Открытый брак (СИ) - Джокер Ольга - Страница 59

— Тебе официальную причину?

— Мне честную.

— Переросли друг друга. Страсть угасла, а кроме неё ничего больше не осталось. Не за что цепляться. Да и не захотелось.

Не знаю, насколько это правдиво, но я не на шутку волнуюсь. Боюсь услышать обвинения. Своё имя. Или имя Наиля.

В ту ночь что-то изменилось, щёлкнуло. Подозреваю, что не только у нашей пары. И я так этого боюсь — просто до истерики.

— Вы были вместе пять лет.

Саша задумывается, шумно выдыхает. Я ловлю каждую его реакцию. Злюсь, что намеренно тянет.

— Семь.

— Семь?

Следует кивок. Мои брови от удивления взлетают.

— Если считать период до брака.

— Это много. Неужели концепция свободного блядства с треском провалилась?

За рёбрами усиленно колотится сердце. Я понимаю, что лезу глубоко в дебри и душу, но остановиться уже не под силу.

— Я, может, тоже хочу любви и взаимности.

Дыхание спирает. Я пытаюсь убедить себя в том, что у нас с Наилем далеко не так, и выстроить надежную линию обороны, но не успеваю.

Взгляд Журавлёва становится мрачнее, венка на виске активнее пульсирует. Зрители постепенно начинают возвращаться в зал, а я до последнего торможу, потому что предчувствую — в диалоге намечается сюжет куда интереснее.

— У Насти такая же версия предстоящего развода, как и у тебя?

Журавлёв сокращает дистанцию. Наши колени соприкасаются. Саша ставит руки по обе стороны от моих бёдер и низко нависает. Смотрит внимательно и долго. Дышит глубже и чаще. Приходится запрокинуть голову.

— Она отдыхала здесь вместе с тобой, Полин. Разве нет?

Меня потряхивает от перевозбуждения и близости. Похлеще, чем от оперы. В горле сохнет.

Выбранная тема Саше не нравится, и ироничная улыбка только подтверждает это. Он тянется к моему лицу, задевает подушечками пальцев щёку. Вроде бы с благой целью, убирая за ухо выбившуюся прядь волос, но я более чем уверена — это потому что давно хотел прикоснуться, но не было повода.

— С тобой мы как-то больше сдружились.

Я усмехаюсь, цепляю. Это ведь Журавлёв предлагал столь безопасный формат при знакомстве. Не я.

— Ты не хочешь спросить у того, кто помогал Насте с переездом?

С губ едва не срывается быстрый и логичный вопрос: «У кого?». Я вовремя осекаюсь, прикусываю язык. Не могу ни съязвить, ни отбить. Чувствую, как на плечи опускается арктический холод.

Очевидно, речь идёт о Наиле.

Глава 52

В смешанных чувствах возвращаюсь в зал и занимаю место. Усидеть сложно.

Я смотрю на сцену, но с куда меньшим энтузиазмом, чем до перерыва. Происходящее проносится фоном. Меняются исполнители, наряды и декорации — казалось бы, стоит восхититься, но я не могу. Положительных эмоций нет — они все покрылись коркой инея, если не льда, а классическая музыка и специфическое пение лишь добавляют головной боли и раздражительности.

Мне хочется одёрнуть Сашу и предложить уйти, но я вспоминаю, что в опере подобное — дурной тон. Приходится терпеть. Целых сорок минут.

Наконец, дождавшись окончания второго акта, спешу на улицу, громко отстукивая каблуками. Толкнув тяжелую деревянную дверь, набираю в лёгкие больше воздуха и следую на парковку.

Журавлёв не задает лишних вопросов и не интересуется, куда едем дальше — действует на собственное усмотрение, а я не настаиваю и не сопротивляюсь, потому что все равно.

В гостиницу не хочется, видеть Миру и Лилю — тем более. Приобщаться к прекрасному и дальше развлекаться — тоже, а ужинать попросту не смогу из-за подступающей к горлу тошноты.

Пристегнувшись ремнем безопасности, отворачиваюсь и провожаю равнодушным взглядом ночной город, вспоминая события двухнедельной давности и вопрос-требование Наиля закрыть наш брак.

Многое теперь интерпретируется иначе. Сигаретный дым, тревога в голосе. Раз за разом прокручиваю и попросту не хочу ни во что верить. Чувствую себя глухой и слепой, а ещё до боли глупой и ничтожной. Все трое, кроме меня, знают и скрывают куда больше.

Музыка тихо играет из колонок, ветер щекочет кожу. Саша сворачивает влево и приближается к апарт-отелю. Если кому-то и под силу усмирить или, наоборот, разогнать мои мысли, то только ему. И, тем не менее, волнение накатывает с каждой минутой, потому что окончание вечера идёт не по плану.

Поднявшись на четвёртый этаж, следую по длинному коридору и останавливаюсь у нужной двери.

Журавлёв прикладывает электронный ключ, пропускает меня внутрь.

На негнущихся ногах я иду вперёд и нервно осматриваюсь. Внутри симпатично. Роскошная мебель с изогнутыми линиями, современная техника и максимальная звукоизоляция от хаоса центра города. Есть небольшая прихожая, гостиная, объединенная с кухней. В углу — неразобранный чемодан, а слева — дверь, за которой находится спальня.

— Что будешь пить? — интересуется Саша.

Смелее подойдя к креслу, удобно усаживаюсь и снимаю туфли-лодочки, раскинув их в разные стороны. Двигаю пальцами ног, испытывая блаженство.

— Что-нибудь безалкогольное. Кола есть?

Устремив взгляд в окно, отмечаю, что мы находимся напротив Миланского собора. В другой раз я бы подошла и полюбовалась. Возможно, сделала бы фото. Но не сейчас.

— Есть.

Журавлёв достает жестяную банку и наливает её содержимое в стакан. Плеснув себе виски или коньяк, направляется к журнальному столу и располагается в кресле напротив.

— Расскажи, как это — быть в открытом браке столь долгое время?

Мы с Наилем не выдержали. Быстро закрыли. Теперь вот думаю — может, это только я?

— Что ты хочешь от меня услышать, Поль?

Саша откидывается на спинку и задумчиво крутит стакан. Медлит. Затем подносит его к губам и, наконец, делает глоток.

— Что я трахал девок пачками?

— А что — нет?

Схлёстываемся взглядами, напряженно молчим. Клеится слабо. Общие точки соприкосновения отсутствуют. Но он нужен мне, а я ему. И пусть мотивы разные, но суть одинакова.

— Нет. Левые связи за время брака можно пересчитать на пальцах одной руки.

Для наглядности — вскидывает руку в воздух и перебирает длинными пальцами. На безымянном больше нет обручального кольца. И это дает мне очередную отрезвляющую оплеуху.

Я усмехаюсь. Не потому что не верю, а потому что это долбаный сюр — быть здесь с ним, обсуждать личную жизнь и варианты развития отношений.

— Помню, не так давно ты убеждал меня в том, что подобный формат — это лучшее, что может быть. И тебя всё более чем устраивает.

— Очевидно, уже нет.

Теперь и я тянусь к своему стакану. Смакую сладкий газированный напиток и чувствую мелкие пузырьки на языке.

— По поводу группового секса — ты говорил Наилю, что он у вас был. Поделись, спиздел, чтобы?..

Трахнуть меня?

Не договариваю, потому что горло окольцовывает спазм.

Карие глаза наливаются чернотой и сливаются со зрачком. Я ступаю на опасную территорию. Откровения взамен на откровения. Нужно быть готовой к тому, что подобные вопросы зададут и мне.

— Нет, не спиздел. Групповой секс у нас с Настей был.

— Расскажешь?

— А тебе для чего?

Саша склоняет голову набок. Смотрит на мои губы, спускается к шее и плечам, а затем плавно возвращается к глазам.

Мы ведь уже были близки. И даже не раз. По сути, какая разница, на каких условиях тогда и, возможно, сейчас?..

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вообще я очень любопытна. Типичная женщина.

На красиво очерченных губах мелькает короткая усмешка.

— На отдыхе. И с подругой моей жены.

— Потянул?

Открыто засмеявшись, прошу прощения и с грохотом возвращаю стакан на место. В сознание врываются картинки, фантазия усиленно работает. Дурацкий вопрос. Конечно же, потянул.

— Кто первый заговорил о разводе? Понимаю, что вы взрослые люди и пришли к компромиссу, но кто-то же должен был поднять тему?

Журавлёв шумно выдыхает и делает позу более расслабленной и непринуждённой. Доза алкоголя сделала свое? Или он смирился с тем, что пока мы трахаться не будем?