Я тебя никогда (СИ) - Безрукова Елена - Страница 15

И какие — Матвей!

— Вый ди отсюда немедленно! — потребовала я, прижимая к груди полотенце, которое не очень-то надёжно на мне сидело.

Матвей же разглядывал меня внаглую какое-то время, а потом переключил моё внимание на кровать.

— Погоди. Ты сначала скажи мне, откуда у тебя это?

Только сейчас я заметила, что он меня ещё и снимает на камеру телефона.

А на моей кровати…

Под подушкой лежало какое-то украшение.

Золотое, очень дорогое.

— Что это такое? — даже растерялась я, пытаясь понять, что тут происходит. — Матвей, немедленно выключи камеру!

— Нет, ты сначала расскажи, как к тебе в постель попало колье моей мамы, которое она ищет уже несколько дней, — усмехнулся он, направляя камеру на меня. — Так ты не только бедная и ущербная. Ты ещё и воровка! Интересно, что скажут на это однокласссники, когда увидят это видео? Да и мама с папой удивятся… Приютили на свою голову наглую воровку!

Я так и застыла с открытым ртом…

Ничего я не брала!

Понятия не имею, какое украшение искала Тамара.

Это не я!

Но…

Тогда кто?

Матвей?

Зачем он это сделал?

И что теперь захочет за то, чтобы это видео никто не увидел?

— Так… — выдохнула я. — Выйди отсюда! Мне как минимум нужно одеться.

— Зачем? Мне так нравится разговаривать, — неожиданно заявил Матвей и начал наступать на меня.

Я уперлась спиной в стенку. Пальцами вцепилась в это чертово полотенце, чтобы оно не упало вдруг.

Матвей же возвышался надо мной и нагло ухмылялся.

Это его игра со мной. Я поняла.

Ему нравится, что я сейчас перед ним столь беззащитна и именно в таком виде.

Засранец!

Как бы я хотела утереть ему нос за всё, что он успел сделать и ещё успеет!

Но что я могу в своём положении, да ещё в этом полотенце, которое еле закрывает всё, что я не хотела бы показывать парням, тем более…этому!

— Матвей, ну прекрати издеваться… — прошептала я, отвернув голову от него. Больше ничего не смогла бы отвернуть — парень не дал бы мне и миллиметра свободы…

— Это только начало, милая, — улыбнулся он словно питон, готовящийся задушить кролика.

— Ты же понимаешь, что я не брала это украшение! — посмотрела я на него. Прямо в глаза ему. — Мы оба знаем, кто его взял, и подкинул мне.

— Кто? — изогнул он одну бровь, словно насмехаясь надо мной.

— Ты!

— Да? Как докажешь? У меня вот видео есть, как я его у тебя под подушкой внезапно нашел. А у тебя есть видео, как я брал его у матери, подкидывал тебе?

— Н-нет…

— Вот именно. Так что ты виновата, Лина.

— Не виновата! Ничего я не брала.

— Но видео всё равно есть, и его увидит весь твой новый класс! — продолжал давить меня морально Матвей. — Они не станут разбираться, кто и зачем снимал это видео — факт кражи на лицо. Представь только, как они после этого будут к тебе относиться?

Я опустила ресницы. Меня трясло от злости, обиды, отчаяния, беспомощности перед ним…

— Ну… Если хочешь, я сделаю так, что видео исчезнет.

Я робко подняла на него взгляд снова.

Он предлагает сделку или шантажировать меня собрался.

Скорее второе.

— Как именно? — осторожно уточнила я.

— Удалю его. Не за бесплатно, конечно. Моё молчание будет кое-чего стоить…

И его взгляд вдруг оказался в районе груди, там где её закрывало полотенце.

Меня пробила дрожь, кинуло в жар.

На что он намекает?

Совсем уже обалдел?

— Ну-у-у… — он придвинулся ещё ближе, практически впечатав меня в стенку своим телом. Глаза его, обычно ледяные и безразличные, горели каким-то странным огнём. Он смотрел на мои губы, и их закололо от такого взгляда…

Что же с ним происходит?

— Поцелуй меня, и я забуду об этом недоразумении, удалю виде, — договорил он, подняв глаза на меня. — Только понежнее… Ведь это твой первый поцелуй, не так ли? Хочу твой первый поцелуй, убогая.

24

Я даже впала в самый настоящий шок.

О таком меня никогда не просили. Тем более, как плата за что-либо…

И да — он прав, это мой первый поцелуй.

И я не собиралась дарить его кому ни попадя.

Тем более ЕМУ!

Только не ЕМУ.

Никогда ЕМУ.

Но чёрт возьми, как же обидно и унизительно, что он в принципе это просит.

Совсем с ума сошёл?

Он понимает, что я не игрушка, а живой человек?

Или вообще уже связь с реальностью потерял?

Разве можно ТАК с живыми людьми?

И, по-моему, я ему казалась некрасивой, недостойной и прочее?

С чего же вдруг ему тогда понадобились мои поцелуи?

Чтобы просто унизить и отнять самое ценное в жизни каждой девушки — первый поцелуй?

Что же ты за чудовище такое, Матвей?

Я всегда искала в людях свет, хорошее, оправдание их проступкам…

Но здесь я ничего найти не могу.

Только тьма, только корысть и жестокость.

Матвей ещё хуже, чем я о нём думала…

Красивый, но такой жестокий и бессердечный мальчишка!

— За что ты так со мной? — прошептала я сквозь слёзы. — Я же ничего тебе не сделала…

— Ты не сделала? — возмутился он. — Да ты мою семью разрушила! Отец от матери отдалился, все о тебе да о тебе говорит! Мешаешь ты мне, ясно?

Так вот в чём дело… Он ревнует меня к отцу!

И мою мать к нему же.

Он уверен, что между Романом Петровичем и моем мамой были непростые отношения, и она много значила для него, раз он взял на попечение его дочь.

Так оно и было: Роман Петрович любил мою маму. Только она выбрала моего отца и вышла замуж за него.

Спустя несколько лет, как родилась я, он погиб в авиакатастрофе, когда возвращался к нам с мамой под новый год из командировки…

Я его почти не помню, очень смутно.

Мама так и не вышла замуж. Любила папу…

А Роман Петрович, хоть и женился, но продолжал иногда звонить маме.

Я об это знала и слышала эти звонки, только не знала Романа Петровича лично.

Так что отчасти Матвей прав — косвенно я влияла на его семью.

Дочь любимой женщины его отца оказалась рядом…

Конечно, Роман Петрович вспоминает её, как ни крути, и я невольно стала напоминанием любви его к моей маме.

Но я же не виновата в том, что всё вышло так!

Отец Матвея женился на Тамаре, у них семья.

Родился Матвей.

Но в чём моя вина, что чувства отца его оказались сильнее расстояния и времени?

Что же ему, не надо было жениться и пытаться строить свою жизнь?

Не сложилось у Романа Петровича с моей мамой, он пытался жить дальше.

Хотел семью, ребёнка, потому и женился.

И моё появление уже не столь сильно влияет, как думает Матвей — ведь моей мамы больше нет. Она всё равно не сможет уже вклиниться в отношения между Романом и Тамарой…

Но разве я смогу что-то доказать этому твердолобому?

Вряд ли…

— Так что? Видео показываю или как?

— Или как… — ответила я, пытаясь что-нибудь придумать.

Только ни одной идеи не было в голове. От близости Матвея и его такого наглого вторжения в моё пространство мысли мои путались…

— Тогда делай, что сказал, — придвинулся он ещё ближе и слегка разомкнул губы, словно уже представляя как я дарю ему свой первый поцелуй.

Я лихорадочно пыталась что-нибудь придумать, ведь целовать его я не собиралась даже под страхом смерти, но меня спасла сама судьба…

За дверью послышались шаги, и Матвей вынужден был меня отпустить…

— Стой тихо, — скомандовала я, быстро подбегая к двери и закрывая её на засов. — Не хватало ещё, чтобы твои родители нас вот так вместе увидели!

— Ангелина? — позвала меня Тамара, когда постучала в дверь и дернула за ручку, но та не поддалась. — Ты ужинать идёшь?

25

— Да-да, иду! — ответила я громко. — Спущусь через пару минут.

— Ну, хорошо… А Матвей где — не знаешь?

Неожиданно парень прошёл мимо меня и отправился прямиком к двери.

— Ты куда? — спросила я, понимая, что он сейчас откроет дверь. Нас увидят вместе, а я — в полотенце.