смоленским Петром Васильевичем Шереметевым и т. д. Обе стороны договорились о заключении общего перемирия на условии прекращения боевых действий с 21 мая, так что войска прекратят свое продвижение и крепости, занятые до того, будут неприкосновенны. Комиссарам же с обеих сторон надлежит явиться 12 июня к устью Плюссы на место, отведенное для переговоров, чтобы установить мир по приказу и велению обоих государей, споспешествуя ему во имя Божье. Если же переговоры останутся бесплодными и господа комиссары принуждены будут разойтись, не исполнив своего дела, следует соблюдать нерушимым перемирие, заключенное в Москве, в течение целого месяца после их отъезда с места переговоров, не предпринимая в это время враждебных действий с обеих сторон.

7 мая русские комиссары[237], ближний боярин и наместник астраханский князь Никита Иванович Одоевский, боярин и наместник смоленский Петр Васильевич Шереметев и боярин и наместник муромский Федор Федорович Волконский, думный дьяк Алмаз Иванов и дьяк Иван Патрикеев, равным образом и назначенные комиссарами на переговоры со шведами, были у руки Его Царского Величества в соборе Богоматери в замке[238]. Русские комиссары, назначенные на переговоры с поляками, отбыли в Вильну, другие же – на переговоры со шведами в Ливонию[239].

21 мая король и Польская республика уведомили Его Царское Величество через своего посланника Григория Беницкого[240] о том, что они устроили сейм, от которого намереваются, в соответствии с желанием Его Царского Величества, отправить своих комиссаров, снабженных добрыми полномочиями, в Вильну для переговоров. Равным образом они желали, чтобы и русская сторона наделила комиссаров достаточными полномочиями.

29 мая в Смоленск прибыл боярин и наместник севский князь Юрий Алексеевич Долгоруков, которому надлежало двинуться под Вильну с войском в сорок тысяч человек и ожидать исхода съезда.

10 июня в Борисов из Москвы от Его Царского Величества прибыл дворянин Андрей Самарин. Он привез комиссарам их полномочия и наказ, гласивший, что русским комиссарам надлежит ожидать польских на съезд в Вильне до 5 августа. Если же те не явятся в этот срок, следует вернуться обратно в Москву, генералу Долгорукому же надлежит, соединившись с Волынским и Сукиным в Жемайтии, выступить, с тем чтобы привести оставшуюся часть Великого княжества Литовского под власть Его Царского Величества, сбив с поляков их спесь, дабы они чем скорее, тем лучше, когда все Великое княжество Литовское будет завоевано, отдали корону Его Царскому Величеству.

2 июля Никон, патриарх Московский, отказался от своего епископского сана, поскольку царь не выказывал ему послушания в некоторых вещах, и, покинув патриарший престол, удалился для уединенной жизни в свой новопостроенный монастырь на Истре, называемый Воскресенским[241].

6 июля хорунжий ковенский Николай Скорульский[242] прибыл от генерала Гонсевского посланником к русским комиссарам в Вильну, чтобы узнать, намереваются ли они заключить мир или вести войну и для чего предназначено их сильное войско. Ему ответили, что Вильна принадлежит Его Царскому Величеству и тот может держать на своей земле и почве столько войск, сколько захочет.