Шкурный интерес - Серова Марина Сергеевна - Страница 15

Лицо Мишки превратилось в кровавое месиво, а он все рвался и рвался в бой, напоминая своей упорностью… нет, не отважного самурая, а детскую игрушку – ваньку-встаньку. Мне пришлось сломать ему челюсть и лишить сознания, так же, как и кавказца, ударом в солнечное сплетение.

«Каланча» тем временем незаметно сбегал на кухню и притащил огромный кухонный тесак. Он попытался всадить его Капкану в спину, но я движением тыльных сторон кистей выбила нож из его рук. Далее – удар «майо-гири» в живот, и нападавший согнулся в три погибели.

Я оглянулась. Пятеро из шести противников пришли в нефункциональное состояние. Справиться с ними оказалось полегче, чем с уличной шпаной. Один Санек продолжал сражаться с Капканом.

Я решила понаблюдать за схваткой двух титанов, считая, что необходимости вмешиваться пока нет. Оба уже еле стояли на ногах, шатались из стороны в сторону, но наносили друг другу такие удары, под напором которых, казалось, не устояли бы бастионы. Ни один из них и не собирался сдаваться.

И тут удача отвернулась от Санька. Он зазевался и не смог отразить сокрушительного удара, что называется в народе «под дых». Капкан воспользовался моментом, когда Санек потерял равновесие и отчаянно забалансировал, размахивая руками, тогда Капкан повалил его на пол, словно самец гориллы свою самку, и вцепился ему в горло. Санек захрипел.

– Будешь возвращать долг? – кричал Капкан.

В ответ из горла Санька послышались нечленораздельные булькающие звуки. Капкан слегка разжал пальцы.

– Будешь возвращать долг, еще раз спрашиваю?

– Б-бу-буду!

– Гони бабки!

Капкан отпустил парня, тот начал шарить у себя в кармане.

– Вот!

– Мало! У тебя, не забывай, еще и процент натек!

– Сейчас принесу!

Санек задыхался, его кашель перешел в кровавое отхаркивание.

– Сейчас принесу! – повторил он, прошел в угол комнаты и вынул деньги из промежутка между стеной и чуть отклеившимся куском обоев.

– Вот! – промычал он.

Капкан удовлетворенно забрал деньги.

– И больше не косячь! – наставительно сказал он и повернулся ко мне. – Пойдемте! Нам здесь больше делать нечего!

– Ну, Женя, спасибо! – говорил Капкан, когда мы оказались на улице. – Стакан плана с меня! Теперь я вижу, что тебе можно доверять! А этим наркам я «белый» толкал в обход общака. Мы от налогов по-своему увиливаем! – заржал он. – Потому и обратился за помощью к вам, а не к братве. Эти сволочи обнаглели, брали в кредит, а долги ни фига не возвращали. Вот я и решил из них бабки вытрясти. Сейчас ко мне домой поедем, я вам стаканчик отсыплю.

Зазвонил мобильный телефон моего «нанимателя».

– Да? – ответил он.

В трубке слабо слышалось чье-то невнятное бормотание.

– Я минут через сорок буду дома. Подъезжай! – Капкан спрятал телефон. – Женщина, героинщица, – пояснил он. – Хочет приобрести товар.

– Она подъедет к твоему дому? – поинтересовалась я.

– Подъедет. Сразу предупреждаю, не пугайтесь, она страшная как ведьма. А ведь когда-то была красивой женщиной…

– Это она от героина страшной стала? – спросил Степанов.

– В принципе, да. Если бы еще за собой следила… Так она теперь, кроме кайфа, ни о чем думать не может! А ведь раньше по всей стране ее знали как талантливую, подающую надежды поэтессу.

– А с чего это она вдруг начала наркотики употреблять?

Капкан хихикнул:

– У них, у поэтесс, вся жизнь – любовные романы, всякие там шуры-муры. Вот один такой роман ее и закрутил… Решила уйти «от мира ненастного, хмурого, серого», где нет места светлым и искренним чувствам. Пусть она хоть тысячу раз поэтесса, а мозги… куриные!

Делец жил в девятиэтажном доме, почти в самом центре города. У входа в подъезд нас уже поджидала одна из его бесчисленных клиенток – женщина лет тридцати, бывшая поэтесса.

Выглядела эта любимица муз действительно ужасно. Спутанные, блестящие от несмывавшегося неделями жира волосы, синяки под глазами, набрякшие складки у рта. И все же нетрудно было догадаться, как сказочно красива она была когда-то, скольким мужчинам разбила в свое время сердце.

– Здравствуй, Капкан, – грустно сказала несчастная женщина.

– Здорово, Машка! Капуста есть?

– Есть.

– Тогда пошли!

Мы поднялись на лифте на четвертый этаж. Капкан повернул ключ в дверном замке.

– Раздеваться в прихожей! – предупредил он. – А то понаносят грязи!

Квартира наркоторговца разительно отличалась от жилищ его клиентов. Все было чисто и прибрано, каждая вещь знала свое место. Импортные телевизор, видеомагнитофон и музыкальный центр, персидские ковры на стенах и на полу – все свидетельствовало о благополучии и достатке хозяина.

– Давай капусту! – обратился хозяин к Маше.

Я вынула из кармана «хитрую» пачку «Золотой Явы». Мне вновь удалось заснять передачу денег наркоторговцу клиенткой.

Капкан подошел к секретеру и вынул из книжки, на обложке которой я успела прочесть «А. С. Пушкин. Поэзия», маленький бумажный пакетик. Все это я зафиксировала на пленку.

– А можно я прямо здесь… уколюсь? – повторила Маша слово в слово, только без заикания, вопрос той девчонки, которую мы видели в подворотне.

– Можно.

– А где взять воды?

– Я принесу.

Капкан удалился, а вернулся уже со стаканом воды в руках.

– Сейчас я отсыплю вам анаши, – сказал он мне и вновь исчез.

Маша вынула из-за пазухи прокопченную ложечку, шприц и зажигалку. Потом развернула пакетик – «чек». Кончиком ложечки она поделила порошок белого цвета на три равные части. Затем отсыпала в ложечку треть порошка и добавила туда воды из стакана при помощи шприца. Зажигалка понадобилась для того, чтобы вскипятить раствор.

Я делала вид, что изучаю процентное соотношение количества смолы и никотина в сигаретах «Золотая Ява», а на самом деле фотографировала происходящее. Теперь у нас были какие-никакие, но все же доказательства несомненной причастности Капкана, в миру – Капустина Федора Сергеевича, к незаконному обороту наркотиков.

Далее последовала обычная процедура внутривенной инъекции. Я прикоснулась к сенсорному участку фотоаппарата, и как раз в этот момент вернулся Капкан. В руках у него был полиэтиленовый пакет с марихуаной. Он увидел, что я делаю, и, похоже, сразу все понял.

– Та-ак! Это что у вас там в руках, девушка?

– Сигареты, – сделала я невинное лицо.

– Можно посмотреть?

– Нет.

Капкан угрожающе двинулся на меня. Я заняла боевую позицию. Маша смотрела на нас испуганными округлившимися глазами. Я отшвырнула фотоаппарат в сторону.

Капкан сделал ложный выпад, и я попалась на его уловку.

Кулак его дернулся стремительно, словно выстрелил. Он угодил мне прямо в глаз. Все вокруг меня погрузилось во мрак, и крохотные искорки мотыльками затанцевали в наступившей темноте. Голова закружилась. Однако я быстро пришла в себя, подпрыгнула и нанесла Капкану удар ногой в переносицу. Он отшатнулся, но уже мгновение спустя его кулак тянулся к моей челюсти. Я блокировала удар и отскочила в сторону. Теперь мы стояли друг против друга, тяжело дыша, оба в состоянии полной боевой готовности. Я очень опасалась за фотоаппарат и пыталась преградить доступ к нему. Я сделала ложный выпад, попыталась сразить нападающего «маваши-гири», и тут же моя рука была схвачена крепкими лапами противника. Маша закричала. Тут Степанов словно очнулся и бросился на помощь, но Капкан отшвырнул его в сторону, словно щенка. Однако это позволило мне выиграть время и встать на ноги. Мы с Капканом вновь присматривались друг к другу, каждый старался отыскать у соперника слабое место.

– Ты где выучился боевому искусству? – ни на секунду не ослабляя внимание, тяжело дыша, спросила я.

– В спецназе служил.

Кулак Капкана – блок с моей стороны. Мой кулак – блок с его стороны. Такой вот равноценный обмен. Степанов пришел в себя и снова попытался вклиниться в драку. Капкан умудрился не только нейтрализовать Дмитрия Анатольевича, но и отразить мой удар, метнулся к фотоаппарату, попытался его раздавить, но я встала у него на пути.